Книга Ария князя Игоря, или Наши в Турции - Алекс Экслер

— Ладно, — сказала Лена, вставая. — Спасибо за компанию, мы пошли включать телевизор и храпеть. Серег, ты наелся? Ты готов включать телевизор и храпеть?

— Готов, — сказал Сергей, поспешно вскочив. — Храпеть — не обещаю, а телевизор обязательно включим. У меня там с соседним номером общая дверь. Правда, заколоченная. Но все слышно очень хорошо. Я думаю, мы не должны смущать соседей, это будет неучтиво. Включим телевизор, российский канал. Пусть информационно насыщаются, хотя они, вообще-то, немцы…

— Благословляю вас, дети мои, — величественно сказал Игорь. — Жаль, конечно, что вы не послушали совета профессионала…

— Профессионала по послеобеденному храпу? — уточнила Лена.

— Профессионала-врача, — пояснил Игорь. — Но вы взрослые люди, так что ваши послеобеденные противопоказанные безумства — ваше личное дело. Однако если что-то будет не так — звоните, я всегда готов проконсультировать.

— Мерси за любезное предложение, — вежливо сказала Лена, увлекая за собой Сергея, — но вряд ли мы дотрахаемся до катаракты. Уж извини за такой натурализм, но ты сам задал подобный тон.

Лена помахала Игорю и Ирой ручкой, и они с Сергеем вышли из ресторана.

— «Дотрахались до катаракты», — задумчиво процитировал Игорь, — это звучит. Я бы даже сказал — отлично звучит! Я теперь всегда так буду пациентам говорить: «Ну что, милые, дотрахались до катаракты?» Интересно, что они на это ответят…

— Они к другому врачу пойдут, — предположила Ира. — Мало им урологи с венерологами гадости говорят, так еще теперь и офтальмологи начнут всякие непотребства выдавать? Как можно дотрахаться до катаракты? Это физически невозможно.

— Вот тут, мать, как раз телевизор играет свою зловещую роль, — объяснил Игорь. — Если во время занятий любовью смотреть телевизор, то хрусталик сильно напрягается от повышенного давления сразу в нескольких важных органах, в результате чего мутнеет и теряет прозрачность. И все, готова катаракта. Поэтому во время занятий любовью, мать, телевизор нельзя смотреть. Вот так и получается, что дотрахаться до катаракты — проще простого.

— Тогда у тебя вообще оба глаза ничего не должны видеть, — заметила Ира. — Вечно телевизор включаешь в самый интимный момент.

— Ты со мной не сравнивай, — сказал Игорь. — Просто я — как Юлий Цезарь: могу одновременно заниматься всякими разными делами.

— Одновременно качественно ты можешь делать только три вещи, — объяснила Ира. — Обедать по два часа, при этом курить и доводить меня до белого каления. Вот это у тебя получается отлично, как у самого настоящего Юлия Цезаря. Заниматься любовью одновременно с просмотром телевизора у тебя не получается, уж поверь единственному свидетелю. И любовь получается скучненькая, и телевизор до сих пор даже катаракты не вызвал, а это значит, что все впустую. Так что, милый мой, заканчивай свой чертов обед и пошли уже в номер дрыхнуть.

— Да иду уже, иду, — сказал Игорь. — Тортик дожую — и ползем в номер. Раз ты настаиваешь, телевизор сегодня включать не буду.

— А что будешь? — оживилась Ира.

— Так засну, — объяснил Игорь. — Безо всякого телевизора. Из уважения к тебе. Все-таки ты моя невеста, не забывай об этом.

— А, да, действительно, — язвительно сказала Ира. — Я и забыла. Ты мне просто довольно редко об этом напоминаешь — в чисто физическом смысле.

— Ну, мать, — пожурил ее Игорь, — ты должна и вербально это все хорошо воспринимать. Я же не могу каждый день тебя лупить лопатой по горбу и орать на весь отель: «Мать, ты помнишь, что ты моя невеста?»

— Да, — сказала Ира, вставая. — Лопатой по горбу — это все, на что ты способен.

— Не все, — заспорил Игорь, также поднимаясь. — Например, сейчас я готов ради тебя не включать телевизор.

— Спасибо и на этом, — вздохнула Ира.

— Не за что, — ответил Игорь. — Обращайтесь…

Лена лежала на кровати рядом с Сергеем и задумчиво курила.

— Ну и что мы со всем этим будем делать? — вдруг спросил ее Сергей.

— С чем «этим»? — уточнила девушка.

— Я имею в виду — с нашими отношениями, — пояснил Сергей. — Кстати, первый раз вижу тебя с сигаретой. Ты же вроде не куришь…

— Не курю, — согласилась Лена, глядя на дымок сигареты. — Только в таких случаях. Знаешь, во всех фильмах, особенно американских и французских, есть такой устойчивый стереотип: женщина после хорошего секса обязательно курит сигарету, задумчиво глядя на дымок. Таким образом она вроде как наслаждается.

— Так ты же сама сказала, что это стереотип, — удивился Сергей. — Зачем тогда куришь?

— Просто нравится, — коротко ответила Лена. — Это один из тех немногих стереотипов, который имеет под собой реальное основание. Вот хочется покурить после хорошего секса — ничего не могу с собой поделать.

— А у нас был хороший секс? — поинтересовался Сергей.

— Классный, — сказала Лена и, глубоко затянувшись, выпустила дым в сторону открытого балкона. — Такой секс — что всем сексам секс. Ты очень нежен, милый. А я не люблю грубых мужчин. Меня они всегда раздражали. Думают только о себе. А ты думал и обо мне, что очень приятно…

— Да, я думал о тебе, — подтвердил Сергей. — Все время. Практически — весь секс. Кстати, я еще думал о том, что мы со всем этим будем делать.

— В смысле — с последствиями? — уточнила Лена. — Последствий быть не должно. Я принимаю таблетки.

— Лен, ты действительно не понимаешь или просто хочешь меня подразнить? — с легкой обидой в голосе спросил Сергей. — Мы завтра уезжаем сразу после завтрака. Летим в Москву. Ты послезавтра улетаешь в Питер. Может быть, ты и не в курсе, но расстояние от Москвы до Питера — шестьсот пятьдесят километров. Далековато целоваться бегать, ты не находишь?

— Да уж, не ближний свет, — рассудительно сказала Лена, однако в ее голосе не прозвучало никакого сожаления от осознания данного факта, и это неприятно резануло ухо Сергея. — Даже для бешеного волка это немалый крюк. А ты не похож на бешеного волка, милый…

— И на кого, интересно, я похож? — разобиделся Сергей.

— На Сергушочка, — сказала Лена и ласково взъерошила ему волосы. — На милого Сергунчика — хорошего и нежного.

У Сергея потеплело на душе.

— Но, Сереж, — продолжила Лена, — мы же не дети. Совсем не дети, правильно?

— Да, — подтвердил Сергей. — Я не ребенок, однозначно. Я даже был женат некоторое количество лет. Но сейчас живу с котом.

— Вот, — сказала Лена, интонационно выделив это слово. — И я кое с кем живу в Питере. Только не с котом.

— Ты прекрасно поняла, что я имел в виду, — сказал Сергей. — С котом я живу не в сексуальном, разумеется, плане, а в сожительском.

— Сереж, у тебя всегда были несколько корявые формулировки, — развеселилась Лена. — Но мне они нравятся.