Книга Разведбат - Валерий Киселев

…А там в этот день событий тоже было немало…

«Стреляют — куда попало…»

Сергей Шанин:

— Когда наши группы разделили, моя оказалась на южной окраине Комсомольского. На ЦБУ какой-то генерал из штаба группировки поставил задачу и указал позиции: если попрут «духи» из села на юго-запад — не пускать. На этом направлении стояли наши менты, командовал ими какой-то генерал. И первая стычка у меня была с ним. Стояли его люди здесь несколько суток и не пропускали никого и никуда. И генерал давай орать, что туда нельзя. Я ему на «ты»: «Слушай, генерал, у меня задача и мне по… Я поеду здесь хоть через тебя». — «Ты кто?» — «Разведка!» — «А ты что сразу не сказал?» — «А вы что сразу не спросили?». — «Смотри, там духов навалом!».

Проехал на трех своих «коробках» через этих ментов, прошёл речку, обошёл её и выдвинулся на юго-запад Комсомольского, где работала группа Бернацкого. Встал и вижу картину: стоит танк, лежит пехота, меньше роты, человек от силы тридцать, лицом к селу, и стреляют с подножья горы. Стреляют — куда попало.

Зашёл в блиндаж, там маленький, чёрный, зашуганный майор и капитан. Представился, сказал, зачем я здесь. Они охренели, что о них кто-то вспомнил, да ещё и разведчиков прислали. Занял круговую оборону, чтобы обстреливать и село, и ущелье. На следующий день там появился полковник Тупик. Все распоряжения, который он давал, я, каюсь, выполнял с точностью до наоборот. Если бы я выполнил хоть одно его поручение, здесь бы не сидел…

Жрать было нечего, продукты ещё не привезли. К вечеру «духи» пошли из Комсомольского, через ущелье, по низу. Поджали их, они пошли по речке, тут мы их встретили плотным огнём. Считать их было некогда, но шло их очень много, за сотню точно. Наваляли их немало. Мои «коробочки» в этом не принимали участия — стояли в зеленке, нас прикрывали.

«Не стреляйте, свои!»

Дмитрий Савельев:

— Приехали, я сказал Бернацкому, что Гагарин ему приказал здесь командовать. — «Всё тебе отдаёт, воюй!». Мы поехали к ребятам, в темноте, через северную окраину села. Обнялись, как будто сто лет, а не день не виделись, передали питание и сигареты — это в два часа ночи — и к своим. Возвращались по той же дороге, по окраине села, вижу — свечки горят в домах. А нас — всего трое на двух БМП. «Духи» или свои могли запросто завалить. Приехали на свой блокпост, в эти окопчики — заваленные мусором, грязные, загаженные канавки.

Началось шестое марта. Только поели на этом блокпосту, Гена Бернацкий нас позвал: «Выдвигаться туда, где мы были вчера, брать высоту». — «Гена, зачем? Мы там насветились, там наверняка ловушка!». — «Приказ, я ничего не могу поделать!». Якобы должна быть утром какая-то группа пехоты, и мы должны её там встретить. — «Гена, что там делать? Нам надо этих некормленых солдат спасать с блокпоста!». Бернацкий: «Ну что я сказал — надо, значит надо». Попёрлись на эту сопку. Я был дозорным. Когда накануне вытаскивали пехоту, мы чуть подальше забрались и заняли позицию. Нижняя группа шла частями, мы забрались повыше, чтобы их не уничтожили. Заняли сопочку. Я у пенька залёг. Всё это уже под утро, светало. Благо, что «духов» не встретили, ни мин, ни растяжек. Пацаны начали кимарить: не спали давно. Ребята мне дают условный сигнал: показывают — спускаются шесть духов. Прижался к пенькам, смотрю — спускаются трое. Сзади ещё трое, — они как на ладони. А моим пацанам плохо их было видно, кто-то из них дал первую очередь. У меня ещё «эфка» (граната Ф-1, — авт.) была готова, чека разжата. Дал знак пацанам, чтобы не стреляли. Поняли, что мы обнаружены. И дал очередь. Эти трое резко упали к пенькам, очередь над ними прошла. Никого не задел. Я навскидку ещё очередь, вижу — в одного попал. Мои тоже открыли огонь. Хотел уже гранату бросать. И вдруг крики умоляющие, на чистом русском: «Не стреляйте! Свои! Свои!» Прекратили огонь. Чеку у гранаты поправил. — «Свои, свои, разведчики!».

Это была какая-то группа наших разведчиков, от пехоты. Они сидели всю ночь над «духами», пускали ракеты, да туда ещё несколько залпов дали наши миномёты. Это у генералов на бумаге всё было хорошо…. Подошёл к ним Бернацкий, я встал, тоже подошёл.

Парнишка лежал тяжело раненый, но жив остался, помню, говорил он, что из Кронштадта. Парни эти рассказали, что наша же мина попала им в блиндаж, они спускали своих двоих «двухсотых», ещё мина — и ещё двоих наглухо, и раненые были. А они ракеты пускали, что свои… Я даже не извинился перед пацанами — ведь нам сказали, что наших там нет, и мы вышли оттуда последними. Вызвали им БМП, загрузили раненых и увезли в медбат. Сами здесь остались, до вечера. Ждали якобы пехоту, она не пришла, нам команда — вниз. Попали в нежные объятия наших пацанов. Обнимаемся, только вроде бы отдыхать, очухаться от всего, а я ещё не ел.

Только сел у костра в танковый капонир — команда от полковника Тупика: «Строиться!». Едва успел поесть. Построились, полковник Тупик говорит: «Слушай мой приказ: выехать с этого блокпоста и ехать по Комсомольскому»….

Из журнала боевых действий:

«В 5:30 6 марта группам была поставлена задача провести разведку местности на высоте у перекрестка дорог, занять там круговую оборону до подхода мотострелковых подразделений. После была поставлена задача выдвинуться на КП 503-го мсп. Когда колонна проходила мимо Комсомольского, она была обстреляна из стрелкового оружия. В результате этого потери личного состава составили: убито — 3 человека, ранено — 12 человек».

«Я своих ребят на смерть не пошлю!»

Сергей Шанин:

— А по нам из этих крайних домов села постоянно вели огонь снайпера. Ещё до этого приказа Тупика я посамовольничал немного, но считаю, что правильно сделал — сходили зачистили эти крайние дома. Подобрались ползком, две «коробочки», постреляли и «духи» ломанулись дальше в село. Дома эти обшарили, сюрпризов понаставили и ушли. Потом подошёл к майору-пехотинцу: «У вас есть связь с танками?» — «Есть». — «Давай-ка эти крайние домики снесём». — Они нам вид загораживали в село. Майор спросил: «Там точно «духи»?» — «Ты что, не слышал, что по нам оттуда стреляют?». Танки дали залп и подожгли эти дома. И всё там сразу затихло. Но когда мы туда пошли, оттуда по нам опять стрельба. Затем из села вышла на нас отара овец. А мы есть хотели, свалили пару тушек, пошли их подбирать — «духи» по нам стрелять. БМП нас прикрыла, баранчиков туда подтянули. «Духи» стреляли, но нам отстреливаться не было смысла — не видно, откуда они вели огонь. Только разделали барашка, приходит полковник Тупик: «Кто дал команду туда ходить?». — «Я» — «Ты кто такой?» — «Командир разведгруппы». — «Здесь я командую!». Стоял он как тигр Ширхан из мультфильма о Маугли, за ним ещё этот черный майор бегал, как гиена из того же мультфильма, подтявкивал. Тупик: «Я такого распоряжения не давал!» — «Если бы вы его не дали, я бы это все равно сделал». — «Ты как со мной разговариваешь? Ты у меня под трибунал пойдёшь!». Я отвернулся и ушёл.

Они с майором ушли в блиндаж, что-то там решали, потом опять нас построили: «Поедем через Комсомольское, на ЦБУ, там нас ждет генерал. Бернацкий уже и команду дал: «По машинам!». Я оборвал: «Всем стоять! Гена, ты кто? Ты командир? Ты знаешь, кто там, в этих домах? Нет? А я знаю, только что там бой вёл, только что оттуда еле вылезли. Ты куда нас посылаешь? На смерть?». Тупик ему: «Ты офицер», и мне: «А ты кто?».