Книга Роман лорда Байрона - Джон Краули

Между столь противоположными натурами примирения быть не могло — Хобхауз писал в воспоминаниях:

«Она не могла себе представить, что у людей, не исповедующих определенных взглядов, могут быть убеждения, особенно у тех, кто подвержен пагубным заблуждениям, и таковым, как ей казалось, прежде всего был ее собственный муж. Свое мнение она основывала на тех характерных для него шутливых парадоксах, в изобилии уснащавших его речь, иронию и юмор которых она совершенно не чувствовала, а следовательно, и не могла верно оценить. Разумеется, после того как лорд Байрон увидел, что жена понимает его много хуже старых друзей, ему следовало бы воздержаться от сумасбродств, которые веселили его давних знакомых, прекрасно знавших, чем они вызваны и чем кончатся, но повергали в полное замешательство его жену, давая ей повод считать его не вполне нормальным и способным на любую крайность. К тому же лорд Байрон имел обычай подкреплять самые фантастические свои домыслы ссылками на авторитеты и, еще чаще, на друзей, так что жена, воспринимавшая происходящее вокруг с величавой грустью, наверняка считала их современными копиями с Макиавелли».

«Литературные курьезы» (1814) — сочинение английского писателя Исаака д'Израэли (1766–1848); Байрон был знаком с д'Израэли, внимательно читал его книги и считал «чрезвычайно интересным и дотошным автором» (дневник, 17 марта 1814 г.).

Мур сообщает, что лорд Б. действительно брал уроки у «Джентльмена» Джексона и показал себя способным учеником. -

«Сегодня утром упражнялся с Джексоном в боксе; намерен продолжать и возобновить знакомство с кожаными рукавицами. Грудь, руки и дыхание у меня в отличной форме, и я не полнею. У меня был прежде хороший удар, и руки очень длинные по моему росту (5 футов 8 1/2 дюймов). Во всяком случае, физические упражнения полезны, а это — самое трудное из всех: фехтование и палаш и вполовину так не утомляли меня» (дневник, 17 марта 1814 г.).

Джон Джексон (1769–1845) с 1795 по 1803 г. был чемпионом Англии и до конца жизни оставался, говоря словами Мура, «единственной опорой и украшением кулачного боя». В примечании к «Дон-Жуану» (И, XIX) Байрон называет Джексона «старым другом, телесным пастырем и наставником… который, полагаю, все еще сохраняет былую силу, соразмерность, всегдашнее добродушие, а также достижения физические и умственные».

Глава десятая

…а внутри него пребывал мир меньший, хотя в то же время и больший… — Подробнее о таком доме и таком мире см. роман Краули «Маленький, большой».

…«представленьем двухчасовым»? — Пролог к «Ромео и Джульетте» (пер. А. Радловой).

Гримальди, Джозеф (1778–1837) — великий английский комик, мим и клоун — создатель современной клоунады. В 1838 г. под редакцией Диккенса вышли воспоминания клоуна, несколько страниц в которых посвящены Байрону. Его светлость покровительствовал бенефису Гримальди в Ковент-Гардене, но при знакомстве с Гримальди повел себя не вполне благородно, а прямо сказать — шутовски, то рассыпаясь в преувеличенных похвалах, то угощая яблочным пирогом с соевым соусом. Однако впоследствии поэт и актер стали добрыми приятелями.

«Иногда его светлость погружался в пучины меланхолии и казался воплощенным отчаянием — ибо на его лице ясно рисовалось глубокое горе; порой непринужденно болтал, с живостью и вдохновением; порой — представлял совершеннейшего фата, выставляя белизну своих рук и зубов с едва ли не смехотворной аффектацией. Но как бы ни чередовались "серьезность и веселость"[118], горький и едкий сарказм не покидал его никогда».

Покидая Англию в 1816 г., Байрон подарил Гримальди дорогую серебряную табакерку.

…я рассуждала об Идеале Мужчины, над качествами которого размышляла долго, — и составленный мною образ, полагаю, являет полное совершенство во всех отношениях… — Аннабелла Милбэнк прислала описание такого образа леди Мельбурн, своей тетке и конфидентке Байрона:

«Муж

Он должен обладать твердыми принципами Долга, которым надлежит управлять его сильными и возвышенными чувствами, подчиняя их голосу Разума.

Гениальность, на мой взгляд, необязательна, хотя и желательна, если она соединяется с тем, о чем я только что говорила.

Мне требуется характер, чуждый подозрительности и не склонный обнаруживать постоянно дурное настроение, а также большая ровность в привязанности ко мне, а не то бурное чувство, которое всякие ничтожные обстоятельства способны увеличить или уменьшить.

Я хочу, чтобы мой муж считал меня разумной советчицей, а не наставником, на которого он может слепо положиться.

Вот мои главные требования к складу ума, и если они будут удовлетворены, я смогу закрыть глаза на многие несовершенства в других отношениях. Что же касается материальной стороны, то я обладаю достаточным состоянием, чтобы оставаться в обществе, к которому привыкла, ничего не стыдясь и не причиняя неудобства другим. Я не питаю склонности к экстравагантностям и готова практиковать экономию для достижения своих целей.

Происхождение мне безразлично. Но считаю хорошее родство важным преимуществом.

Меня не интересует красота, но имеют значение манеры джентльмена, без которых, полагаю, вряд ли можно меня привлечь.

Я не войду в семью, у которой в роду есть сильная склонность к Помешательству».

Черута — дешевая сигара с заранее обрезанными концами.

Лансье — английская кадриль, разновидность контрданса; век ей был отмерен недолгий, потому что набрать число пар, кратное четырем, не так просто.

…«вздрогнули, как грешные творенья»… — чуть измененная строка из «Гамлета», акт I, сц. 1 (пер. А. Кронеберга).

…«вооружиться против моря бед» и «противоборством покончить с ними». — «Гамлет», акт III, сц. 1.

…Долиною смертной Тени… — Пс. 22:4.

…в первые месяцы брака некоторое время состоял членом комитета при театре Друри-лейн, отбиравшего новые драматические сочинения… -

«Когда я ведал делами театра Д.-л. и состоял в К[омитете] по управлению им, там скопилось около пятисот пьес. Полагая, что среди них должны найтись стоящие, я распорядился ознакомиться с ними и тоже принял в этом участие. Помню, что из тех, которые я прочел сам, не было ни одной сколько-нибудь сносной. Большинство было совершенно немыслимо.

Мэтьюрин был горячо рекомендован мне Вальтером Скоттом, к которому я обратился, во-первых, в надежде, что он что-нибудь напишет для нас сам; а во-вторых, с просьбой указать какого-нибудь молодого (или старого) многообещающего автора, которого мы отчаялись найти. Мэтьюрин прислал своего "Бертрама" и письмо без обратного адреса, так что я сперва не мог ему ответить. Наконец обнаружив его местожительство, я послал ему благоприятный ответ и нечто более существенное. Пьеса его имела успех, но меня тогда не было в Англии.