Книга Государственный переворот. Стратегия и технологии - Олег Глазунов

Выборы 1912 года стали историей. Три кандидата — Тафт, Вильсон и Рузвельт ожидали результатов. Когда подсчитали голоса, Вильсон выиграл выборы, но всего лишь сорока пятью процентами голосов; Рузвельт опередил Тафта, а Тафт был третьим. Но, вот что интересно: общего количества голосов, поданных за Тафта и Рузвельта, было бы достаточно для победы над Вильсоном — пятьдесят пять процентов против сорока пяти процентов, Все говорило за то, что в состязании двух кандидатов Тафт без труда обошел бы Вильсона.

План действовал. Вильсон был избран и затем, в январе 1913 года, торжественно введен в должность. А в декабре 1913 года Вильсон мог подписать Закон о Федеральном Резерве — после его прохождения через Палату Представителей и Сенат.

Народ в основной своей массе привык уважать своих лидеров и подчиняться им. Практически все революционеры опирались на молчаливое, инертное большинство, внося свои предложения. У многих такие предложения вызывают протест, однако они все же вынуждены подчиняться принятым законам. И они будут подчиняться — до тех пор, пока народ верит, что правительство действует в строгом соответствии с конституцией.

В то же время существует и проблема. При проведении культурной революции неизбежно появление оппозиционных групп, недовольных проведенными преобразованиями. Опыт прошедших революций показывает, что какая — то часть политических партий неизбежно должна принять роль критиков и разоблачителей пороков и преступлений пришедших к власти. Это — общий закон жизни человеческих объединений.

Оппозиция необходима любому режиму по многим причинам: во — первых, для того чтобы оправдать свою политику, терпящую крах, во — вторых, чтобы оправдать свое существование и т. д. Это внутренний враг, который мешает стране хорошо жить. Власть Ельцина нуждалась во враге, которого можно было бы изобразить в самых мрачных красках.

Но в то же время для победы культурной революции необходимо сокрытие истинной цели преобразований и полная блокада оппозиции и всех тех, кто может поставить под сомнение действия реформаторов. Все, кто высказывается против культурно — социальной революции, ретрограды и фашисты.

Поэтому оппозиция должна быть слабой и раздробленной. Заклеймить противников фашистами, экстремистами и националистами — дело совершенно безнаказанное, но это выбрасывает противников из круга «приличных людей». Огорчение оппозиции дискредитирует все, что ее члены собираются сказать, заставляет их защищать самих себя, а не свои политические взгляды.

Из политической линии Коммунистической партии СССР, сформулированной в Москве в 1943 году: «Члены партии и кандидаты в члены партии должны неустанно бороться с нашими критиками, компрометировать их высказывания и действия. Когда же противники становятся слишком настойчивыми, следует клеймить их как фашистов, нацистов и антисемитов… При множественном повторении подобные обвинения неминуемо отложатся в сознании народных масс».

Психолог Томас Шашем как — то сказал: «Если нужно отвлечь внимание публики от деятельности противника, назовите его умственно отсталым».

Поэтому любые выступление против культурной революции должны расценивается как неуважение к новым догмам, как психическая болезнь. Всякий, кто осмеливается критиковать преобразования, объявляется фашистом. Если человек считает, что сегодняшний уровень иммиграции в его стране высок, ему туг же должны ставить клеймо националиста. Слова — это оружие, заметил Оруэлл. Еще пока не найдены эффективные меры противодействия словам. Ведь когда оппонента называют расистом или фашистом, уже нет необходимости опровергать его доводы. Он сам оказывается в положении обвиняемого и должен защищаться. В суде действует презумпция невиновности, а в обществе, когда речь заходит о расизме, шовинизме, всегда действует презумпция виновности. Следует доказывать, что ты невиновен в предъявленных тебе обвинениях.

Интересно представлена оппозиция в США. Да, там можно говорить и писать все что угодно. Но какой смысл? Чтобы тебя услышало и поняло хотя бы небольшое число людей, нужен допуск: к телевидению, радио, книгам и газетам. А до телеэфира допускают не каждого. Закон капиталистического общества прост: владельцы СМИ вправе допускать до телеэфира тех, кто их устраивает, и не допускать тех, кто не устраивает. Чтобы воспользоваться свободой высказывания идей, нужны большие деньги.

Ясно, что в классовом обществе господствующий класс включает в себя владельцев большей части СМИ и осуществляет экономический контроль над другой. Для показного наличия свободы слова оставляется небольшой, малоэффективный участок рынка СМИ для оппозиционной печати, которую обычно удается зажать в узкие рамки. Как уже было сказано, ей разрешается критиковать власть последними словами, но не выстраивать целостное, разумное представление о политических, культурных и экономических событиях.

В отношении оппозиции, чьи взгляды, по мнению культреволюционеров, считаются неприемлемыми, все начинают действовать так, как будто получили инструкцию из какого — то единого центра, типа идеологического отдела ЦК КПСС. По мнению А. Зиновьева, «такого центра формально нет, существует механизм согласованных действий. Решения вырабатываются авторитетными специалистами, советниками представителей власти, особыми учреждениями».

Москва, 1997–1998 годы

Летом 1997 года генерал Рохлин создал движение протеста «Движение в поддержку армии, военной промышленности военной науки» (ДПА). В то лето он посетил 50 регионов, а в 63‑х создал региональные отделения ДПА. Целый год Рохлин вел переговоры с бастующими шахтерами, ветеранами войны, профсоюзами и другими слоями протестного электората. В ДПА вовлекалось все больше и больше народа. В числе союзников Рохлина называют Александра Лукашенко. Рохлин встречался в лесу с Александром Лукашенко, который обещал в нужный момент ввести в Россию Витебскую десантную дивизию. Кроме нее, осуществлять новый порядок должны были еще две российские дивизии и один полк.

Лев Рохлин был настоящим патриотом и искренне переживал за армию, народ. Таинственная смерть Рохлина показала, что, как бы ни была слаба власть, у нее всегда хватает сил и возможностей, чтобы расправиться с тем, кто добивается ее «внештатными» методами.

Глава 7
СМИ — основное оружие культурных революций

Захват СМИ как при вооруженных восстаниях, так и при проведении культурных революций является первоочередной задачей. Как считали неомарксисты, необходимо захватывать те институты, которые формируют молодежь, — газеты, журналы, радио и телевидение. Только после овладения культурными институтами революционеры смогут начать разрушение традиционной культуры, образования, начать дехристианизацию или деисламизацию государства.

В современном мире СМИ — это сильное оружие, много сильнее танков и самолетов. В умелых руках оно способно сокрушать армии и государства без всяких военных действий. Более того, — это особенно важно для культурной революции, — СМИ — это могущественный инструмент формирования культуры и инструмент воздействия на людей в желаемом Для культреволюционеров духе. Для стратегов и разработчиков культурной революции основным является то, что в конце XX века современные средства массовой информации имеют огромное влияние на умы и чувства людей, создают собственные надгосударственные структуры власти. Сегодня СМИ — это четвертая власть, в своем влиянии на общество давно выходящее за рамки бизнеса и политики. Никакая церковь не может сравниться с ними. Это — информация и дезинформация, критика и оппозиция к власти и бизнесу, внедрение новых ценностей и морали, искажение реальности — короче говоря, незаменимое оружие культреволюционеров. По мнению С. Кара — Мурзы, СМИ «удобны и с точки зрения способа вовлечения людей в ее деятельность. Человек может потреблять продукцию СМИ в одиночку, сидя дома, находясь в транспорте, даже во время работы». Телевидение, радио, газеты и журналы буквально приковывают к себе внимание подавляющего большинства населения, снабжая людей в большом количестве практически любой нужной им информацией, сплетнями, развлечениями, сенсациями. Они обладают для этого неограниченными возможностями, самой совершенной технологией и отработанными приемами. Нереально подсчитать, сколько времени и сил тратят люди, просиживая перед телевизорами, читая газеты и журналы, слушая радио. Ведущие американские социологи П. Лазарефелвд и Р. Мертон однажды сказали: «Те, кто контролирует взгляды и убеждения в нашем обществе, прибегают меньше к насилию и больше к массовому внушению. Радиопрограммы и реклама заменяют запугивание и насилие».