Книга Королева в тени - Анна О'Брайен

Запятнано. В этом и заключалась проблема.

И все потому, что я преднамеренно и эгоистично дала в руки этим амбициозным претендентам на трон идеальное оружие против нас. А помимо этого были еще и пророчества, которые до сих пор шепотом пересказывались за нашими запертыми дверьми.

В комнату тихо постучали, и это прервало ход моих мыслей. Я быстро закрыла крышку своего маленького сундука, пряча его содержимое от посторонних любопытных глаз.

– Войдите.

Сердце мое тревожно заколотилось – это могли быть плохие новости от Неда.

Но это был всего лишь раскрасневшийся Ричард; расшитая золотой нитью аппликация на его голубой тунике поблескивала тускло, припорошенная тонким слоем пыли. Он только что вернулся с верховой прогулки, куда ездил со своим гувернером.

– Я пришел, чтобы сказать вам, маман…

Я повернула ключ в замке, пряча свои сокровища, и этот щелчок отвлек его от того, что он собирался сказать; подбежав ко мне, сын опустился на колени перед маленьким ящичком. Сняв шляпу и бросив ее на пол, он погладил рукой поверхность моего сундука, потом наклонился пониже, чтобы лучше рассмотреть инкрустацию из золота и слоновой кости, и попытался открыть крышку.

– Посмотрите-ка, тут изображен олень с цепью на шее. И золотой короной на голове. – Он осторожно провел пальцами по рисунку.

– Все верно, – сказала я, приглаживая ладонью его взъерошенные волосы. – Это моя личная вещица. Но однажды ты тоже будешь ею пользоваться.

– А что там внутри? У вас есть ключ от него?

– Есть.

– Можно мне заглянуть?

Я подумала и решила, что это ни к чему. Не стоит посвящать его в мои собственные тревоги.

– Когда ты вырастешь, – сказала я, – я отдам тебе этот сундучок и он будет только твоим. Его содержимое представляет огромную ценность. И ты должен будешь бережно хранить его.

– Но я хочу посмотреть прямо сейчас! – воскликнул Ричард, но, когда я отрицательно покачала головой, добавил: – А когда он станет моим, смогу?

– Ну конечно. Его содержимое очень важно в первую очередь для тебя. И ты поймешь это, когда станешь постарше.

– Я пойму это сейчас.

Я узнавала в нем властность отца, эти упрямо сжатые челюсти, когда он сразу не получал того, что хотел; однако уговорить себя я не дала.

– Нет, пока что нет. – Встав, я подняла сына на ноги и отряхнула пыль с небесно-голубого дамаска его туники. – Но у меня есть для тебя подарок. Пойдем, посмотришь.

Я прекрасно понимала, что Ричарда необходимо будет четко направлять, когда он станет королем. И больше уже не могла рассчитывать, что направлять его будет Нед.

Глядя, как Ричард листает страницы книги, которую я ему подарила, я привлекла всю ясность своего сознания, чтобы начать составлять план. Мне был необходим союзник. Тайный заговорщик. Человек, способный на такие же расчетливые политические маневры, как и я. Ему понадобится твердая управляющая рука – моя рука, разумеется; уж я об этом позабочусь. Но потом я вдруг подумала о смерти, которая может нанести свой удар быстро и неожиданно, как с Томасом, или стать долгой и мучительной, как в случае с Недом. Я могла тоже умереть, умереть, например, завтра. Как мне обеспечить безопасность Ричарда? Женщина, да еще в одиночестве, в принципе не могла решить вопрос, касающийся слабости позиций моего сына. Как сможет этот мальчик, этот ребенок удержать доставшуюся ему власть, если станет королем через месяц или через год? Я не смогу постоянно водить его за руку, но и совершенно не обязательно должна буду безоглядно доверять людям, которых, без сомнения, назначит королевский совет для наставления юного короля, потому что на их лицах я наверняка смогу прочитать их личные честолюбивые замыслы. Если я не позабочусь об этом заранее, меня просто отодвинут в сторону, как женщину, которой нет места в мире мужчин. Меня аккуратно вытолкают, чтобы я спокойно доживала свои дни, – как вдова, достойная всех королевских почестей и признания, но не имеющая никакого влияния на жизнь, развитие и продвижение вперед моего сына.

Я поймала себя на том, что взгляд мой остановился на одном из гобеленов, которыми так гордился Нед; но не на том, что с орлами и грифонами, а другом, на котором была изображена одинокая женщина, сидящая в саду. Богатая и красивая, в роскошных нарядах, в окружении прекрасной природы, она была одна, если не считать певчих птиц и цветов, и беспомощна. Это ожидало и меня.

Нет, я этого не допущу.

Слегка повернув голову, я обратила внимание на другую сцену, где другая женщина в короне – вероятно, персонаж какой-то мистической легенды – руководила своими слугами, подрезавшими кустарник и собиравшими спелые фрукты. Кроме того, слуги подчинялись ей: спины их были согнуты, а руки заняты работой. Такой вариант был мне больше по душе.

И я начала размышлять. Муж мне, возможно, и не требуется, но мне определенно нужно, чтобы рядом со мной был какой-то мужчина, которому я могла бы доверять мои самые потаенные страхи и который будет выполнять мои указания. Дельная мысль, но вносившая дисгармонию в стройную мелодию моей решимости контролировать будущее моего сына. Мне необходим союзник, чтобы общаться через него с парламентом, и при этом он должен входить в королевский совет. Моя роль во всем этом неминуемо будет урезаться из-за того, что я женщина; мне был нужен мужчина, на которого я могла бы положиться, который стал бы бастионом, способным защитить Ричарда от правительства. Этот мужчина должен отодвинуть на задний план свои собственные амбиции ради моего ребенка, помазанника Божьего.

Это была большая проблема.

Кому, как не мне, лучше знать, что мужчины зачастую не задумываются о последствиях своих действий? Возьмем Томаса: женился и тут же уехал, полностью уверенный в том, что молодая жена будет ждать его долгие месяцы его молчаливого отсутствия. Уильям: заключает в тюрьму враждебно настроенную жену в полной уверенности, что она в конечном счете покорится ему. Нед: потрясает в Аквитании своим тяжелым мечом и при этом ожидает, что могущественные местные лорды падут перед ним на колени и будут ему преданы. Тогда как я, начиная с того далекого события, когда мы с Томасом Холландом обменялись клятвами верности, всегда тщательно продумывала последствия своих поступков. С тех пор, обретя со временем опыт и зрелость, я уже не делала каких-то необдуманных шагов. Это была именно та движущая сила, которой я была вынуждена восхищаться в Алисе Перрерс, несмотря на все ее грехи и жадную тягу к власти.

Но могучая способность женщин мыслить и планировать – что, как это ни прискорбно, часто игнорируют – никуда не денется на моем веку, поэтому я должна держать нити управления ситуацией в своих руках надежно и крепко, как только могу. Когда Эдуард умрет, когда Алису Перрерс удалят с политической сцены, когда мой сын Ричард наденет корону короля, я должна быть готова к тому, чтобы взять это гордое творение, коей является наша Англия, под свой контроль во имя моего сына.