Книга Кристаль - Поль-Франсуа Уссон

— Да, конечно, понимаю. Ну что, идем?

На самом деле Анжела совсем не поняла, что он имеет в виду, но так или иначе нужно было выйти из номера. Имир вежливо посторонился, пропуская ее.

В коридоре стояли какие-то люди в униформе. Четверо блондинов с бледно-голубыми глазами; мужчины по-инквизиторски подозрительно на нее воззрились. На груди у каждого был вышит герб, что придавало им сходство с участниками военного оркестра. Однако инструментов у них не было. Один из них быстро повернулся, чтобы взять какой-то маленький кожаный мешочек, и Анжела увидела на спине мужчины надпись крупными буквами: POLITI.

Полицейские всех стран похожи, сказала себе Анжела. Кажется, они явились по ее душу.

— Nar la du deg?

— В котором часу ты заснула? — перевел Имир.

— Я вам уже ответила: не помню. Я редко смотрю на часы перед тем, как заснуть.

«Я все еще сплю, — думала Анжела, — мне нужно проснуться. Да, это точно. Проснуться у себя дома, во Франции. Я никогда оттуда не уезжала. Я никогда не была в норвежском отеле. Я не могу сидеть в этом номере и отвечать на вопросы, которые переводит для меня фальшивый викинг. К тому же эти люди совсем не похожи на копов. Где это видано — копы без оружия?»

— Nar kom du tilbake?

— В котором часу ты вернулась?

— Я уже говорила вам, что никуда не выходила из отеля.

— Меп to personer banket pa doren din og du var ikke der…

— Два человека стучались к тебе в номер, но тебя не было…

— Да нет же, я была!

— Jo, jeg var inne!

— Hvorfor apnet du ikke?

— Почему тогда не открыла?

Анжела почти физически ощущала, как на нее давит чужая подозрительность.

— Я не слышала стук.

— Jeg horte det ikke.

— Два свидетеля говорят…

— Men det var jo to stykker…

— Я повесила табличку «Не беспокоить!».

— Jeg hadde et «ikke forstyrr» skilt pa doren!

Один из полицейских указал коллегам на пустую дверную ручку.

— Да нет же, я…

Вспомнив, что накануне положила табличку в карман халата, Анжела наклонилась, надеясь увидеть его где-то рядом с кроватью. Полицейские тоже посмотрели на пол: там ничего не было, кроме ковра. Вдруг Анжела с удивлением увидела свой халат в руках полицейского, стоящего у двери. Тот обыскал карманы и извлек из одного из них табличку с предупредительной надписью. Где они нашли халат? В сауне? Эти полицейские тоже были частью сна?.. Внезапно Анжела поняла, что ничего не помнит о своем возвращении в номер. Быстро окинув его глазами, она заметила полотенце из сауны, лежавшее на кровати рядом со сбившейся простыней. Волна жара, всколыхнувшаяся где-то в животе Анжелы, разлилась по всему телу, и она почувствовала, как кровь приливает к щекам. Все присутствующие вслед за ней посмотрели туда же, и один из полицейских взял полотенце.

Анжела подумала о том, что надо все им объяснить, но, судя по всему, любые объяснения были бесполезны. От Имира тоже не приходилось ждать поддержки: он сидел молча, и было заметно, что он взволнован. На вид он был сильнее любого из полицейских. Почему бы ему не раскидать их всех одной левой?

— Это серьезно? — с жалобной нотой в голосе спросила у него Анжела.

— Hva sa bun? — немедленно рявкнул старший полицейский чин.

— Hun spurte от dette er en spok, — вежливо ответил Имир.

— Что вы ему сказали? — спросила Анжела вполголоса.

— Он спросил то же самое…

— И что вы ему сказали?

— То, что ты сказала…

— Что? Что именно я сказала?

В воздухе сгущалось напряжение.

— Slutt a snake! — произнес полицейский приказным тоном, после чего добавил по-английски с ужасным акцентом, очевидно повторив то же самое: — Shut the fuck up!

В наступившей тишине было отчетливо слышно, как один из четырех копов орудует в ванной комнате.

— Sor du alene? — донеслось оттуда.

Имир со слегка смущенным видом перевел:

— Ты спала одна сегодня ночью?

Все мужчины почти одновременно взглянули на широкую незастеленную кровать.

— Ну уж это вас не касается!

На сей раз Анжела поняла, что этого диалога глухих с нее хватит.

— Даже если мне вздумалось пригласить целую ораву мажореток в свою постель, это касается только меня! — добавила она.

Имир с некоторым затруднением перевел:

— Hun sa: hvis jeg la med hele korbussen er det i sa fall min private greie…

Анжела про себя порадовалась этой маленькой победе, глядя на нахмурившихся полицейских.

— Hvor er bagasjen din? Наг du ingen bagasje?

— Den er pa Tahiti! — ответил Имир вместо Анжелы.

— В котором часу ты заснула? — снова спросил Имир.

— Ну, опять двадцать пять…

Эти люди, явно гордящиеся своей организацией и своей эффективной работой, были, оказывается, довольно ограниченными. Анжела взглянула на часы: около восьми утра. Потом посмотрела в окно: сплошная чернота, ни малейшего признака близящегося рассвета.

— Hvorfor ser du pa klokken?

— Почему ты смотришь на часы?

— Слушайте, ребята…

Она сделала паузу, дожидаясь, что это обращение будет переведено именно так, как надо.

— Hor na, gutter…

— …чтоб уж вам все было ясно…

— For a gjore det helt klart…

— Я прибыла в вашу страну по работе…

— Jeg kom hele denne veien for a jobbe…

— Против собственной воли!

— Jeg hadde egentlig ikke lyst!

— Мне не в чем себя упрекнуть. Я принимала ванну. Потом ненадолго сходила в сауну. Вернулась и легла спать. Всё.

— Jeg har ikke noe a ha darlig samvittighet for. Jeg tok meg et bad. Etterpa tok jeg badstue. Sa gikk jeg og la meg.

— Да, и я не помню, что мне снилось, если вдруг вам это интересно.

Эту фразу Имир не перевел. Полицейские застыли. Напряжение еще больше возросло. Анжела почувствовала, как ломит затылок. Черт, она только что призналась в том, что ходила в сауну!.. Имир смотрел на нее с явной растерянностью.

Анжела резко поднялась — без всякой определенной цели, просто чтобы продемонстрировать, что это ее территория. Ей также хотелось изобразить суровую решительность. Но тут же самый высокий из полицейских с гневным окриком бросился к ней, схватил ее за запястье и умелым движением вывернул руку — так что Анжела не могла даже пошевелиться. Полицейский продолжал выкрикивать какие-то приказы, Имир переводил, но она ничего не понимала, охваченная паникой и вплотную прижатая к оконному стеклу. Полицейский дважды пнул ее по лодыжкам, заставляя расставить ноги, потом провел руками по всему ее телу, с головы до ног. Личный обыск по всем правилам.