Книга Любовь на Изумрудном рифе - Энн Мэтер

– Может, все же сначала поешь?

– Я немножко устала... Лучше все-таки пойду наверх, приму душ и отдохну.

Марк нахмурился, но не стал спорить.

– Ладно, пока.

– Пока, – кивнула Тоби и с некоторым облегчением вышла из комнаты. Ей хотелось уйти к себе прежде, чем появится миссис Ньюмэн и начнет спрашивать, почему они так задержались.

Но, войдя к себе в комнату и закрыв дверь, Тоби решила, что просто смешно так сильно нервничать. Ведь она совсем не боится миссис Ньюмэн – наоборот, она ее раскусила. Тоби хотела бы избежать другого: разговоров о Роберте. Такие разговоры могли вызвать в ее душе эмоции, которых Тоби слишком боялась.

Приняв холодный душ, Тоби немного успокоилась. Глупо позволять, чтобы прошлое управляло настоящим, укоряла она себя. Роберт не помнит ее, они только что познакомились. В конце концов, она знала, куда едет.

Знала? Сидя перед зеркалом и задумчиво проводя щеткой по мокрым волосам, она поняла, что ничего подобного не ожидала. Конечно же, она думала, что Роберт узнает ее. И потом, разве можно было предположить, что он так сильно пострадал? Горько осознавать, но Роберт ничего не знал о том, какие усилия она прилагала все это время, чтобы увидеть его...

А ведь тогда, во время последней встречи три года назад, они здорово поссорились... Роберт был с ней просто жесток. Тогда она была ему не нужна – как, впрочем, и сейчас. Так зачем же позволять, чтобы его присутствие создавало для нее новые проблемы? Пусть Силла бегает за ним, ухаживает и заботится – и пусть узнает, что он за человек!

Когда Тоби чуть позже спускалась вниз, она ощущала такое спокойствие, какого не знала с момента приезда на Изумрудный Риф. Вытащив свои страхи на свет Божий и разобравшись в них, она поняла, насколько они пусты и беспочвенны.

Легким шагом Тоби вошла в холл, рассчитывая найти там Марка. На ней была марлевая юбка, которую она очень любила и сейчас надела специально. Кроме того, эта юбка, более строгая и официальная, чем то, что она носила до сих пор, помогала Тоби держать себя в руках.

В холле Марка не было. Тоби заглянула в оранжерею и посмотрела в бассейне. Не найдя никого, она нахмурилась и решила вернуться в холл. Неожиданно на дорожке показалась миссис Ньюмэн.

– Если вы ищете Марка, то его здесь нет, – без всякого предисловия начала она. – Он ушел с Силлой играть в теннис. Наверное, до обеда они не вернутся.

– Понимаю... – Тоби украдкой взглянула на свои золотые часы. Они показывали почти четыре. – Где они играют?

– У Дженнингсов, – ответила миссис Ньюмэн с нескрываемым удовольствием. – Может быть, сказать Монике, чтобы принесла вам чаю? А то я собралась часок полежать.

– Нет-нет, не стоит, – отказалась Тоби. – Идите ложитесь. А я пока позагораю.

– Прекрасно.

Миссис Ньюмэн исчезла так же неожиданно, как появилась. Радость, которую только что испытывала Тоби, испарилась без следа. Конечно, миссис Ньюмэн не пришлось с трудом внушать Марку, в чем состоит его долг. Тоби ничего не имела против того, чтобы Марк и Силла играли в теннис. Но надо было хотя бы предупредить ее...

Поразмыслив, Тоби все же решила, что сама не права. Ведь она сказала Марку, что пойдет отдыхать, и он просто не хотел ее беспокоить. Ей бы наверняка не понравилось, если бы, едва уснув, она была разбужена Марком, который пришел сообщить, что уходит играть с кем-то в теннис.

Тоби медленно пошла к бассейну. Значит, так и было: Марк всего лишь проявил о ней заботу, твердо решила Тоби.

Только откуда же это подспудное ощущение, что Марк снова предал ее?

Крепко сжав губы, Тоби осмотрелась вокруг. Как в кино... – подумала она. Роскошные шезлонги, лежаки, кабинки для переодевания, а в центре всего этого – бассейн, поблескивающий зелеными волнами... Но как же быстро ей приелось одиночество!

Тяжело вздохнув, Тоби поднялась на площадку, с которой был хорошо виден весь двор. Наружная стена густо поросла виноградом и бугенвиллеей. Рядом был устроен маленький искусственный водопад, самый шум которого, казалось, разносил прохладу.

Тоби направилась к дому, собираясь найти где-нибудь удобное местечко и почитать какой-то дешевый роман, который она привезла с собой. Но на полпути к патио она остановилась, не в силах оторвать глаза от дорожки, которая загибала за угол и, как сказал вчера Роберт, вела в мастерскую. По этой дорожке ушла Силла сегодняшним утром.

Неожиданно для самой себя Тоби бросила взгляд на дом, словно желая убедиться, что ее никто не видит, и направилась к мастерской. Огибая сильно выступающее крыло дома, дорожка немного уходила вниз и потом пряталась в кустах шиповника.

Искушение было слишком сильно, и Тоби ничего не могла с собой поделать.

Дорожка была достаточно широкой, чтобы Роберт мог проехать на кресле. Не обязательно ведь идти до самого конца, утешала себя Тоби. Но что она скажет, если ее увидит Роберт? Объяснит, что она заблудилась. Наверное, он все же не назовет ее лгуньей в глаза...

Юбка Тоби зацепилась за колючие кусты. Можно было хотя бы обрезать ветки, раздраженно подумала она, освобождаясь от колючек, и тут же устыдилась своих претензий. Ее-то Роберт не приглашал, а вот Силла наверняка проходила это место без всяких осложнений, потому что была стройная, маленькая и не носила одежду, которая цепляется за ветки.

В конце концов дорожка вывела Тоби к одноэтажной пристройке, почти целиком сделанной из стекла. Стены под покатой крышей были прозрачными от пола до потолка. Пристройка явно задумывалась как недоступное другим, уединенное место. К ней вела только эта дорожка, а сразу за домом начинался крутой обрыв, усеянный большими камнями.

Тоби колебалась. Казалось, здесь никого нет, и сначала она даже решила, что Роберт, наверное, уехал с братом и Силлой. Это было возможно, а точнее, вполне вероятно. Ведь после ланча Силла наверняка вернулась с Робертом, а миссис Ньюмэн не могла все-таки допустить такую бестактность – предложить Силле оставить Роберта и пойти на корт с тем, кто был физически способен играть в теннис.

Преодолевая робость, Тоби подошла к стеклянной стене и заглянула внутрь. Такая же мастерская была у Роберта в Лондоне. Множество холстов, законченных и незаконченных, тюбики с краской, жестянки с охрой, банки, из которых торчали кисти и ножи... В центре возвышался мольберт с приколотым чистым холстом. Значит, как и говорила Силла, сейчас Роберт не работал над какой-нибудь картиной. Поэтому табуретка, которой он пользовался, одиноко стояла перед мольбертом.

Глядя на эту мастерскую, Тоби с болью думала о том, как близки они были когда-то. Она вспоминала, как настаивала, чтобы Роберт позволил ей навести порядок в мастерской, и как он посмеивался над ее хозяйственным рвением. Все это обычно кончалось тем, что они начинали заниматься любовью, жажда деятельности уступала место горячей тяге к Роберту, и он страстно овладевал ею...