Книга Клинки Керитона. Дорога на Эрфилар - Андрей Голышков

Если бы Нёт не был так очарован новым приобретением, он наверняка заметил, что онталару очень плохо.

— Шутишь?

— Нет.

— Смотри, не пожалей после, — Нёт поднял меч, восторженными глазами ребёнка любуясь алым пламенем, волнами восходившему по острию лезвия. — Не могу поверить, что он мой. Надо опробовать. А, Саима?

— Ты лучше у Керитона ножны попроси, может, и их отдаст?

— А что, спрошу.

* * *

— Это Саимы следы! Ну вот же, смотрите — у него на всех сапогах так каблук стоптан, и левую ногу он выворачивает. И тут… а это чьи следы, Дин?! — Тэйд так и застыл над отпечатком огромной шак-шалковой лапищи. — И кровь.

— Я не знаю, — растерялась ринги.

— Странно, зверь на двух ногах идёт как человек. А, нет: вот, остановились, и он на четвереньки встал, — присела Инирия. — Пылищи тут… Следы ровные, не похоже, чтобы Саима связан был или его насильно вели. Рядом все идут, как бы странно это ни звучало, но похоже, что они заодно: Саима, зверь этот, судя по кровавому следу раненный и ещё кто-то, третий. Это не наш дауларец? Глянь, Тэйд.

— Сомневаюсь. Хотя… нет, не знаю. Это я Саимы косолапого следы изучил, как свои, а так следопыт из меня, как из тыквы Веровик. Что там впереди, Дин?

Ринги молчала, не спеша с ответом.

— Тупик, — немного погодя, сообщила она.

— Ну так идём, быстрее.

— Куда?

— За ними, куда же ещё, — Тэйд недоумённо захлопал глазами. — Или что?

— А вдруг Саиму схватили?

— Вот именно, — фыркнул Тэйд.

— В первую очередь нам надо тебя Первого спасти, ты не забыл?

— Да ты что? А Саима с Нётом не в счёт? Я вообще сомневаюсь, что мы кого-то должны спасать! — Тэйда прорвало. — Я здесь, — он демонстративно охлопал себя по плечам и груди. — Можете потрогать — разрешаю. А то, что ты нам вчера наплела… мягко выражаясь, неубедительно. Нет, я готов идти спасать себя другого…

«Как же всё-таки это странно звучит!» — подумал Тэйд.

И продолжил вслух:

— …но пока реальный Саима мне дороже какого-то аморфного Тэйда Второго. То бишь Первого. Я поражаюсь твоей логике, Дин. Выходит, я здоровый, нормальный человек должен сам признаться, что являюсь не полноценной личностью, а довеском, пусть даже и себя самого, но отчего-то возведённого тобой в ранг Первого. С какого это перепугу я должен так думать? Смешная ты, нашла, чем вдохновить: «Ты Тэйд не настоящий, а подделка. Идём скорей искать тебя Первого, а то нам как-то некомфортно с тобой общаться». Так, что ли? При таком раскладе идите вы к Хорбуту в…

— Тэйд, — оборвала его Инирия, — мы же…

— А что если это всё магическая уловка и нет никакого Тэйда Первого? Где гарантии, что всё это не ложь? — он выдернул свою ладонь из ладоней кейнэйки. — Пока я один живой. Я здесь, а другого меня нет! Я настоящий Тэйд са Раву, я, а не какой-то там выдуманный неизвестно кем ринги. Даже если предположить, что есть Первый, кем, по-твоему, стану я, когда мы освободим того? Может, он исчезнет? Куда? Куда, я спрашиваю, исчезнет? И, главное, кто?

— Тэйд, Дин обещала переправить нас в Шосуа.

— И это повод наплевать на Саиму? Короче, я иду за ним, и попробуйте меня остановить, — он с яростью посмотрел на ринги и так решительно дёрнул плечами, что ни у кого не осталось никаких сомнений в том, что он обязательно отыщет Саиму, а понадобится, и спасёт в одиночку.

Однако геройства от него не потребовалось. Не далече, чем через три дюжины шагов, они увидели вдали тусклый свет камня. А ещё через две услышали окрик «Тэйд!», отразившийся от стен и высокого свода многократным эхом: Тэйд-Тэйд-Тэйд…

* * *

— Опасный ты человек, Странник. Много в тебе тёмного… ты и сам себя не знаешь.

Сто историй о Чёрном Страннике. Преподобный Вамбон Акомирунг

— Саима, что ты артачишься? Подумай, неспроста же мы сюда вчетвером пришли — это знамение! Нас четверо — меча четыре. Вы поглядите на него — что за упрямец-то, право слово, — возмутилась Инирия, с восхищением разглядывая росблески белого, до рези в глазах, клинка.

— Аура жизни, — пояснила Дин и, как показалось Тэйду, неприязненно поморщилась. — Это надо же было случиться такой несправедливости: первые встречные лишили Керитона его легендарных мечей.

…А произошло сие исторически важное событие крайне буднично.

При встрече, после полуистерических криков и рефлексии по поводу шак-шалка и следующих за этим объяснений Нёта и заверениях в неспособности шалка кого-либо обидеть, после бурных и обязательных в подобных случаях обниманий, похлопываний и ощупываний, последовал вал вопросов и взаимных упрёков.

Начали с банальных: «Где вас Хорбут носит?», «Растолкать, что ли, трудно было?», «Какого-растакого вы в одиночку в подвалы полезли?». Плавно перешли к: «Я говорила, что Вир тебя хорошему не научит!», «А как вы нас нашли?». После которых раздались: «Где больно, Саима?», «А трубку и табачку ты для друга прихватить не додумался?».

Нашлись, к счастью, и трубка, и табачок. И даже поесть и попить, хоть и не на долго шли нашлось — в суме у Инирии.

И вот под тонко нарезанную копчёную свининку с зеленью последовали долгожданные разъяснения: скорые, из-за недостатка времени, но весьма ёмкие.

Начавшись с ночных попыток достучаться до безбожно храпевшего Тэйда, повествование Саимы по-скоренькому спустилось на три яруса под землю и, миновав усопших Сиглама и Тилу, каземат с клетью, встречу с Нётом и приручение дикого и страшного шак-шалка, на деле оказавшегося вполне смирным и покладистым. Доскакало оно до крипт, где покоились великие древние, и уткнулось, наконец, в Экиара, Суазора, Рухара, Кэурна и Керитона с его распрекрасными мечами.

Тут-то самое интересное и началось.

Нёт, разумеется, не упустил шанса козырнуть алым, как закат, клинком. Инирия немедля потребовала от Саимы более пространных разъяснений. Внимательно выслушав его рассказ и поправки Дин, она, как и Тэйд, обнаружила в себе нестерпимую потребность попытать счастья. Кейнэйка предложила бросить кости на первенство. Бросила. И тут же, потому как право быть первой выпало именно ей, безбоязненно потянулась к одной из трёх рукоятей.

«Везунчик — он и в Таэл Риз Саэт везунчик, — подумал Тэйд, когда первый же меч обдал вновь обретённую хозяйку и всех присутствовавших нестерпимо белым сиянием. А вот меч, выбравший Тэйда, на корню отбил у всех, включая и его самого, охоту обсуждать окутывавшую его ауру — клинок был угольно-чёрным. Его края трепетали абсолютной, почти осязаемой тьмой. Тэйд посмотрел на клинок и чуть не закричал от неверия и ужаса. Он почувствовал всплеск возбуждения, ощутил, как мгновенно возросла его физическая сила. — Я помешался?… Не исключено!»

— Как такое может быть? — спросил он, чувствуя, что сердце бьется все быстрее и быстрее.