Книга Гренадер - Олег Быстров

Потом был узкий мостик через глубокий ров с жидкой грязью, штурм окна на первом этаже обшарпанного здания, бег по пересечённой местности. И всё со стрельбой по постоянно появляющимся то тут, то там ростовым и грудным мишеням. Затем бойца чуть не накрыло взрывом, а на закуску он ловко, как кошка, взобрался по канату на двадцатиметровую высоту и спустился, как скалолаз, по тонкому прочному шнуру.

— Молодец, Сыроватко, — похвалил офицер вернувшегося бойца. — Ни одного прокола!

— Рад стараться, ваше благородие! — улыбнулся тот, утирая с лица пот, пыль и гарь.

— Как «шестерочка»? — спросил офицер, указывая на оружие. Теперь стало заметно, что от обычного карабина автомат отличается ещё и удобной пистолетной рукоятью, расположенной между прикладом и скобой спускового крючка.

— Полегче «пятёрки» будет, ваше благородие, да и поухватистее. А бой — так просто сказка! — Улыбка на чумазом лице стала ещё шире.

Только сейчас, приблизившись вплотную, стало возможным различить на рукаве офицера основательно выгоревшую и пропылённую нашивку гренадерского корпуса — круглая бомба с подпаленным фитилём. Под эмблемой вышиты две маленькие звёздочки — поручик.

У подчинённого на рукаве та же эмблема, но под ней прошита одна широкая полоса. Подпрапорщик — унтер-офицерское звание. Впрочем, среди гренадеров, да ещё побывавших в боевых операциях, субординацией не заморачивались. Подчинённые к командиру испытывали чувства уважения и разумного послушания — так младшие братья относятся к старшему, более опытному.

Сказывалось ещё и то, что работали гренадеры тройками. В каждом отделении по три тройки плюс командир отделения, примыкающий во время операции к той из групп, что находилась на более опасном или ответственном направлении. Отсюда особые отношения.

— Ладно, Игнат, — улыбнулся в ответ поручик. — Собирай ребят и двигайте в расположение. Оружие сдать, себя привести в порядок. Ну сам знаешь. Обед скоро. Я буду чуть позже.

— Слушаюсь, ваш-бродь! — вытянулся подпрапорщик и, крутанувшись на каблуках, опрометью бросился к остальным бойцам, дожидавшимся окончания занятий за бугорком в тени.

Поручик же направился к арсеналу, устроенному рядом со стрельбищем. Заведовал оружейным складом фельдфебель Куприянов. Служака старой закалки, он дрался в гренадерских частях во времена Мировой войны, когда подразделения эти имели совсем другой смысл и назначение. Нехватка ружей привела к появлению команд крепких и смелых парней, обвешанных ручными гранатами, как новогодняя ёлка игрушками. Да ещё палаш, сапёрная лопатка, нож:. Хорошо если револьвер. В условиях «окопной» войны гренадеры должны были вплотную подбираться к позициям противника и забрасывать окопы гранатами.

Потери гренадеры несли жестокие, но мужества, ловкости и отваги им было не занимать. Именно из этих подразделений постепенно рождались нынешние тройки — оружие первого, часто — упреждающего удара: диверсанты и разведчики, способные скрытно подобраться и уничтожить в мгновение ока подготовленного, превосходящего по силе и численности врага.

В двадцатом, сражаясь в рядах Добровольческой армии Деникина, Куприянов потерял ногу и считал, что ему ещё повезло. Многие сложили голову. Теперь он сам себя шутливо называл «завскладом». В действительности вся жизнь ветерана прошла на войне, без армии он себя не мыслил. Повидал столько, что хватило бы на пятерых, знал толк и в оружии, и в людях. За это его уважали все, от начальника лагеря полковника Нестерова, до матёрого гренадера, спавшего в обнимку со своим автоматом. Молодёжь уважительно называла промеж: себя профессором.

— Степаныч, — обратился офицер к оружейнику по-свойски, — будь добр, дай тот, вчерашний.

— Сей момент, Иван Ильич, — браво отвечал вояка. Он один из нижних чинов мог позволить себе называть обер-офицеров по имени-отчеству. И выдал требуемое.

Пистолет вызывал уважение. Поручик покачал на ладони почти девятьсот граммов смертоносного металла — двадцатисантиметровый, покрытый тёмным строгим воронением, с экономными и по-своему изящными очертаниями. Очень удобная, ухватистая рукоятка с ребристыми накладками, ударно-спусковой механизм куркового типа, калибр девять миллиметров под патрон «парабеллум». Солидно. Но главное, магазин на тринадцать патронов. Возможность долго стрелять, не перезаряжаясь, дорогого стоит. Порой — жизни. Ни один другой тип современных пистолетов, не говоря уже о револьверах, подобной щедростью не обладал.

Поручик вскинул оружие, прицелился. Сухо щёлкнул курок. Всё удобно, сподручно, спуск мягкий. Бельгийский браунинг тридцать пятого года, известный во всём мире как модель «Хай пауэр». Выбор сделан, осталось только пристрелять.

— Хорошая вещь, — подтвердил его мысли Степаныч. — И в бою не подведёт, и конструкция несложная.

Про конструкцию — это он правильно. Хорошо известно, чем проще, тем надёжнее и приятнее. До последнего времени гренадеры пользовались наганами. Револьвер считался проверенным и эффективным оружием со времён борьбы с большевиками. Однако противник активно пользовался другими системами. Кольт сумасшедшего калибра за двенадцать миллиметров, называемый по-американски «сорок пятый», вальтер модели П-38 или такие вот браунинги. Да и люгер П-08, более известный как парабеллум, хоть и старый знакомый, но по характеристикам тоже превосходил знаменитый наган.

Ветерана признали устаревшим. Командование предложило гренадерам опробовать образцы зарубежного оружия. Мол, нужно шагать в ногу со временем. Отечественный пистолет тульских оружейников Трояновского и Титаренко, прозванный в войсках «три-тэ», обладал хорошей пробивной способностью, но малым останавливающим действием. Гренадерам же был выгоднее как раз второй эффект.

В скоротечных схватках и диверсионных вылазках, для которых эти бойцы предназначались, нужно или резать по-тихому, чтоб никто ни звука не услышал, или бить громко, но наверняка, когда попадание сбивает противника с ног. Кольт это проделывал ещё эффектнее, но он поручику не понравился — громоздкий, тяжёлый, громкий. Грубое оружие, таким ворон хорошо на поле гонять. Вальтер неплох, но вот браунинг понравился больше. Так бывает — не только ты выбираешь оружие, но и оно тебя. Уж не говоря о тринадцати патронах в магазине.

Строго говоря, перевооружение затронуло не только гренадеров. Недавно привезли партию пистолетов-пулемётов Говорова, моментально прозванных «говорунами». Оружие предназначалось для стрелковых подразделений, в составе которых, начиная со взводов, теперь выделялись отделения автоматчиков. Серьёзная машинка весом около пяти килограммов и с высокой скорострельностью.

Гренадеры попробовали «говоруна», похвалили боевые качества нового оружия, но для своих нужд забраковали. Велик больно и тяжёл. А вот «Фёдоров-6» понравился всем несказанно. Излюбленная «пятёрочка» — предшествующая модель «Фёдоров-5» — была хороша и привычна, но сложна в разборке-сборке и капризна, как девушка. Содержать её приходилось в исключительной чистоте, чтоб не подвела в нужный момент.

Опять же, боевую скорострельность имела много ниже технической из-за малой ёмкости магазина. Радовала прицельная дальность выстрела, но в тройках имелись снайперы, и, если задание того требовало, они брали трёхлинейку с оптикой. Надёжнее старой доброй винтовки Мосина в этом плане ничего пока не придумали.