Книга Взращение грехов - Чингиз Абдуллаев

— Не совсем. Жених временно переехал к ней. Ее мучаюткошмары, она боится оставаться одна, и отец разрешил, чтобы жених переехал кней.

— Жених тоже грузин?

— Только наполовину. Мама у него из Белоруссии, и они ужедавно живут здесь. Мать у него очень известный человек в городе, директорцентральной средней школы. Одна подняла троих детей. Отец умер, когда дети былиеще подростками. Погиб в автомобильной аварии. И мать подняла сына и двухдевочек. Очень хорошая семья. Парень поступил в институт, сейчас на пятомкурсе. Говорят, что очень талантливый математик. Его хотят оставить винституте.

— Можно только порадоваться за дочь Тевзадзе, — кивнулДронго. — И парень ее не бросил?

— Нет, — встрепенулся Славин, — конечно, нет. Вы знаете, какон ее любит! И даже после этой истории он ее не бросил. И никогда не бросит, яв этом уверен. Даже в наше время иногда встречаются такие мужчины —ответственные и порядочные. Их мало, но они встречаются.

— Сколько ему лет? — улыбнулся Дронго.

— Двадцать два.

— А тебе?

Славин улыбнулся.

— Ты так рассуждаешь, словно уже прожил целую жизнь, —сказал Дронго, — но ты прав. Во все времена можно встретить порядочных иответственных людей. Это не зависит ни от возраста, ни от времени, ни отстраны. Давай позвоним дочери Тевзадзе и напросимся на встречу.

Вячеслав достал телефон, набрал номер.

— Добрый вечер, Нино, — начал свой разговор Славин, — этоговорит Вячеслав Владимирович Славин, адвокат вашего отца. Да, да. Конечно. Ясегодня с ним встречался. Все нормально. Он просил передать привет. Нет, у неговсе нормально. И очень скоро наше дело передадут в суд. Следователь ужезакончил свою работу. Да. Поэтому я вам и позвонил. Мы приехали в Новгород смоим новым помощником, который хотел бы с вами встретиться. Если можно, прямосейчас. У него мало времени, и он хочет с вами переговорить до того, как мыначнем наш судебный процесс. Да, мы можем приехать прямо сейчас.

Он убрал телефон.

— Она нас ждет, — сообщил Славин, — вы разрешите мнеоплатить наш ужин?

— Между прочим, я старше тебя почти вдвое, — напомнилДронго, — и поэтому платить буду я. И без возражений. А ты иди на улицу и ловинам такси. Адрес дома ты помнишь?

— Конечно. Их дом в пяти минутах езды отсюда.

Машину они нашли рядом с отелем и уже через несколько минутподъезжали к дому, где жил Вано Тевзадзе. Пока они ехали, Дронго несколько разобернулся назад. Ему показалось, что синий «Рено», стоявший у гостиницы, упрямодвигался следом за ними. Таксист привез их к элитному строению, возвышавшемусяв центре города. Это был один из тех новых домов, которые возникли в городе ужев конце девяностых. Здесь жили в основном успешные бизнесмены, сделавшие себесостояние в бурные постперестроечные годы. Сидевший в подъезде консьержнедовольно взглянул на приехавших.

— Куда? — мрачно спросил он. Ему было лет шестьдесят.Очевидно, это был отставной военный.

— К Тевзадзе, — пояснил Славин, — я адвокат, а это мойпомощник. Мы говорили с Ниной. Она нас ждет.

Консьерж сжал губы и ничего не ответил. Очевидно, он ужесделал для себя выводы по поводу этих «кавказцев», которые смеют приезжать сюдаи убивать хороших людей. Он забыл, что до недавнего времени подобострастноприветствовал Вано Тевзадзе, выбегая из своей будки, чтобы лично пожать рукуприезжавшему по вечерам заместителю директора мебельного комбината.

Славин и Дронго поднялись в кабине лифта на пятый этаж.Вышли на лестничную площадку, позвонили в левую дверь. Дверь была сделана явнона заказ. Массивная, красивая, с головой льва вместо ручки. Звонок игралмелодию Морриконе. Дверь почти сразу открылась. На пороге стояла высокаямолодая девушка. Ей было не больше двадцати. Худая, подтянутая, похожая набалерину, с длинной шеей и мягкими пластичными движениями. У нее было бледноелицо, немного запавшие глаза, ровный прямой носик и очень красивыеминдалевидные глаза.

— Здравствуйте, Нино, — кивнул Славин, — спасибо, что выразрешили к вам приехать. Это мой помощник. Обычно его называют господинДронго.

— Входите, — разрешила дочь Тевзадзе, — сейчас долженприехать Саша. Он мне недавно звонил.

Они прошли в большую гостиную. Достаточно было увидетьобстановку в доме — плазменный телевизор, тяжелую итальянскую мебель, белыекожаные диваны, — чтобы понять, как именно жил обвиняемый в убийстве ВаноТевзадзе. Очевидно, связи у бывшего «цеховика» были действительно неплохими.Гости расселись на диване, хозяйка устроилась на стуле за столом. Онавнимательно смотрела на обоих. У нее были красивые темные густые волосы,которые иногда закрывали лицо, и она отбрасывала их назад.

— Я вас слушаю, — сказала она, — давайте начнем нашразговор, пока нет Саши. Я не хочу его травмировать этими разговорами. Он и таквсе принимает слишком близко к сердцу.

— Вы встречались с отцом после того, как его обвинили в этомпреступлении? — спросил Дронго.

— Сначала мне не разрешали. Потом, когда появился ВячеславВладимирович, начали разрешать. В первый раз я даже не узнала отца. Он похудел,постарел, как-то съежился. Как будто был совсем другой человек. Я дажеиспугалась за него. Никогда не думала, что увижу его в таком состоянии.

Она тяжело вздохнула. Отбросила волосы.

— Он не виноват, — тихо произнесла она, — он никого неубивал. Я в это все равно никогда не поверю. Он не такой человек, чтобы совершитьубийство.

— Скажите, Нино, где вы были в тот день, когда произошлоубийство? — задал следующий вопрос Дронго.

Девушка удивленно взглянула на него.

— Вы грузин? — спросила она.

— Нет, — улыбнулся он.

— Меня здесь все называют Ниной, а вы сказали «Нино», такменя называет отец. И Саша тоже меня так называет…

— Саша — это ваш жених?

— Да. Александр Касрадзе. Его отец был грузин. Работалглавным режиссером местного театра. Говорят, что был очень талантливымчеловеком. А его мама директор школы, в которой я училась. Она знает меня ужемного лет. Я у нее была отличницей, золотой медалисткой, — девушка вздохнула, —нам казалось, что все должно быть так хорошо. Мы с Сашей уже подали заявление взагс.

— Вы не ответили на мой вопрос, — напомнил Дронго.

— Мы были вместе с Сашей, — ответила Нино, — на их даче загородом. Вы, наверно, хотите знать, есть ли у меня, как это называют… есть ли уменя алиби. Следователь меня об этом тоже спрашивал. Но я была на даче у Саши.И там была его мама, его тетя, его сестры. Все вместе мы там были. И ждалиотца. Когда он не приехал, я сразу поняла, что случилось нечто плохое.