Книга Укроти мое сердце - Елена Соловьева

Он покачал головой, а я улыбнулась. Кошкам положено капризничать и проявлять характер. Назвал Пантерой, вот и получай отклик.

- Этого времени предостаточно, чтобы вернуть костюму идеальный внешний вид, — промурлыкала я. — Ирон непременно справится. Заодно распустит вытачку на груди — жмет ужасно.

Антэрианские сутки равны тридцати земным часам — я успела запомнить. И привыкнуть. Спасть по семь часов в день и тренироваться по двадцать семь не так уж сложно, если постараться. Но от пары часов в обществе Ирона не откажусь. Лишняя передышка и разговор по душам всегда кстати.

Хан намотал кнут на руку и двинул ко мне, не сводя взгляда с груди. Кажется, он впервые заметил, что она у меня имеется. И, видимо, удивился.

Несмотря на ежедневные тренировки, я слегка набрала вес и округлилась в нужных местах. На лицо вернулся здоровый румянец, волосы стали блестящими, точно шелк. Словом, организм избавился от урона, нанесенного осьминогами-похитителями. Я расцвела и окрепла, точно яблонька весной.

Хан навис надо мной и глубоко вздохнул. На секунду блаженно прищурил глаза.

Ну да, пахло от меня теперь тоже хорошо. Ирон одарил меня моющим гелем с нежным запахом зелени и цветов.

- От тебя исходит аромат лугов Келии, — прошептал Хан.

Сказать, что его тон меня ошарашил — значит, промолчать. Получить комплимент от сурового дрессировщика так неожиданно. Наконец-то он понял, что я не животное, а женщина. Способная привлечь внимание противоположного пола. Даже инопланетянина!

Воодушевившись успехом, я выпятила грудь. Так резко, что ткань костюма едва не разошлась по швам.

- Видишь, как туго, — мой голос подрагивал от едва сдерживаемого смеха.

Хан притворился, будто ему что-то попало в глаз: заморгал часто и отвернулся. На секунду позабыл, что дрессировщик не должен терять зрительного контакта с подопечным.

- Хорошо, провожу тебя к Ирону, — сдался он окончательно. — Только не долго. До выступления номер должен быть отрепетирован до мельчайших деталей.

Я вскочила на ноги и подавила инстинктивное желание поблагодарить. Пантерам не положено лебезить, как домашним кошечкам. Так что придется остаться горделивой и отстраненной.

- Зачем провожать, дорога мне известна, — сообщила я, избегая смотреть Хана.

Что и говорить, хорош. Высокий, крепкий, мускулистый. От него так и веет силой и мужеством. Настолько, что в последние дни я пару раз ловила себя на том, что раздеваю его глазами.

Наверное, мы проводим вместе слишком много времени. За неимением вариантов мое тело восприняло его как объект сексуального желания. И протестующий вопль рассудка тому не помеха.

- Ты же знаешь, что я не позволяю тебе передвигаться по кораблю самостоятельно, — напомнил Хан.

Он тоже совладал с собой и теперь отчитывал меня, точно нашкодившего котенка. — Не пытайся мной манипулировать, не получится!

- Помню, — кивнула я. — Но вдруг передумал…

- Своих решений не меняю, — сообщил Хан. Взмахом руки указал на выход: — Иди впереди.

Дорогу до каюты Ирона я выучила как свои пять пальцев. Следовало пройти мимо общей столовой

- в которую меня ни разу не пригласили, миновать закрытый загон с ящерицами. Свернуть налево, пройти мимо двери каюты Рина и Амулы.

Эта парочка как всегда громко ссорилась. Но все в цирке знали, как они друг друга любят и поддерживают. Бурное выяснение отношений у них, скорее всего, было всего лишь прелюдией к страстному примирению. Даже завидно немного их семейной идиллии…

Дверь каюты циклопа отличалась не только размерами, но материалом. Обитая железом, громоздкая, с резной ручкой в виде черепа — уряжающая, снаружи. Но обитая изнутри нежно розовой тканью в голубой цветочек.

Таким же был и сам Ирон: страшным снаружи и мягким и добрым внутри. Услышав стук Хана, он вышел на порог, заслонив каюту своим широким туловищем. Оскалил внушительного вида клыки.

- О-о-о, наша кошечка пожаловала, — поприветствовал меня, неподобающе мягким для такого гиганта тоном. — И командира с собой привела.

- Вообще-то наоборот, — недовольно буркнул Хан. Указал на мой порванный костюм и пожаловался: — Пантере снова нужна твоя помощь.

Я развела руками и изобразила на лице вселенскую скорбь. Весь мой вид говорил о том, что я о-о- очень сожалею.

- Проходи-проходи, девочка, — пригласил Ирон.

Пропустил меня вперед и снова заслонил дверной проем, преграждая Хану путь:

- Оставишь ее ненадолго? Потом сам отведу в каюту.

Пусть я не видела Хана, но буквально почувствовала, как его перекосило от злости. И все же возражать он не стал.

- Через час у Пантеры новая репетиция, — предупредил и удалился.

Я зашла за установленную в уголке ширму, стянула костюм, замоталась в покрывало. Вышла и взобралась с ногами на кресло, по размерам не уступавшее трехспальной кровати.

Ирон забрал костюм, осмотрел дыру.

- Хорошо постаралась, молодец, — сообщил с ноткой восхищения в голосе.

- Старалась, — хихикнула я в ответ.

Прежде чем приняться за починку, Ирон заварил нам чай. Точнее, приготовил напиток из ароматных трав, сдобренный сладким на вкус молоком.

Я молча наблюдала за его действиями. Терпеливо дожидалась, пока начнет разговор первым. Хотя любопытство и интерес царапались изнутри остренькими коготочками.

В первую нашу встречу Ирон рассказал мне о жизни в цирке больше, чем Хан за все дни нашего знакомства. Крупный и неповоротливый, циклоп не любил суетиться и даже разговаривал на тягучем, точно кленовый сироп, языке. Если бы не волшебный микрочип, мне бы ни за что не разобрать такую речь.

А вот о прошлом — своем и других членов команды — Ирон не любил рассказывать. На мои вопросы отделывался молчанием. И надолго уходил в себя, точно погружаясь в полудремотное состояние.

Зато он поведал мне о моей предшественнице, пантере с Киона. Она прожила на корабле больше десятка лет, и Хан был к ней очень привязан.

- Теперь понятно, почему он назвал меня так, — сказала я тогда. И спросила: — Но почему новую пантеру Хан искал на Земле, разве не лучше было бы вновь отправиться на этот Кион? И выбрать особь, похожую на ту, что погибла?

Ирон покачал головой и едва не пустил слезу:

- Пантеры Киона — вымирающий вид. Их родная планета погибла, а в неволи эти грациозные кошки очень редко размножаются. На их котят очередь расписана на столетия вперед.

- Тогда как к Хану попала прошлая питомица? — тут же спросила я.

- Это долгая история, — уклончиво отозвался Ирон.

Развернулся ко мне вполоборота, усердно делая вид, что всецело поглощен штопкой. Плотно сжал губы, словно опасаясь, что лишние слова вырвутся наружу.