Книга Млечный Путь № 4 2021 - Далия Мейеровна Трускиновская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В Ключевске Мастихина нет.
Я не могу.
Сейчас в канал войдет Гамаюн и что-нибудь скажет...
А что, если скинуться?
У тебя есть подходящий человек?
По всем каналам - у кого есть подходящий человек?
Тихо. Гамаюн...
Да. Он не одобрит.
Одобрит!
Разлетаемся.
Важен результат!
До связи.
Тихо. До связи.
***
Я до последней секунды сомневался - получится, не получится?
Именем "Анатолий" я наделил бомжа, сидевшего на церковной паперти. Бомжу как раз и надо, чтобы ему деньги платили за факт его существования. Как контора платила Онищенко. Я дал ему пятачок и сказал:
- Бери мое добро и имя "Анатолий" впридачу.
Надеюсь, что сработало.
Потом, разгребая бардак и ругаясь с Рысаковым, который очень не одобрял этого занятия, я время от времени бормотал:
- Ну, Полифем, погоди!
А поскольку подходящей музыки для моей доморощенной магии я придумать не мог, да и жалко было переводить музыку на старого паразита, я сопровождал "Полифема" всякими интересными прилагательными - от таких Вероника бы рухнула в затяжной обморок.
Но сперва я выражался скорее из баловства, а потом - просто других слов не осталось. Я понял, что Рысаков врет, и неудивительно - он же заинтересован в приписках старого паразита. Поэтому я лично отправился к заказчикам и потребовал показать плоды паразитовых трудов. Тут я узнал много любопытного о конторе, которая платит зарплату такому вот Онищенко.
Вечером, перед тем, как идти в гостиницу, я перевел дух и позвонил Веронике.
- Заберите его, ради Бога! - взмолилась Вероника. - Он совсем больной!
- Я сейчас не могу. Извините! Подержите его у себя еще немного!
- Он требует верблюдов, чтобы ехать навстречу царице Савской! А Славика называет Ровоамом. Я не знаю, что делать, ребенок перепуган!
- Я что-нибудь придумаю!
А что тут можно было придумать? Только одно - разжаловать Семенова из царей в обычные ИТР-овцы.
Пусть побудет Валентином, решил я, пусть пока побудет просто Валентином. По крайней мере, не убежит встречать царицу Савскую.
Гостиница в Ключевске построена при покойном генсеке Брежневе. Изначально она явно для чего-то другого предназначалась, а не для проживания людей. Может, тут была общага. С одной стороны, дешево, а с другой - комнатушки крошечные, удобства в конце коридора. Однако в общаге должна быть кухня. А в гостинице - хоть какой-то буфет.
Бежать на автостанцию, где пасутся тетки с плакатиками "Сдам комнату на сутки", не имело смысла - поздно. Другую гостиницу еще только строили, так что выбирать не приходилось.
Тетка на входе, унылая и брюзгливая тетка под шестьдесят, с кошмарной короткой стрижкой, накрашенная примерно так, как красилась наша бухгалтерша Катя в годы бурной молодости, записала меня в графу таблицы, выведенной на монитор, а потом еще для надежности в какую-то тетрадь. И еще предупредила, чтобы - никаких кипятильников, а ужинать и завтракать - в городе, вон там через дорогу пирожковая. Про кипятильники я в последний раз слышал лет двадцать назад, когда мы с ребятами странствовали автостопом.
Ну да я не избалован роскошью, три дня как-нибудь продержусь.
И вот тут меня спас мой собственный организм.
После всей суеты и ругани я приплелся в гостиницу, разулся, рухнул на постель и заснул. Напрочь забыл не только про Семенова, но и про естественные потребности. А проснулся я в первом часу ночи. Потребности дали о себе знать.
Вздыхая и зевая, стараясь сохранить полусонное состояние, поплелся я в дальний конец коридора.
А вот когда выходил из комнатушки с примитивными удобствами - увидел человека у двери моего номера. Этот человек огляделся по сторонам и вошел...
Я гостей не ждал. И тот, кто ко мне входит без стука, доверия что-то не внушал. Пришлось проснуться окончательно.
Не найдя меня в номере, он сообразит, куда я ушел, и сядет в засаду. Возможно, он опять вооружен бутылкой из-под шампанского. А возможно, и чем-то похуже.
Можно, конечно, вернуться и ждать решения своей судьбы, сидя на унитазе...
Еще можно вломиться в чужой номер и разбудить постояльца, зажечь свет... Но я твердо знаю - постояльцев сейчас мало, об этом администраторша предупредила. Если ломиться подряд в три запертых номера - то как раз и схлопочешь по дурной башке...
Вооружиться?
Чем, вантузом?
Я вернулся в туалет и вытащил палку вантуза из резинового черного клапана. Ну, теперь хоть сопротивляться смогу. Но где сказано, что за мной пришел всего один человек?
Долго этот киллер в моем номере не просидит, забеспокоится, высунется. Может пойти на поиски. И тут все зависит от того, чем он вооружен. Палка от вантуза против пистолета с глушителем - это как-то неправильно. Надо делать ноги... Надо - пока он сидит на моей кровати и ждет моего возвращения...
Я опять вышел в коридор. В торце его было окошко. Оно смотрело в переулок, под ним, скорее всего, чахлый газон. Этаж - полуторный, то есть прыжок получится с высоты примерно двух метров. Ерунда.
Я прокрался к окну, распахнул его, сел на подоконник, перекинул ноги. Приземлившись, побежал прочь, не выпуская из руки палку.
А вот теперь вопрос: что делать ночью в чужом городе человеку, у которого нет ни кошелька, ни смартфона, зато есть палка от вантуза? Хороший вопрос, да?
Ответ был на поверхности - вернуться в гостиницу через обычный вход, разбудить дежурную, чего-нибудь ей наврать. Но не все, что на поверхности, годится в дело. Как говорят поляки, не все то лебедь, что из воды торчит...
Я подошел ко входу и увидел кое-что любопытное.
Напротив этого входа была автобусная остановка, прозрачные стенки, символическая крыша. Рядом торчал фонарь. Так вот, на крыше сидел человек. Я прищурился - и опознал Онищенко.
Рядом с паразитом лежали камни. Как он их затащил наверх, как сам туда взгромоздился - уму непостижимо. А вот что понятно - так это "почему". Кто-то перехватил управление Полифемом Онищенко. Паразит и так был на меня зол, особого труда не потребовалось, чтобы сделать из него убийцу.
- Логично, - сказал я. Рассчитали правильно - если я даже вырвусь из номера, то побегу не в дальний конец коридора, а в ближний, где выход в фойе со спящей дежурной, и затем - на улицу. А на улице меня ждет Полифем. Так ли, этак ли, а ночевать мне уже на том свете.
Ведь очень может быть, что где-то поблизости торчит и третий убийца. Возможно, Рысаков.
Я ушел в
