Книга Повесть былинных лет - Валентин Леженда

— А-а-а-а… — протянул Илья. — Ну и что этому князю от меня надобно?

— Да вот… — Добры молодцы снова переглянулись. — Тут такое дело…

— Да говорите, чего уж там, — усмехнулся в бороду Муромец, осторожно спускаясь с печи. — Я сегодня с утра добрый…

И, перебивая друг друга, княжеские дружинники поведали великому богатырю о своей беде.

ГЛАВА 4
О том о сем да о начале путешествия ратного, опасного

— Завелось в лесах наших чудище ужасное, — сделав большие глаза, сообщил Гришка и почему-то испуганно обернулся на приоткрытую дверь избы.

— Лихо Одноглазое! — добавил Тихон. — Добрый люд пужает, никакого спасу от него нет.

— Пужает, говоришь? — задумчиво протянул Муромец.

— Знавал я одно Лихо, — подал голос Колупаев. — Правда, не с одним, а с двумя глазами. Лучшие годы я ей отдал. Разошлись мы потом. Забрала Марья детишек и в Астрахань к купцу одному сбежала.

— Бабы! — Илья значительно потряс указательным пальцем. — Вероломное племя!

Гришка с Тихоном очумело переглянулись. Похоже, к их зову отчаяния великий богатырь остался равнодушен.

— Помоги нам, Муромец, — жалобно заканючил Тихон. — Князюшка с нас три шкуры сдерет, если мы без тебя к нему воротимся.

— Сдерет, и правильно сделает! — пробасил Илья. — Вы-то небось, охламоны, с чудищем-то не справились?

— Не справились! — грустно вздохнули дружинники.

— А разве оно кого-нибудь у вас уже сожрало? — спросил Степан, помогая Муромцу освободиться от истлевшей от времени рубахи.

— Нет, не сожрало, — честно ответили братья. — Дровосеков вот напужало. Они у нас впечатлительные больно. Чуть что — за топоры…

— Паршивый народ дровосеки, — отозвался Илья. — Сплошная пьянь!

— И то верно, — согласился с богатырем кузнец. — По мне, если кто дровосек, то уже как бы и не человек, одно людское подобие.

Обнаженный по пояс Муромец выглядел внушительно, словно все эти годы не на печи лежал, а каждое утро бревна стопудовые по лесу таскал, а вечерами дрова топором рубил.

Вот что значит сила русского духа!

— Ну так как с Лихом-то? — напомнили княжеские племянники.

— А что Лихо? — улыбнулся Илья. — Не буди Лихо, пока оно тихо!

И они с Колупаевым весело заржали.

— Но как же…

— А кто сказал, что я обязан вам помогать?

— Но ты ж богатырь!

— Да какой я, к лешему, богатырь, — махнул рукой Муромец. — Вот он настоящий богатырь, а я так, случайно в герои попал.

Гришка с Тихоном недоверчиво посмотрели на Степана.

Кряжистый невзрачный мужичок на героя совсем не тянул. Вот Муромец это да, косая сажень в плечах, поперек себя шире. Вот такой и должен быть настоящий силач! А это что? Торговец леденцами, а не богатырь.

Но, к счастью, дружинники мысли свои озвучить не посмели.

Они только представили, как приводят пред ясны очи Всеволода вместо Муромца этого мужичонку, и им сразу же сделалось плохо.

— А по мне, так никакой проблемы и нет вовсе, — отозвался Колупаев. — Ну завелось в лесах Лихо, ну и что с того? Никто ведь от него не пострадал.

— А как же дровосеки?!! — возразили братья.

— А что дровосеки? — в свою очередь возразил Степан. — Велика беда — рассудка лишились. Да у них тех мозгов отродясь не было. Нет, ребятки, на халяву вы решили Муромца потревожить. Эта работа местного воеводы, а не великого богатыря.

— И то верно! — согласился с кузнецом Илья. — Конечно, спасибо тебе, Степан, за добрые слова, но никакой я не богатырь и уж тем более не великий.

Гришка с Тихоном окончательно перестали что-либо понимать.

До этого им хоть что-то было ясно. Теперь же они совсем запутались и думали лишь о том, как бы избежать неминуемого наказания.

— Подсоби мне, Степан! — попросил Муромец, и они с кузнецом принялись вытаскивать из заросшего паутиной чулана огромный, тяжеленный сундук.

За работой богатыри и не заметили, как добры молодцы в расстроенных чувствах покинули избу.

— А что в сундуке? — поинтересовался Колупаев, вытирая о штаны выпачканные руки.

Илья зычно чихнул.

— Доспехи мои ратные, меч-кладенец да копье булатное, — ответил Муромец, сбивая кочергой ржавый замок.

С тоскливым скрипом поднялась крышка. Илья хмыкнул, вытаскивая из сундука огромную позвякивающую кольчугу.

— Это все мне отец сделал, — с любовью сказал богатырь, неторопливо перебирая доспехи. — Где он сейчас, случайно не знаешь?

— Да вроде в Туле, — неуверенно ответил Степан. — Знатной оружейной мастерской заведует. Все князья у него оружие булатное заказывают…

Поверх отыскавшейся в сундуке льняной рубахи Илья надел славную кольчугу, затем нацепил поручи и подпоясался кожаным поясом. На самом дне сундука под оружием отыскал кольчужные штанцы, остроконечный блестящий шлем и атласный плащ.

Ярко-красные сапоги с медными бляхами Муромец натянул в самом конце. Повел плечами, попрыгал на месте.

Пол под ногами богатыря жалобно скрипнул, и правая нога Ильи с треском провалилась.

Муромец выругался и, высвободив ногу, повесил на пояс меч, а за спину копье булатное в плетеном чехле.

— Ну, вроде как все, ничего, кажись, не забыл… — Колупаев с восхищением смотрел на богатыря.

Особенно кузнецу нравился атласный плащ Муромца, расшитый по краям золотом. Узоры были замысловатые, изображавшие диковинных птиц.

— Вот, — виновато добавил Илья, — все это мне отец на шестнадцатилетие и подарил. «Ступай в свой первый ратный поход, сынок! — молвил он мне тогда. — Не дай в обиду Русь-матушку!» Конечно, я в молодости был помельче, нежели сейчас. Видно, старик переделал кольчугу да прочую амуницию. Все ждал, что сын его проснется. И вот теперь я готов идти в ратный поход!

Колупаев кивнул, и они с богатырем выбрались на двор.

Муромец двигался еще неуверенно, хотя сил в нем, видимо, было немерено. Поди встань сразу на ноги после сна беспробудного, анабиозного.

Одернув позвякивающую кольчугу, Илья заглянул в сарай, покачал головой, поправил съехавший на макушку шлем.

— Издохла лошадка! — сообщил он ожидавшему у повозки Колупаеву. — Отличный конь был, тяжеловес, Саруманом звали.

— Да что уж… — отмахнулся кузнец. — Зачем тебе конь, коль у меня есть отличная телега?! Залезай назад!

Муромец усмехнулся и, обнажив меч, косо обрезал большую часть своей гигантской бороды, которая, словно хвост Змея Горыныча, волочилась за ним по пыльной земле.