Книга Северная корона. По звездам - Анна Джейн

– Ты бесшумный, как ниндзя, – уважительно проговорила брюнетка, опершись рукой о стол и при этом нечаянно смахнув с него вазу с розами. Ваза со злорадным звоном упала на пол и разбилась, разлетевшись на пару больших кусков и тысячу мелких. Звон при этом был громким, и Никита сразу понял, что хозяева квартиры проснутся. Если честно, он сильнее удивился бы, если при таком грохоте они не проснулись бы.

Даша всплеснула руками, Никита мрачно посмотрел на девушку, кожей чувствуя, что сейчас что-то будет. И интуиция вкупе со здравым смыслом не подвели парня.

– Ника! – возопил откуда-то из глубины квартиры ее папа. – Ника, с тобой все в порядке?! Ты там не убилась?

– Блин, он сюда щас придет, – закусила губу понявшая, что пахнет жаренным, Даша. Также она поняла, что отец подружки явно не обрадуется, увидев у той в темной спальне незнакомого парня. – Лезь в шкаф! – горячо зашептала ему черноволосая девушка. – Я лягу рядом с Никой, скажу, что мы вместе пришли и завалились спать, а она перепила. Блин, да что ты смотришь, шкаф – напротив.

Никита – тот самый Никита, который осуждал идиотские поступки, ставившие людей в глупое положение, и дважды думавший, прежде чем что-либо сделать, отчего-то послушался Дашу и оказался в платяном шкафу, как последний идиот-малолетка, которого вот-вот застукает разъяренный папаша его такой же малолетней подружки. А ведь реально фигово будет, если этот мужик застанет его в комнате своей единственной дочки. Стервочку родители любят.

Кларский не без труда примостился в шкафу, завешанном женской одеждой, и Даша закрыла створки, а после ласточкой кинулась на кровать в компанию к Нике, что-то едва слышно произносящей в своем пьяном сне цвета смешанных абсента и мартини.

– Николетта, ты в порядке?! – распахнул дверь кругленький Владимир Львович, облаченный в пижаму веселенькой голубенькой расцветки, и включил электрический свет, подслеповато щурясь. За его спиной стояла его высокая жена Людмила Григорьевна, кутаясь в длинный, достающий до пола халат. Лицо ее было недовольным. Супруги Карловы прошли в комнату и едва не напоролись на осколки вазы.

– Что это еще такое? – возмутилась мама Ники, подбирая цветы – ей стало жалко их. Точь-в-точь, как выброшенные из аквариума рыбки, погибающие без воды.

– Ой, – «проснулась» Даша, которая уже и не знала, как ей отмазаться, если предки Карловой найдут незнакомого парня в шкафу. – Ой, здравствуйте…

– Дарья? – посмотрел на нее Владимир Львович удивленно. Он знал, что дочка пойдет куда-то вместе с подружкой, но не знал, что они будут ночевать у них в квартире. Нет, он ничего не имел против, просто удивился.

– Ага, я, – кивнула девушка сонно, усаживаясь на кровати. – Мы тут это… с Никой в клубе были, а потом к вам поехали и тихонечко прошли. Чтобы вас не разбудить…

– Ну, не совсем уж тихонечко, – усмехнулась Людмила Григорьевна, собирая розы, пока ее муж тормошил Нику. – Володя, не наступи на осколки! – прикрикнула она на мужа, пытающегося понять, почему дочурка не просыпается. Даша проследила за его действиями и деланно смутилась:

– Это, простите, Ника чуть-чуть перебрала… Сейчас вот встала зачем-то, вазу уронила, а потом обратно в кровать завалилась, – не стесняясь, сочиняла брюнетка, изредка косясь на шкаф, в котором находился Ник. Ситуация казалась ей более чем пикантной. А Кларскому – более чем просто тупой. Очень тупой. Наитупейшей.

– Напилась? – сурово поджала губы мама Карловой, глядя на что-то вновь забормотавшую во сне дочку. – У нее через четыре дня такое событие, а она как подросток себя ведет! Напилась в клубе! Отличное предисловие ко вступлению в новую жизнь, просто великолепное!

– Ника не хотела, – принялась защищать подругу Даша. – Так получилось.

– У тебя же до такого состояния не получилось напиться, а у нее получилось, – покачала головой Людмила Григорьевна. – Кошмар! Надеюсь, Саша не узнает. Даша, ты ведь ему ничего не скажешь? Очень некрасиво получится, если он узнает, что его невеста – как молодежь выражается нынче? – бухает беспробудно.

«Невеста» стало главным словом, которое выделил для себя из этого диалога Ник. Какая еще невеста?! Не-вес-та. Неожиданно. И даже больно. Как будто под дых ударили.

– Конечно, нет, – заверила родителей Ники брюнетка. Маму подружки она слегка побаивалась.

– Милая, успокойся, – ласково сказал супруге Владимир Львович. – Ну, получилось так у девочки, с кем не бывает? Вот Орлов однажды так напился, что…

– Хватит кормить меня своими байками об этом никчемном идиоте, – прервала его Людмила Григорьевна, которая очень хотела спать. А про друга мужа она уже и слышать не могла.

– Ну чего ты так злишься? – ничуть не обиделся Владимир Львович. – Давай-ка сюда розы, я в другую вазу переставлю.

– Я спать хочу, чего я злюсь? – продолжала кипятиться женщина. – А родная дочь сшибает по ночам предметы в темноте, потому что пьяна в зюзю! А у меня, между прочим, завтра тяжелый день! У нас проверка будет из администрации. И я уже замоталась со всей этой подготовкой к свадьбе! Как будто бы я сама выхожу замуж! Мы тут с Сашей все делаем, бегаем, как парочка безумцев, а эта дурочка напилась и спит себе спокойненько!

Даша внутренне сжалась, ожидая грозы, но Владимир Львович, действующий на супругу умиротворяюще, взял ее за локоть и сказал:

– Солнце мое, давай оставим девочек спать. Разберешься с Николеттой завтра. Ты иди в постель, а я пока уберу стекло.

– Давайте я уберу? – пискнула девушка, которой стало неловко.

– Ну что ты, Дашенька, ложись, я сам. Тем более что я в отпуске, – улыбнулся ей папа Ники. – Мне завтра никуда вставать не надо.

Людмила Григорьевна, покачав головой, направилась в спальню, а ее неунывающий супруг бодрым мячиком покатился за веником и совком. Даша облегченно вздохнула, но тут же закрыла лицо руками, как только услышала удивленный вопль Владимира Львовича:

– Люда! Люда!

– Что ты орешь на весь дом ночью? – послышался сердитый голос Людмилы Григорьевны.

– Откуда у нас в доме мужская обувь?!

– Какая еще обувь?

– Вот такая! – даже как-то обиженно отозвался почтенный глава семейства Карловых. – Явно не моя.

– Ты с ума сошел, Володя? Вся мужская обувь в этом доме – твоя.

– Тут стоят ботинки светлые, замшевые. У меня таких нет. И вообще они мне не по размеру.

– Блин, да что же это такое – прошептала Даша, с тревогой взглянув на шкаф, где прятался незнакомец. Наверное, он уже и сам не рад, что решил помочь донести девушку. Она зайчиком выбежала в прихожую и, плетя новую паутинку лжи, начала бодренько: – Знаете, это Ника с собой принесла. Это… сказала, что Сашины.

– Сашины? – удивился Владимир Львович, с любопытством рассматривая обувь, держа ее в руке перед самым носом.

– По-моему, наша дочь совсем рехнулась, – отчетливо произнесла Людмила Григорьевна. – Я думаю, настал тот счастливый день, когда она должна посетить психиатра или, как минимум, невролога. Даша, скажи честно, она что, наркотики попробовала?