Книга Фактор Ясеня (фрагмент) - Павел Андреевич Кузнецов

интересный кадр – статная женщина с гривой взметнувшихся капюшоном кобры волос. Её руки вытянуты вперёд, ладони смотрят параллельно земле. Вся она – и сильное тело, и руки, и лицо, и даже волосы – охвачены огнём, благодаря сложной голограмме кажущимся живым. Особенно эффектно пылают волосы… Фигура женщины даже среди остальных выделяется габаритами, она минимум вдвое выше предыдущих – хотя и те далеко не маленькие… Присутствуют и сцены сражений в космосе, на обшивке кораблей, и даже странная аллегория на тему информационной войны.

Все фигуры расположены по кругу обширной площади. Они установлены так, что аккурат между ними проходят воздушные трассы магистрального транспорта. Что до центра площади… Логика подобных культовых сооружений требует, чтобы здесь разместилось самое средоточие смысла, самая грандиозная скульптурная группа, забивающая остальные масштабом – для которой прочие не более чем фон. Но литанцы и здесь лобзиком прошлись по сложившимся стереотипам. Фигура была. Однако, в пику остальным, она вряд ли превосходила размерами обычного человека. Зато вокруг фигуры имелась покрытая зелёной травой площадка... Ещё сильнее подчёркивающая контраст с окружающим, делающая весь мемориал нарочито простым и понятным… На обелиске был изваян мужчина. Он опирался на огромный двуручный меч, казавшийся непропорционально большим рядом с обычной человеческой фигурой. Ещё один насквозь понятный акцент – при таком контрасте само собой напрашивалось слово «мечник». А мечник между тем эдаким обнимающим жестом рук оплетал гарду клинка. Его локти расслабленно возлежали на крестовине, кисти опущены вниз. Взгляд мужчины казался открытым, ясным, немного уставшим. Мечник в задумчивости смотрел вверх, на небо этого мира… или на его звёзды... Никакой торжественности ни в позе, ни во взгляде не было. Не было и тени пафоса. Необычная фигура, невольно приковывающая взгляд на контрасте с остальными.

Да, фигура отличалась от прочих. И черты вполне узнаваемы: их прототип девушка видела совсем недавно. Но что хотела сказать ей мама? То, что литанцы изобразили своего национального героя столь обыденно? Показали его обычным в общем-то парнем. Да, мечником, но куда более живым и нормальным, чем те же фигуры в громоздкой броне десанта. И даже более естественным, чем его боевая подруга, валькирия, с этим её приковывающим взгляд когтем и нарочито торжественной позой, с напирающими из-за плеча армадами кораблей. И всё же, что такого особенного в этом образе?

Ярослава приблизила обелиск. Вчиталась в скупые строки посвящения: «Остановивший войну». По телу невольно пробежались мурашки. Два слова. Всего два слова. На фоне остальных, с целой вязью смыслов и слов, с подробным описанием грандиозных подвигов и свершений, эти казались непропорционально маленькими… Но были ли они маленькими в глазах самих литанцев?.. На своей шкуре прочувствовавших это не менее простое и даже обыденное слово «война»?.. Не это ли хотела донести до неё королева?..

Принцесса вновь отдалила композицию. Окинула её внимательным взглядом. На этот раз её внимание привлекли бело-алые капли у ног мечника. Ярослава приблизила их. Здесь лежала россыпь цветов. Живых цветов. Ни под одним другим обелиском на площади не было ничего подобного. Цветы просто лежали, явно привнесённые в скульптуру извне. И тогда она, повинуясь наитию, отыскала в сети прямую трансляцию площади из Литании. Разумеется, имелась существенная задержка, вызванная сложностью дальней космической связи, но трансляция шла. И на ней, возле фигуры мечника, опять нашлись всё те же цветы.

В сознании девушки забрезжила догадка. Окончательно же она сформировалась, когда к обелиску подошла очередная литанка. Приблизив изображение, Ярослава хорошо разглядела изборождённое морщинами лицо пожилой женщины. А женщина меж тем на несколько секунд замерла перед статуей, будто стараясь навсегда запечатлеть её образ в памяти. Постояла так, вглядываясь в черты лица мечника. И вдруг… извлекла из специального тубуса на поясе три алых цветка. Каплями крови они легли к ногам героя. Посетительница была настолько стара, что ей было тяжело наклоняться, но, преодолевая слабость, всё равно склонилась, чтобы принести свой памятный дар. Этот фрагмент окончательно добил принцессу.

Разумеется, в Литании правила бал пропаганда. Она есть везде. Но далеко не везде едва стоящая на ногах старушка принесёт к обелиску живые цветы. На Аллее Королей Древности цветы казались скорее исключением… здесь же они явно были обыденностью. Их поток никогда не иссякал. Их просто приносили, и всё. Не ради того, чтобы прогнуться перед властью, подтвердить лояльность пропагандистской картинке, пройти через общественную систему опознавания «свой-чужой». Их приносили ради себя. Ради своих собственных убеждений.

Это означало лишь то, что в сознании многих подданных расцветает цветок эпохального смысла, ассоциируемый с конкретным символом нового мира. В Литании таким смыслом стал Меч Республики. И если этому странному мечнику удалось завоевать искреннюю любовь целого Планетарного образования… Ультиматум матери уже не казался таким уж странным. Получилось единожды – получится снова. Но теперь уже для другого звёздного государства. Ведь в Галактике почти не осталось королевских династий. Не с кем мешать кровь. Королеве всегда приходится выбирать, с кем разделить трон. И вариант Меча Республики казался поистине идеальным. Особенно, если правильно подать их отношения подданным…

Королевская Резиденция, гостевая зона покоев Милославы Ясеньской, поздний вечер

Милослава Ясеньская ступала на порог собственной гостиной, и впервые ощущала себя, будто не дома. Слишком людно здесь было. Нет, места тоже хватало, но девять молодых женщин как-то умудрялись занимать всё свободное пространство – уже одним тем, что не довольствовались креслами и диванчиками, а расположились прямо на полу, на мягчайшем ковре. Гостьи раскованно общались, шутили, обсуждали какие-то нюансы собственных впечатлений, словно находились не в королевском дворце, а до того – в его застенках, а в гостях у давней подруги. Или дома. Да, точно, королеве вдруг показалось, что девочки ощущают себя дома. На своём месте. Это было внове для неё самой. Ни один придворный не позволял себе такого, да и гости обычно вели себя куда сдержанней, а уж чтобы они ещё и распространяли вокруг атмосферу домашнего уюта… Валькирии воистину были для Милославы особым миром – миром непознанным, а потому вдвойне притягательным.

Королева прошла на середину комнаты. Разговоры чуть поутихли, но девочки всё равно не ощущали даже толики пиетета. Однако!.. Они ещё и улыбаются!.. Причём улыбались валькирии немного даже сочувственно, а кто-то иронично или с грустинкой. И Милославе неожиданно сделалось хорошо под этими тёплыми, прямыми взглядами. Она почувствовала себя… среди своих. Нереальное,