Книга Враг, который не забудет - Валентина Елисеева

– И график работы не загруженный, сама его составляла, и платят втрое больше обычного, – разглагольствовала Маланья. – Я сестру долго уговаривала на мое место в столичном управлении прийти, но потом она мне сто раз спасибо сказала. Сестра моя Милена хоть и сама уже в возрасте, а все работает и бросать не хочет. Кстати, она так и придерживается установленного мной графика уборок, так что и тебе советую от него не отступать.

Алеся обещала не отступать ни на шаг. Прибираться надо было на двух этажах, но здание управления сыска в Кресси было небольшим, на уборку до четырех часов уходило. В тюрьме, располагавшейся в полуподвальном этаже здания, прибираться требовалось лишь дважды в неделю: по вторникам и пятницам. В тех камерах, что были «заселены», уборка производилась перед обедом, пока заключенные гуляли во дворе, и производилась эта уборка под внимательным присмотром дежурных ищеек: они следили, чтобы уборщица нарочно или случайно ничего в камере не оставила (ни писем с воли, ни амулетов, ни ножей, ни прочего). А в пустых камерах уборку делали в те же дни, но спозаранку, на рассвете, без всякого присмотра: перед «заселением» камеры так и так обязательно тщательно проверялись. Маланья носила при себе дубликаты ключей от пустых камер, чтобы понапрасну до вахтенного сто раз не бегать.

– Ты только не трёкни никому, что дубликаты есть, не положено еще одни дубликаты ключей уборщицам иметь, ясно? Один ключ у дежурного на вахте, второй – у начальника и всё. Да только стара я по лестницам за ключами бегать, как заселят очередную камеру, так я сразу ключик от нее сдаю, чтоб по правилам все было, а на пустые камеры зачем эти правила распространять, верно?

«Верно, но я бы предпочла иметь копии ключей от камер моих ребят», – расстроилась Алеся.

– Зачем вообще пустые камеры запирать? – спросила она.

– По инструкции положено, чтоб не подложили в них чего. Мимо этих камер арестованных на прогулку выводят, так мало ли что.

– Ага, – встрял в их разговор ищейка-охранник, дежуривший в тюремном отделении, – ты, красотка, принесешь в такую пустую камеру нож и оставишь, а на следующий день кто-нибудь из арестованных его схватить успеет.

– Ерунду не болтай, – раздраженно проскрипела Маланья, – чего это девка с ножами ходить будет, чай не повариха.

– В руках бывалого преступника швабра забытая – и та опасным оружием станет, – наставительно заявил ищейка. – Или, к примеру, шарф длинный уронишь, не заметишь и в камере оставишь, а потом тебя же...

– Уймись, хватит девку пугать, – грозно рявкнула Маланья. – Ты его не слушай, а поступай, как в инструкции написано: открыла, пыль протерла, закрыла. Наше дело маленькое, верно?

– Верно, – вздохнула Алеся, ломая голову, как помочь товарищам.

Идей пока не было, а настроение у подпольщиков было невеселое: парни ничего не помнили о своем бурном подпольном прошлом и поверили в предъявленные им обвинения.

– Не понимаю, как меня угораздило заняться нелегальными амулетами, – горько говорил ей Рис, когда она мыла полы рядом с его камерой, затянутой непроницаемой пленкой магической защиты поверх решетки. Эта пленка не позволяла и конфетку другу передать. – Я же приехал в город, чтобы в типографии работать, а вместо этого... э-эх! Как же меня угораздило, я же всегда уважал закон, считал, что он един для всех? И правильно сделают, если осудят меня на каторгу! Я ее заслужил, все десять лет максимального срока по этой статье заслужил, чего уж тут.

Угрызения совести грызли Алесю при этих речах. Десять лет каторги за что?! За агитационные листки, направленные против главы тайной канцелярии? Хуже всего, что друзья безоговорочно поверили в собственную виновность: оказывается, активировать такие стирающие память амулеты можно было лишь на добровольной основе, так что ребята точно знали, что сами стерли себе память и приходили к тому же выводу, что и журналисты вечерней газеты: раз так поступили, значит – виноваты. Ир Хальер ловко подставил подпольщиков запрещенными амулетами, прям как знал, за что уцепить.

«Гарантированно знал, бил наверняка, сволочь», – пребывала Алеся в мрачной уверенности.

Она старалась подбодрить друзей, но ей это не очень удавалось, да и забывались слова поддержки сразу после ее ухода. Все ждали дня суда, до которого оставалось несколько дней. Алеся успела узнать в лицо всех ищеек, несколько раз сыграть в шахматы с начальником городского сыска, пожилым дородным мужчиной, действительно невеликим мастером в этой стратегической игре. Начальник давно мечтал уйти на заслуженную пенсию, но подходящего преемника у него не было: сотрудники отделения были все поголовно слишком молоды и малоопытны для такой ответственной должности, а те, кто дослуживался до званий, как на зло, уходили на повышение в столичные отделы тайной канцелярии.

– Так и сижу надзирателем над этой шайкой молодых оболтусов, – жаловался Алесе начальник городского сыска за партией в шахматы, не замечая, как «зевает» очередную фигуру.

Алесе же на удивление понравились сотрудники сыскного отдела тайной канцелярии: активные, неглупые, добросовестные полицейские, стремящиеся качественно выполнять свою работу. Она боялась поначалу не сдержать своей злости при встречах с охотниками на иномирных магов, которые тоже относились к сотрудникам тайной канцелярии, но оказалось, что таких охотников совсем немного и их единственный отдел располагается в столичном управлении, а здесь, в провинциальном городке, служили только молодые и ретивые ищейки, вылавливающие преступников и контролирующие легальность всех сделок, совершаемых в городе и окружающих районах. Ищейки, свято верящие в праведность и необходимость своей миссии по искоренению человеческих пороков, и ребята совсем неплохие.

Раздражало лишь их горячее желание поймать беглую магиню (об этом толковали постоянно на всех углах, поимка Алеси была голубой мечтой любого ищейки империи) и обожествление своего главы: ир Хальер был для них непререкаемым авторитетом во всем, альфой и омегой, карающим возмездием и божественным покровителем в одном лице. Алеся то и дело слышала рассказы, как ир раскрыл такое-то и такое-то сложнейшее дело, спас того-то и того-то из рук преступников, выявил и нейтрализовал, перекрыл нелегальный канал, защитил группу ищеек от озверевших бандитов на задержании, выбил из городских управ раннюю пенсию для своих сотрудников и так далее без конца.

«А еще он таки умело использует доверенную ему огромную власть, чтобы незаконно карать своих противников. Я так и подозревала», – ярилась Алеся, а вскоре поняла, что власть он использует и для неприглядных методов ловли беглых магинь: за несколько дней до суда в утренних газетах на первой странице было опубликовано большое интервью:

«...Вчера с корреспондентом нашей газеты изволил беседовать сам глава тайной канцелярии, знаменитый ученый маг и политический деятель ир Хальер. Высокопоставленный ир пожелал сделать важное объявление: всем, кто предоставит достоверные сведения о беглой магине (или доставит к нему беглянку), помимо денежного вознаграждения в 10 рохов ир Хальер обещает поспособствовать в делах: пересмотреть уголовное или административное дело в сторону уменьшения сроков заключения и штрафов, подписать родным и друзьям досрочное освобождение, снизить пошлинные сборы и так далее.