Книга Огненные цветы - Стефани Блейк

– Что это вы такое надумали, полковник? Ни о чем похожем раньше и не слыхивал.

– И я тоже, – поддержал его Порох. – А ведь всю войну в Америке только тем и занимался, что мины закладывал.

Брайен усмехнулся и слегка встряхнул стакан с янтарным напитком.

– Чистая импровизация. Но сейчас, когда есть возможность умом прикинуть что к чему, вижу, что все находится в соответствии с основными законами физики. – Брайен поднял стакан. – За рядового Пороха. Он классно поработал с этими минами.

– А как же иначе? – подхватил Китобой. – Ведь ремеслу-то он учился у сержанта Хлопушки.

– Да, сержант много всяких фокусов мне показал, о которых я раньше и не подозревал, – признал Порох.

– Ну что ж, господа, – посмотрел на часы Брайен, – сейчас три утра. Если на марше не произошло ничего непредвиденного, в течение ближайших трех часов майор Кленовый Лист и лейтенант Лысый должны начать атаку. Давайте-ка часок-другой соснем, силы нам понадобятся. Вахтенное время сокращаем до получаса – так, чтобы каждый мог отдохнуть.

Никто не возразил.

Самому Брайену спать совершенно не хотелось. В предвкушении предстоящего сражения нервы у него были натянуты до предела, мышцы напряжены. Чтобы хоть как-то отвлечься, Брайен прилег на капитанскую койку и принялся рисовать в воображении портреты самых близких ему людей, гадая, чем бы сейчас могла быть занята Равена в логове повстанцев.

Перед отплытием на остров Валентия ему удалось перекинуться с ней парой слов наедине.

– Значит, снова расстаемся? – Равена с какой-то мучительной тоской прижалась к его груди. Голова у нее склонилась, и Брайен слегка приподнял ей подбородок.

В глазах у Равены стояли слезы.

– Не надо! – отшатнулась она. Я не хочу, чтобы ты видел, как я плачу!

– Видит Бог, я по тебе не одну слезу пролил, – грустно улыбнулся Брайен. – И вовсе мы не прощаемся. Помнишь, как мы говорили на Мауи?

– Aloha, – с усмешкой сказала она. – Хотя лично мне больше нравится по-немецки: Auf wiedersehen.

– До встречи, – перевел Брайен. – Именно это я и хотел сказать. До встречи, и пусть она наступит как можно скорее.

– Придет день, – вздохнула Равена, – и ты ко мне не вернешься. И на следующий день. Никогда. Как знать, может, этот день уже постучался в дверь.

– Не постучался, – решительно возразил Брайен. – Я вернусь. Я вернусь к тебе и Сабрине.

Брайен и сейчас был в этом уверен. Их ждет удача. Нынче утром над боевыми отрядами Ирландского революционного братства поднимется яркое солнце победы. Брайен все-таки задремал ненадолго, и снилась ему загадочная красавица Равена. Губы ее шевелились беззвучно, и все же Брайен расслышал:

Я люблю тебя.

– И я люблю тебя, родная.

В пять утра все собрались на палубе посмотреть на рассвет. Припав к подзорной трубе, Брайен внимательно осмотрел береговую линию. Ему удалось обнаружить единственный признак жизни: у пушек, охраняющих вход в бухту, расхаживали часовые. Где-то высоко с пронзительными криками описывали круги чайки. В отдалении залаяла собака.

– Не нравится мне это, – обронил Китобой. – Что-то уж слишком тихо. А ведь майор должен бы уже начать атаку.

– Спокойно. – Брайен опустил подзорную трубу.

Все произошло так внезапно, что даже люди на палубе, хоть и ждали этого с таким нетерпением всю ночь, были захвачены врасплох.

На берегу ад разверзся.

Над тем местом, где раньше располагалась таверна, а ныне – штаб-квартира генерала Лейси, взметнулись клубы пламени и густого дыма. Почти сразу огненные гейзеры возникли и в других местах. Здесь и там над поселком поднимались грибовидные облачка черного дыма. Саперы поработали на славу – динамит был заложен в стратегически важных точках по всему периметру бухты – у штаб-квартиры, у полицейского участка, оружейного склада, солдатских казарм.

Брайен насчитал по меньшей мере пятьдесят взрывов, от которых даже здесь, в отдалении, раскачивались мачты и вздрагивали свернутые паруса. А на людей словно сыпались удары чьей-то невидимой могучей руки.

– Ничего себе! – завороженно произнес Китобой. – Впервые такое вижу! Да, динамит, доложу я вам, – штука действительно сильная.

Не успело утихнуть эхо последних взрывов, как в поселке послышались громкие крики, ружейный огонь, топот копыт. Долины и склоны холмов, окружавших поселок, неожиданно ожили. Перепуганные жители ринулись в ближайшую рощу. Сквозь рассеивающийся дым видны были мечущиеся фигуры английских гренадеров в ярких мундирах и конные драгуны. Колыхалось море зеленых шляп. Человеческие массы сошлись в смертельной схватке. На одном из близлежащих пригорков отброшенный отряд драгун перестраивался для контратаки.

– К орудиям! – оглушительно крикнул Брайен. – И поднять ирландский флаг!

Накануне он распорядился бросить якорь так, что мортиры оказались нацелены соответственно на восточную и западную оконечности бухты, где, по расчетам Брайена, и должно было завязаться основное сражение. Справа – широкая равнина, по которой кое-где шли гряды невысоких холмов, идеальная местность для кавалерии. Слева – неровная поверхность, изборожденная пересохшими руслами ручьев и глубокими оврагами; здесь можно было защищаться даже против значительно превосходящих сил противника.

– Огонь! – скомандовал Брайен.

Грохнули, слившись воедино, восемнадцать мортир правого борта. Здесь, как и слева, было шестеро солдат, каждый обслуживал по три орудия.

Брайен дернул запальный шнур одного, затем перебежал к другому, потом к следующему.

Снаряды разорвались неподалеку от подножия холма, где выстраивалась для атаки английская кавалерия.

– На десять градусов выше! – приказал Брайен.

Наводчики произвели корректировку, поспешно перезарядили орудия и приготовились к очередному залпу.

На сей раз снаряды легли точно в цель. Английский офицер, возглавляющий контратаку против левого фланга ирландской кавалерии, на который и без того уже изо всех сил наседали отряды противника, выхватил саблю из ножен, вскинул руку, и в этот момент ее оторвало по самое плечо. На людей и лошадей обрушился дождь свинца, сея ужас и панику. Атака захлебнулась, даже не начавшись. Драгуны, оставшиеся в живых после артиллерийского обстрела, разбежались во все стороны.

– Эсминцы справа по борту! – раздался истошный крик Китобоя, расположившегося недалеко от носа.

Брайен кинулся к подзорной трубе и навел ее в сторону пролива, ведущего в бухту Корк. На большой скорости приближались, держась почти вплотную, два крупных военных корабля.

На бортах можно было различить названия: «Принц Уэльский», «Виктория».

Приближаясь к входу в бухту, «Виктория» совершила маневр и зашла в тыл к «Принцу Уэльскому». Вскоре оба замедлили ход, опуская один за другим паруса. Брайен по-прежнему не отрывался от подзорной трубы. На палубе метались матросы, артиллеристы поспешно занимали боевые позиции у орудий, которыми ощетинились в два ряда оба эсминца.