Книга Персидские народные сказки - Автор Неизвестен -- Народные сказки

спросил:

— Катящаяся тыква, не видала ли ты старухи?

Тыква отвечает:

— Клянусь аллахом, не видала, клянусь камнем стучащим, не видала, клянусь водоемом плещущимся, не видала, подтолкни меня, покати меня и пусти, я дальше покачусь.

Тигр подтолкнул и отпустил тыкву, она покатилась и докатилась до волка.

Как только волк увидел тыкву, он подбежал к ней я спросил:

— Катящаяся тыква, не видала ты старухи?

— Клянусь аллахом, не видала, клянусь камнем стучащим, не видала, клянусь водоемом плещущимся, не видала, подтолкни меня, покати меня, пусти, дальше покачусь.

Волк узнал голос старухи:

— Ты хочешь меня обмануть? Ты ведь та самая старуха, но спряталась в тыкве. Сейчас я тебя вытащу и съем!

Волк проткнул снизу в тыкве дыру и влез в нее, а старуха выскочила с другой стороны и убежала к себе домой.

Сказка наша конца достигла. А ворона в свое гнездо не прилетела.

Старуха

Кто-то был, кого-то не было — жила одна старуха, и был у нее дом величиной с решето, комната с тарелку, деревцо джидды, как прутик из метлы. Было у нее немного имущества — ровно столько, чтобы полки и ниши не пустовали.

Однажды, только что старуха поужинала, как налетел холодный ветер, и по телу ее побежали мурашки. Старуха постелила постель и улеглась спать. Только она закрыла глаза, как услышала, что кто-то ее зовет.

Старуха взяла свечку и пошла открывать дверь. За дверью стояла воробьиха. Воробьиха сказала старухе:

— Бабушка! Сегодня очень холодная ночь, дует ветер, а у меня нет пристанища. Пожалуйста, позволь мне сегодня остаться у тебя. Утром, когда взойдет солнце, я уйду.

Старухе стало жаль воробьиху.

— Очень хорошо, — сказала она, — иди, поднимись на джидду и поспи среди ее ветвей.

Старуха уложила воробьиху спать, а сама пошла и тоже улеглась в постель. Не успела она согреться, как услышала, что в дверь опять стучат. Она пошла, открыла дверь и увидела за дверью осла. Осел сказал:

— Сегодня холодная ночь, дует ветер, а у меня нет пристанища, где я мог бы приклонить голову и спокойно поспать. Позволь мне остаться сегодня ночью в твоем доме. Рано утром, еще до того, как прокричат с минарета азан, я от тебя уйду.

Старухе стало жаль осла.

— Ладно, — сказала она, — иди в угол двора и поспи там.

Старуха уложила осла спать и пошла улеглась в постель. Вдруг она слышит, что в дверь опять стучат.

— Кто там? — спросила старуха.

Она подошла к двери, открыла ее и увидела, что за дверью стоит курица.

— Бабушка! — сказала курица. — Сегодня ночью холодно и ветрено. Мне некуда идти. Позволь мне переспать эту ночь у тебя. Рано утром, как только закричит петух, я встану и уйду.

— Ладно, — сказала старуха, — иди в угол двора, ложись и спи.

Старуха уложила курицу спать в сама тоже улеглась в постель. Вдруг опять постучали в дверь. Старуха открыла дверь и увидела, что там стоит ворона. Ворона сказала:

— Бабушка! Сегодня холодная ночь, а мне тоже негде укрыться. Позволь мне переспать у тебя в доме. Рано утром, лишь только куры выглянут с насеста, я улечу.

— Очень хорошо, — сказала старуха и устроила ворону ночевать рядом с ослом, а сама тоже пошла спать. Вдруг слышит, в дверь опять кто-то стучит. Она взяла свечу пошла к двери и увидела собаку. Старуха у нее спросила:

— А ты что скажешь?

— Сегодня холодная ночь, — ответила собака, — у меня нет ни дома, ни конуры, чтобы в ней спрятаться. Позволь мне переночевать у тебя в доме. Утром, еще до того, как затрубят в бане в рожок[12], я встану и уйду.

Старухе стало жаль собаку. Она отвела ее к тому месту, где стоял осел, уложила спать и — да оглохнет шайтан! — сама тоже легла спать.

Когда она утром проснулась, то увидела, что ее дом превратился в шумный базар. Она пошла к воробьихе.

— Вставай, — сказала старуха, — уходи, ведь уже утро!

— Ты хочешь, чтобы я ушла? Я, которая буду чирикать для тебя, буду приносить тебе маленькие яйца!

Старуха сказала:

— Нет, ты оставайся.

Потом она пошла к ослу:

— Вставай скорей, уходи, настало утро!

Осел сказал:

— Ты хочешь, чтобы я ушел? Я, который буду кричать для тебя по-ослиному, буду привозить для тебя топливо?

— Нет, — сказала старуха, — ты оставайся.

Потом она пошла к курице.

— О господи! Вставай, уходи, ведь уже утро!

Курица сказала:

— Ты хочешь, чтобы я ушла? Я, которая буду кудахтать для тебя и нести крупные яйца?

— Нет, — сказала старуха — ты также оставайся.

Потом она пошла к вороне и сказала:

— Вставай и уходи!

Ворона сказала:

— Ты хочешь, чтобы я ушла? Я, которая каркаю и бужу хозяина!

— Нет! — сказала старуха, — ты тоже оставайся.

Наконец она пошла к собаке и сказала:

— Вставай, уходи, уже светло!

Собака сказала:

— Ты хочешь, чтобы я ушла? Я, которая лаю для тебя, пугаю воров?

— Нет, — сказала старуха, — ты тоже оставайся.

Все там остались и выполняли для старухи работу, какую могли.

Сказка наша кончиться успела.

Ворона в гнездо свое не прилетела.

Воробей

Было ли то, не было — летал однажды в поле воробей, видит — на хлопковом поле женщина и мужчина собирают хлопок.

— Зачем вы это делаете? — спросил воробей.

— Затем, чтобы мы имели что одеть зимой, когда станет холодно.

— Дайте мне тоже немного.

Они дали. Воробей взял немного хлопка и полетел к прядильщику.

— Спряди это, — сказал воробей, — если не спрядешь, то я заберу всю твою пряжу вместе с ящиком и вырву все твои зубы!

Прядильщик поневоле напрял ему ниток. Воробей взял нитки и полетел к красильщику:

— Покрась это; если не покрасишь, то я заберу всю твою краску и вырву все твои зубы!

Красильщик покрасил и отдал ему нитки. Воробей полетел к ткачу:

— Вытки это; если не выткешь, я заберу все твои нитки вместе со станком и вырву все твои зубы!

Ткач выткал ему полотно. Воробей полетел к портному.

— Сшей из этого кафтан; если не сошьешь, я отберу у тебя все полотно и вырву все твои зубы!

Портной сшил воробью кафтан. Воробей надел кафтан и подумал: «Полечу я в город, пусть мне завидуют даже те, у кого тоже новые платья!»

Полетел он в город, прилетел на террасу шахского дворца и зачирикал:

— Чик-чирик,