Книга Голодные Игры глазами Пита Мелларка - Mary Hutcherson
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Китнисс, это я, — говорю я, — можно войти? — опять тишина. Решаю зайти и посмотреть, в комнате ли она, дверь оказывается не заперта.
Вхожу и вижу ее, лежащую на кровати лицом в подушку.
— Китнисс, это я. Хочешь поговорить? — она даже не двигается.
— Слушай, я просто хочу сказать, что Эффи ждет нас на ужин.
— Не хочу, — шепчет она.
— На самом деле я не это хотел сказать. Помнишь, в поезде мы выходили на остановке, чтобы поговорить наедине? Так вот, если захочешь поговорить, я знаю место, где нас никто не услышит, — она поворачивает голову в мою сторону.
— Какое место? — в глазах появляется хоть какой-то интерес.
— Цинна показал мне его. Это на крыше. Там чудесный вид, — я улыбаюсь, вспоминая, — хочешь, пойдем туда сейчас?
— Только не сейчас, — она опять поворачивает лицо в подушку.
— Ну, если захочешь, я всегда готов. Моя комната по соседству, если что, — она кивает.
— Спасибо. Скажи Эффи, я выйду через 10 минут, — опять еле слышно произносит Китнисс.
— Я передам, — с этими словами я выхожу из ее комнаты и иду в столовую, где все уже сидят на своих местах.
— А где Китнисс? — как и предполагалось, спрашивает Эффи.
— Подойдёт через 10 минут, — наставница недовольно кивает. Для нее манеры, прежде всего, а Китнисс опаздывает каждый раз.
— Поторопиться в ее интересах, — бурчит Хеймич, — сейчас мы должны обсуждать стратегию и тренировки. Или она считает, что сама справится?
— А ты сомневаешься, Хеймич? — с усмешкой отвечает появившаяся в проходе Китнисс.
— О, солнышко, не думал, что ты так рано почтишь нас своим вниманием, — она пропускает эту издевку и садится на единственное свободное место.
— Извините, что опоздала, — говорит она на радость Эффи.
— Ничего страшного, мы только собирались начинать, — вежливо отвечает Порция.
— Ну, раз все в сборе, можно начать. С завтрашнего дня у вас будут тренировки, которые продлятся до самых Игр. Вас постараются научить всему, что пригодится вам на арене — выживанию и некоторым бойцовским навыкам. Первые три дня тренировки обязательны для всех, а в последний день я лично буду тренировать каждого из вас, — объясняет Хеймич, — теперь скажите мне, как вас готовить? Вместе или по отдельности?
— Зачем по отдельности? — спрашиваю я.
— Ну, допустим, у вас есть какой-то секретный прием, о котором никто не должен знать, — говорит Хеймич.
— Ну, у меня нет такого приема, а твой мне известен, верно? Я съел немало подстреленных тобой белок, — обращаюсь я к Китнисс.
— Готовь нас вместе, — говорит Китнисс Хеймичу.
— Хорошо, а теперь скажите мне, что вы умеете?
— Я — ничего, что пригодится на арене. Разве что придется испечь хлеб, — отвечаю я.
— К сожалению, не придется, — говорит Хеймич, — а ты, Китнисс? Я уже видел, с ножом ты управляться умеешь.
— Не так, чтобы очень. Я могу охотиться с луком и стрелами.
— Хорошо? — интересуется Хеймич.
— Довольно хорошо, — отвечает она.
— Великолепно, — подключаюсь я. — Мой отец покупает у нее белок и удивляется, что стрелы попадают всегда точно в глаз. То же самое и с зайцами для мясника. Китнисс даже оленя убить может, — восхищаюсь я, но почему-то ловлю на себе ее разъяренный взгляд.
— Что это ты так разошелся? — спрашивает она.
— А что такого? Хеймичу надо знать твои реальные возможности. А ты все время себя недооцениваешь, — оправдываюсь я. Она опять злобно смотрит на меня, а потом говорит:
— А ты-то сам? Я видела тебя на рынке, как ты с легкостью поднимал стофунтовые мешки с мукой! — говорит она и вызывает у меня улыбку.
— Да, Китнисс, конечно! На арене будет полно мешков, и я закидаю ими противника на смерть! — с усмешкой говорю я, и вывожу этим Китнисс еще сильнее.
— А еще он умеет бороться! — обращается она к Хеймичу, — на школьных соревнованиях он занял второе место, уступив только брату.
— Да мой брат в тысячу раз слабее любого профи! — говорю я, отмечая про себя тот факт, что она все же знала о моем существовании и хотя бы немного интересовалась моей жизнью.
— Рукопашные схватки есть всегда, если раздобыть нож, то этот талант будет очень полезен, — встревает Хеймич, а Китнисс довольно кивает.
— Зачем ты это говоришь? — обращаюсь я к Китнисс, — все вокруг и так знают, что мне не победить! Вот ты — это другое дело! Даже моя мать сказала это! — выпаливаю я, и мое настроение сразу портится.
— Она не могла так сказать, — говорит Китнисс, — она говорила о тебе, а ты, наверное, ее не понял!
— Нет, она сказала о тебе! — уже кричу я.
— Да меня вообще здесь бы не было, если бы кое-кто мне не помог! — кричит она в ответ, и я невольно смотрю на булочку в ее руках. Значит, она не забыла…
— На арене тебе тоже помогут. От спонсоров отбоя не будет, — уже спокойно говорю я.
— Не больше, чем у тебя, — продолжает спорить она.
— Она совсем не понимает, какое впечатление производит на всех! — говорю я Хеймичу, а Китнисс опять злиться.
— Так, ну гарантировать, что на арене будет лук, я не могу. Но перед распорядителями Игр покажи все, на что способна. До этого момента о стрельбе забудем, — говорит Хеймич. — Да, Пит, физическая сила играет огромную роль. Часто только она и выручает. Но на тренировках не показывай никому, сколько можешь поднять. Для вас стратегия одна: постарайтесь выучиться чему-то новому. Покидайте копья, помашите булавой, научитесь вязать толковые узлы, а то, что умеете лучше всего, приберегите для индивидуальных показов. Все ясно? — мы с Китнисс киваем.
— И последнее. При людях всегда держитесь вместе. Помогайте и поддерживайте друг друга во всем, — мы начинаем возражать, но он ударяет ладонью по столу, — во всем! Это не обсуждается! Вы будете вести себя так, как я скажу! Вы будете вместе и будете вести себя, как друзья. Теперь проваливайте спать, а завтра в 10 Эффи будет ждать вас возле лифта. И не опаздывайте! — он смотрит на Китнисс. Мы киваем и поднимаемся из-за стола.
Теперь нам хочешь, не хочешь, придется быть везде вместе. Мне-то это не кажется плохой идеей, я даже рад, а вот Китнисс явно злится на Хеймича. Но у нас договор. И пока что Хеймич делает все, как
