Книга Вся моя жизнь - Джейн Фонда

Я уселась поудобнее и попыталась отгадать, что творится в голове у этого необыкновенного человека. Он хочет убедить себя, что я просто очередной автобус? Или он действительно огорчен? С Тедом вы имеете то, что видите, никаких задних мыслей – этого я тогда еще не осознала до конца. Мне следовало просто слушать очень внимательно. Нравится вам это или нет, всё перед вами. Полная, хотя и невольная откровенность.

Я еще раз повторила, что искала близости с мужчиной и, полагаю, нашла ее с моим итальянским приятелем. “До сих пор это от меня ускользало. Пока я не умерла, я хочу испытать чувство близости, а близость – это единственное, в чем ты, по-моему, не преуспел”.

Спустя три месяца я поехала погостить к брату и его жене Бекки и в течение недели практиковалась в школе рыболовства в Бозмене. Я записалась на эти курсы еще в первых числах мая, за месяц до встречи с Тедом. В начале весны я сказала Джонни Карсону на его шоу, что все мужчины, которые что-то значили для меня, увлекались рыбной ловлей – всеми ее видами, кроме ловли на муху. Я призналась Джонни, что собираюсь освоить этот спорт, поскольку готова к следующему знакомству.

Тед каким-то образом узнал, что курсы организованы в отеле всего в двадцати минутах от его ранчо, и в один прекрасный день явился, возбужденно болтая без умолку, с предложением сдать “зачет” на речке в его владениях и остаться на ужин.

В контрольный день я приехала, Тед всё время был рядом, настаивал на том, чтобы самому отвезти меня к реке, а инструктор пусть едет следом на своем грузовичке. И вновь я отметила его чувство юмора: “Я знаю, что ты хочешь близости и начал принимать таблетки”. И еще: “Хватит уже о молодых. А права стариков не надо защищать?” Улучив спокойный момент, он повернулся ко мне и сказал: “Какой будет позор, если мы соединимся наконец, когда нам уже стукнет восемьдесят”.

Ужин прошел в напряженной атмосфере. Подружка Теда, «Скарлетт О’Хара», была с ним, но Тед не пытался скрыть своего интереса ко мне. Не представляю себе, как она выдержала положение третьей лишней. Я была с братом, всегда готовым подставить мне плечо. На обратном пути я слушала уговоры Теда: “Я буду брать уроки итальянского, вытянусь до шести футов и пяти дюймов”. Такого роста был мой бойфренд-итальянец. Тед был неотразим. Но я, увы, от природы последовательно моногамна.

Глава 23

Тед

Я знаю одно – я получаю всё, что хочу.

Может, потому что я хочу сильнее, чем кто-то другой.

Тед Тёрнер

…Взгляните,

кто я есть в удобной клетке,

когда протискиваюсь сквозь

решетку из костей.

Взгляните,

кто я есть вне клетки,

когда тружусь усердно

и рисую свой новый план.

Имтиаз Дхаркер. Из стихотворения “Убийство чести”

Итальянец отвалил”. Больше открытка ничего не сообщала. Моя невестка Бекки, верная сторонница Теда и фанатка CNN, болевшая за наш союз, сигнализировала ему, что я опять одна. Она сделал это втайне от меня, поэтому ранний звонок Теда меня удивил.

– Слушай, говорят, ты порвала со своим итальянцем. Не хочешь приехать в Биг-Сур на уик-энд, который у нас так и не состоялся?

– Тед, ты меня с ума сведешь! – ответила я, в очередной раз поразившись его напористости.

На этот раз он встретил меня в аэропорту Санта-Моники на личном самолете, и мы вместе полетели в Биг-Сур. Его близость, привлекательность и прямота возбуждали меня. Еще в воздухе он спросил, не состою ли я в Клубе одной мили.

– Что такое Клуб одной мили? – спросила я.

– Ну это когда занимаются любовью в самолете, на высоте одной мили над землей.

– Никогда ничего такого не делала, – ответила я, чувствуя себя тупой обывательницей.

– Не хочешь попробовать прямо сейчас? – предложил он с мальчишеским задором, и раньше чем я успела осведомиться о техническом оснащении, вместо ряда сидений появилась полностью заправленная двуспальная кровать.

– Классно! – радостно воскликнул он. – Сейчас повеселимся!

Так я вступила в члены Клуба одной мили.

Когда мы ехали из Монтерея в таком же маленьком джипе, какой был у него в Монтане, он признался, что наладил отношения с одной женщиной в Атланте, и ему необходимо знать, намерена ли я стать его спутницей жизни, потому что в противном случае он не хотел бы терять то, что уже имеет.

– Но, Тед, я не могу ничего обещать, пока мы толком не знаем друг друга. Откуда нам знать, что получится? Почему бы нам просто не плыть по течению… почему бы не посмотреть, как пойдут дела?

Это был не тот определенный ответ, которого он ждал, но на два года “плыть по течению” стало его мантрой.

Крошечный дом Теда в Биг-Суре был выстроен в основном из стекла. Он угнездился на узком горном хребте, который вдавался в лазурные воды Тихого океана; с одной стороны пролегал пляж Пфайфер-Бич, с другой, южной, открывался умопомрачительный вид на изрезанный берег. В начале шестидесятых я бывала здесь, еще в “Хот-Спрингс Лодж”, до его преобразования в знаменитый Институт Эсален, центр Движения за развитие человеческого потенциала, поэтому пейзаж был мне знаком. Одно время Ванесса даже жила и работала там.

Биг-Сур весь состоит из хребтов – фантастическое место. На стыке крайностей всегда возникает всплеск энергии. Молекулы в воздухе волшебным образом меняются, и те, кто ходит по краю, оказываются вовлечены в этот процесс. Мэри Кэтрин Бейтсон пишет, что самые интересные идеи возникают на стыке дисциплин: “Когда границы размыты, легче допустить изменчивость мира”. Возможно, поэтому некоторым людям нравится ходить по краю. В прибрежных водах Биг-Сура теплые тихоокеанские течения встречаются с холодными арктическими и вкупе с диким рельефом порождают самые невероятные контрасты крайностей. Естественно, Тед любил Биг-Сур. Отважный, порывистый, легко возбудимый, он был рожден для крайностей.

Дом был окружен садом с террасами и деревянной, встроенной в горный выступ ванной с горячей водой, откуда можно было любоваться панорамой берега.

– Здорово, да? – сказал он, показывая мне сад. – А хозяин всего этого… самого красивого дома в Биг-Суре – Тед Тёрнер.

Я начала понимать, что Тед – тот самый человек, который, по выражению писателя Перла Клиджа, получает удовольствие, “выбирая лучший момент, но не дает вам насладиться им, тыча вам в нос, какой прекрасный момент он выбрал”. Меня так и подмывало сказать: “Вообще-то тут, выше по течению, на Лаймкилн-крик, есть одно место еще красивее”, – но я прикусила язычок. Стоя на изгибе морского берега и глядя вниз на Пфайфер-Бич, я призналась Теду в давней любви к Биг-Суру, но по тому, как он ответил: “А, да, здорово”, – поняла, что его это нисколько не интересует. Помню, как у меня по спине пробежал холодок при мысли, что, если я приму предложение Теда, мне придется расстаться с собственной биографией.