Книга Последний рубеж - Андрей Стерхов

Когда повернул голову, она уже сидела.

– Ты же… – начал он и не смог продолжить.

– Я же, – кивнула она.

– Пуля… – промямлил он.

– Пуля, – вновь кивнула она и показала ему эту пулю невероятного калибра.

Влад хотел взять металлический цилиндр с ее ладони, но она зажала его в кулак. А когда разжала, пули уже не было. С ладони вспорхнул мотылек.

– Колдунья! – обрадованно проорал Влад. – Моя ты колдунья!

И заграбастал ее в объятия.

Отстраняться она не стала.

Когда Харднетт пришел в себя, он первым делом посмотрел туда, где еще недавно висела загадочная сфера, и тяжелый стон вырвался из его груди. Чего он так боялся, произошло. А потом увидел Тыяхшу, и глаза его полезли на лоб.

– Что, начальник, не вышло по-твоему? – злорадствуя, спросил Влад.

– Я же ее… убил, – пробормотал полковник.

– Убивалка, начальник, у тебя слишком хлипкая. У нас покруче будет.

– И что дальше, солдат? Грохнешь меня? Прямо тут?

– Честно говоря, руки чешутся, – признался Влад. – Но толку? Тебя кончишь, другой прикатит.

– Это точно, – согласился Харднетт и попытался встать. Но едва ступил на левую ногу, взвыл от боли и вновь повалился.

Влад был вынужден ему помочь.

– Вижу, солдат, не привык своих на поле боя оставлять, – подначил Харднетт, навалившись всем весом на подставленное плечо.

– Какой ты мне, начальник, на хрен «свой»? – отмерил ему Влад.

Полковник счел за лучшее промолчать – оставаться в лабиринте ему не хотелось.

Конфуз случился сразу, как только вышли в предыдущий зал. Оказалось, что земляне напрочь позабыли, через какой из двенадцати тоннелей сюда проникли.

– Так не бывает, – почесав затылок, сказал недоумевающий Влад. – Начальник, ты точно не помнишь? Шел же первым.

– А не надо было меня по голове бить, – хмурясь, сказал Харднетт.

– Сам напросился.

– А ты и рад стараться.

– Не спорьте, – прекратила Тыяхша перебранку. – Дайте фонарь.

Влад сунул ей свой, и девушка стала поочередно обходить проемы. Останавливаясь у каждого, она что-то рассматривала на стенах. Дойдя до шестого, сказала:

– Вот этот.

Когда доковыляли, Влад спросил:

– Как определила?

Охотница не стала отвечать, посветила на стену, и земляне увидели небольшой значок в виде трилистника, нанесенный чем-то красным.

– Эти метки Сыновья Агана оставили, – предположил Харднетт.

– Я оставила, – сказала Тыяхша.

– Ты?! – не поверил Влад.

– Я, – кивнула девушка. – Губной помадой.

– Когда это? – не смог припомнить Влад.

– Когда вы так увлеченно языками чесали, – пояснила она.

Харднетт усмехнулся:

– Ариадна.

– Ариадна, – согласился с ним Влад. – А я – Тесей.

– А я тогда кто? – задумался Харднетт. – Минотавр, что ли?

– Минотавр не Минотавр, но с головой у тебя, начальник, точно не в порядке, – не преминул заметить Влад.

И полковник вновь молча проглотил пилюлю.

Когда добрели до колодца, первой поднялась Тыяхша. Затем Влад поднял себя и Харднетта. Обхватил полковника и отдал приказ браслету. Взлетели в лучшем виде.

В Храме не было ни души. Только в проеме исчезнувших ворот стоял Гэндж.

– Что со Зверем? – крикнул ему Влад.

– Пропал, – ответил Охотник. – Уже вошел, а потом…

И тут он изобразил руками сложный жест, пытаясь наглядно показать, что произошло со Зверем. Влад так и не понял, что же именно. Но понял – произошло. И Зверю явно не поздоровилось.

Спустя минут десять солдат с полковником уже сидели на залитых светом и золотом ступенях Храма Сердца и наблюдали за тем, как живые готовят мертвых к путешествию в Ущелье Покинутых. Сначала молча сидели. Потом Харднетт, поправив на ноге шину из двух колчанов, спросил:

– Скажи, солдат, а чем это ты устройство развалил?

– Дестронидом, – признался Влад, машинально вращая браслет вокруг руки.

– А тягач тоже этим делом развалил?

– И тягач… И труп… Воленхейма убил, раймондий украл, улики уничтожил.

– На себя все хочешь взять?

– Хочу.

Харднетт покачал головой:

– Не выйдет.

– Посмотрим, – хмурясь, сказал Влад и неожиданно для самого себя стащил браслет с руки нервным движением. Чему несказанно удивился: – Что за черт?! Говорили же, до смерти не сниму. Или уже умер?

– Защищать больше нечего, – пояснил полковник, беря браслет из его рук. – Все отключено.

– Жаль, – посетовал Влад. – Я уже привык. Удобно. Захотел, допустим, взлететь, и взлетел.

И тут же взлетел.

Толком ничего не понял, но сумел остановить себя на высоте трех метров. Вернулся на место и, косясь на пораженного полковника, воскликнул в недоумении:

– Что за черт?!

– Тому, кто научился плавать, спасательный жилет уже не нужен, – придя в себя, уважительно заметил Харднетт. Он какое-то время глядел на Влада так, будто впервые его увидел. Потом тряхнул головой и заговорил деловым тоном: – Слушай сюда, солдат. Предлагаю сделку.

До Влада не сразу дошел смысл его слов. А когда дошел, он, не ожидая от особиста ничего хорошего, спросил:

– Что на что меняем?

– Ты идешь федеральным агентом ко мне в отдел, я заминаю расследование по нападению на конвой, – без обиняков ответил полковник.

– Испоганить свою жизнь, чтобы спасти миллионы чужих?

Влад задумался и, все еще не веря в свои силы, приподнял взглядом одного из каменных единорогов.

– Я бы так вопрос не ставил, – заметил Харднетт и добавил, с восхищением глядя на зависшее в воздухе изваяние: – Чтоб я сдох!

«В таком высокоразвитом языке, как всеобщий, существуют формулы, которые позволяют ярко отзываться на любую жизненную ситуацию», – подумал Влад словами из прошлой жизни. Вернул единорога на постамент и произнес, глядя на поднимающуюся по ступеням Охотницу:

– Как говорил главный сержант Джон Моррис, если сломал все весла, убеди себя, что тебе по пути с течением.

– Надо так понимать, что ты согласен?

– Выбор есть, но выбора нет. Я согласен, начальник.