Книга Стая - Дикон Шерола

— Спасибо большое. Только этого мне не хватало! — раздраженно произнес он и, обхватив поудобнее Ивана, медленно направился с ним к выходу. Пуля что-то упорно бормотал себе под нос, то и дело повторяя имя Алины, а Дима лихорадочно соображал, как дотащить пьяного друга из пункта А в пункт Б, при этом не навернувшись с лестницы. В этот миг проклятые ступеньки показались Диме самым страшным препятствием в его жизни.

Неизвестно каким чудом парням все-таки удалось добраться до туалета и оставить содержимое желудка Ивана в унитазе, а не где-то по дороге. Спустя несколько минут Дима насилу вытащил из кабинки бледно-зеленого парня, который уже собирался уснуть прямо на полу.

— Не спать! Не спать! — приказывал ему Сенатор.

Оставшийся путь до кровати Ивана они преодолели чуть быстрее. Наконец уложив друга, Дима снял с него кроссовки и набросил на него одеяло, чтобы в случае чего не сразу было понятно, что Ваня спит в одежде. Тяжело вздохнув, Дима опустился на край соседней кровати и вытер пот со лба.

Облитая ромом майка неприятно липла к телу, поэтому, чуть передохнув, он поднялся и направился в свою спальню. Откопав в тумбочке скомканную, но хотя бы свежую майку, Дима снял с изголовья кровати полотенце и пошел в туалет. Он быстро ополоснулся в раковине, надел свежую майку и принялся отстирывать пятно. Запах рома, исходящий от одежды, мог выдать его перед воспитателями.

Лесков почти завершил свою работу, когда дверь внезапно распахнулась, и в комнату ввалились Виктор, Клещ и еще двое парней из его компании. Дима увидел их в отражении зеркала, пьяных и веселых, но, когда Виктор заметил Сенатора, его губы искривила неприятная ухмылка.

— Вот те на… Какие люди! — произнес он, улыбаясь еще шире. Его друзья довольно рассмеялись.

Дима разжал пальцы, выпуская мокрую ткань на дно раковины, и осторожно обернулся. Он скользнул взглядом по возможным противникам, прикидывая, насколько они пьяные, и есть ли хоть какой-нибудь шанс отбиться. Как назло, под рукой не оказалось ничего, что могло сойти за оружие. Не нужно быть гением, чтобы понять, что сейчас идеальный момент для того, чтобы Виктор исполнил свою угрозу. Дима почувствовал, как его охватывает страх. В отличие от Олега Виктор всегда нападал компанией. Они валили своего противника и пинали до тех пор, пока жертва не начнет молить о пощаде. Парень перевел взгляд на дверь, но миновать противников было решительно невозможно. Тогда он прислонился спиной к раковине и выжидающе посмотрел на Виктора.

— А че это ты такой неразговорчивый? — усмехнулся Макс. — Обычно у тебя язык хорошо подвешен. Ну давай, оправдывай свое "погонялово", Сенатор.

 — Клещ, выйди, постой на стреме, — перебил его Виктор. В тот же миг Дима заметил, как в его руке блеснул нож. Макс ухмыльнулся и нехотя вышел в коридор. Ему больше других хотелось понаблюдать за расправой, но, если главарь приказывал, лучше было ему не перечить.

Глава VI

То, что произошло дальше, можно было назвать чем угодно, но только не дракой. Дима успел ударить Виктора лишь раз, после чего трое парней накинулись на него и принялись избивать до тех пор, пока их лидер не велел им остановиться. Тогда Виктор присел перед скорчившимся на полу противником, схватил его за волосы и прижал к беззащитному горлу острие ножа.

— Теперь слушай сюда, девочка, — сквозь зубы процедил он, насмешливо глядя на окровавленное лицо Сенатора. — Если вякнешь о нашем «разговоре» кому-нибудь из пастухов, я найду тебя и перережу глотку. Ты сам нарвался, падла. В следующий раз будешь следить за базаром. Ты все понял, девочка?

Дима молчал. Страх, гордость и злость сплелись в тугой узел, который застрял в горле, не позволяя произнести ни звука. В данном случае наличие ножа у горла не казалось парню самым опасным: в конце концов, Виктор не осмелится выполнить свою угрозу. Куда страшнее было получить новую серию побоев, после которой он вряд ли сможет подняться с пола самостоятельно.

Дима судорожно сглотнул, чувствуя во рту медный привкус крови. Несколько случайных ударов пришлись по лицу, и, хотя в интернате предпочитали не оставлять столь заметных следов, Виктор не смог отказать себе в этом удовольствии.

— Еще раз спрашиваю, ты все понял, девочка? — сквозь зубы процедил он.

Дима по-прежнему молчал, и это взбесило Виктора еще больше. В его практике такое поведение было впервые: обычно либо хныкали, либо, как Олег, угрожали поквитаться. Но никак не молчали.

Тогда, не выдержав, Виктор сильнее рванул Диму за волосы и этим рывком заставил его кивнуть. Остальные парни весело расхохотались.

Что касается самого Димы, то сейчас он не очень понимал, что происходит вокруг. Боль от побоев вдруг начала уходить на второй план. Теперь тело не просто ныло: сердце билось так быстро, что каждый удар буквально эхом рассыпался в груди. Парень не помнил, как Виктор и его спутники ушли, закрыв за собой дверь.

Что-то вновь происходило с ним, что-то безумное, отчего Дима беспомощно прижался лбом к холодному кафельному полу, пытаясь прийти в себя. Новый удар сердца рассыпался в груди ослепительной болью. Той самой, уже знакомой Диме с последней ночной вылазки, когда его и Койота едва не поймали полицейские. С каждой секундой боль становилась все сильнее и в какой-то миг стала настолько невыносимой, что парень хрипло закричал и потерял сознание.

Очнулся он в совершенно незнакомой комнате. Нет, на какое-то время он приходил в себя, но боль накатывала с новой силой, и лицо женщины в белом халате быстро растворилось в темноте. Сейчас же Дима оказался в больничной палате. Здесь было тихо, прохладно и неприятно пахло медикаментами. Видимо, кто-то в интернате нашел его на полу и помчался вызывать скорую. Вот уж веселье… Наверняка в крови найдут следы алкоголя, и, скорее всего, лавочку под названием «чердак» немедленно прикроют. Если еще не прикрыли.

Почему-то из всех вопросов, которые роились сейчас в голове, четче всего обозначался следующий: что говорить, если начнут разбираться?

А разбираться начнут обязательно…

Дима осторожно приподнялся на постели и огляделся по сторонам. В комнате было темно, но в общих чертах можно было разглядеть еще три больничные койки, которые пустовали. В этот миг Дима искренне пожалел, что находится здесь один, и никто ему не расскажет, как его сюда доставили, кто его сопровождал, и что вообще происходило, пока он был в отключке.

Парень слез с постели, несколько смущенный тем, что на нем нет ничего, кроме нижнего белья, и принялся искать одежду. Благо она сразу же обнаружилась в тумбочке подле кровати. Одевшись, Дима направился к выходу из палаты, желая найти кого-то из медсестер и выяснить, что с ним произошло.

Скорее всего, скажут что-то дерьмовое или заставят дожидаться прихода врача, который опять-таки скажет что-то дерьмовое. Фальшиво сочувствующим, вкрадчивым голосом, словно этот доктор действительно сочувствует детдомовскому мальчишке. А после скроется за дверью и первым делом проверит, не исчезли ли с его запястья часы.