Книга Екатерина Медичи. Итальянская волчица на французском троне - Леони Фрида

Как свидетельствуют просьбы о воспомоществовании и записи о выдаче пособий, датируемые периодом между 1524 и 1527 годами, поступившие к кардиналу Армеллино, папскому казначею при Льве X, а затем при Клименте VII, монастырь регулярно оказывал поддержку семье Медичи. Одна из монахинь вспоминала о прибытии Екатерины: «Магистраты передали ее нам, и мы были счастливы приютить сиротку, исполняя обязательства перед ее семьей. Хотя она могла быть заражена чумой, мы приняли ее Однажды, в два часа ночи, целая банда доставила это дитя к воротам монастыря, и все монахини, отринув страх, собрались вокруг нее. Слава Богу и Святой Деве, никто не был ранен. Герцогинюшка пробыла у нас три года». Затем она продолжала: «И была она добра несказанно и отличалась изысканностью речи, ведь ее растили две женщины».

Аббатиса была крестной матерью Екатерины. Теперь она позаботилась о том, чтобы у крестницы была удобная и просторная келья. Ту, в которой она поместила Екатерину, прежде занимала овдовевшая родственница и тезка девочки — Екатерина Риарио Медичи. Обласканная монахинями, многие из которых сами происходили из знатных семей, обездоленная сирота нашла здесь тихий уголок, где спасалась от жестокого мира и многому научилась у добрых женщин. Ее грациозная осанка, изумительные манеры, способность очаровать собеседника — все эти черты личности Екатерины, превратившиеся позже в грозное оружие, по-видимому, сложились именно в то время. Один историк напишет: «В Мурате произошло формирование Екатерины — воинствующей защитницы религии». Здесь же она изучила все традиции и церковные обряды, которым впоследствии всегда отдавала должную дань.

Одна из монахинь, сестра Никколини, описывала ее как «милую малышку с такими грациозными манерами что все вокруг любили ее», и добавляла: «была она столь ласковой и милой, что сестры на все были готовы, лишь бы уменьшить ее скорби и печали». Другая упоминает о «прекрасном поведении» девочки. Неудивительно, что обитательницы монастыря готовы были костьми лечь за «герцогинюшку». Смерть продолжала забирать дорогих Екатерине людей. Заменившая ей мать неутомимая защитница и опекунша Клариче Строцци умерла 3 мая 1528 года. Французский посол оставался теперь единственной опорой юной Екатерины, и он старался обеспечивать ее благополучие изо всех сил. После визита к девочке посол писал ее дяде, герцогу Олбани, женатому на тетке Екатерины с материнской стороны: «Ваша племянница содержится в монастыре в хороших условиях, но ее редко навещают, а представители флорентийской Синьории охотнее спровадили бы ее в загробное царство. Она ждет, что вы пошлете подарки из Франции синьору Феррари. Могу вас заверить, что вы вряд ли встречали кого-либо в ее возрасте, кто был бы столь чувствителен к добру и злу».

К 1528 году французские войска потерпели ощутимое поражение и покинули Италию. Поэтому Климент VII решил обратиться к Карлу V с мирной инициативой: «Я передумал и хочу теперь стать поборником Империи и оставаться таковым до конца моих дней». 20 июня 1529 года был заключен Барселонский договор между Климентом VII и Карлом V В нем Климент обязался короновать Карла короной Священной Римской империи, а тот взамен обещал вернуть дому Медичи влияние во Флоренции и свою поддержку. Коронация действительно состоялась в Болонье 24 февраля 1530 года; Карл V стал последним императором, коронованным папой римским. Договор также подразумевал брак между незаконнорожденным сыном Климента, Алессандро, и внебрачной дочерью Карла, Маргаритой Австрийской. Французы, в свою очередь, подписали мирный договор с Империей 3 августа 1520 года в Камбрэ, прозванный «La Paix de Dames» («Дамский мир»), так как в заключении договора участвовали мать Франциска I, Луиза Савойская, и тетка императора Маргарита, регентша Нидерландов. Когда события начали складываться в пользу Климента VII, экстремистски настроенные горожане, сменившие умеренных правителей Флоренции времен начала восстания, решили, что «загробное царство» для Екатерины можно и приблизить. Убив ее, они навсегда покончили бы с матримониальными замыслами папы.

В октябре 1529 года войска империи во главе с принцем Оранским начали жестокую и успешную осаду Флоренции. Среди прочих оборонявшихся был и Микеланджело, служивший военным инженером. Чума и голод обостряли в городе панику и ненависть к Медичи. Попытки обороняться осложнялись еще и тем, что среди флорентийцев были предатели. Не удивительно, что именно юная Екатерина Медичи, не выходя из монастыря, оказалась в фокусе внимания отчаявшихся правителей города. Поступило, например, предложение уложить девочку голой в корзину и поставить перед городскими стенами, дабы ее же союзники и убили Екатерину в перестрелке. Поговаривали также, не отправить ли одиннадцатилетнюю девочку в солдатский публичный дом — уж тогда бы Церкви не удалось плести свои брачные козни! Так и не приняв окончательного решения, совет решил немедленно забрать девочку из дружественного Мурате, откуда, как они боялись, ее могут без труда освободить неприятели. Поздно вечером в июле 1530 года Синьория послала за девочкой отряд солдат во главе с Сильвестро Альдобрандини. По словам монахинь, «они решили забрать ее ночью, и это было таким бедствием и несчастьем Но Восьмерка была слишком сильна, и нам пришлось уступить»[13].

Екатерина, осознавая, что ее ждет смерть и что Альдобрандини ведет ее на казнь, сопротивлялась как могла. Одиннадцатилетняя девочка додумалась отрезать волосы, словно принимая постриг, и надела монашеское облачение. Объявив, что, как невеста Христова, она отказывается уезжать тайно, Екатерина вскричала: «О пресвятая Богородица, тебе принадлежу! Посмотрим теперь, как осмелятся эти забывшие Бога нечестивцы вытащить супругу Его из монастыря!» Она отказалась снять монашеское одеяние, и Альдобрандини так и повез ее по узким улочкам верхом на осле, оттесняя голодную обезумевшую толпу, которая выкрикивала открытые угрозы, пылая ненавистью.

Опасная поездка стала серьезным испытанием для девочки, но Альдобрандини и его солдатам удалось довезти Екатерину целой и невредимой до монастыря Святой Лючии. Именно здесь она три года назад впервые стала пленницей. Екатерина не забыла того, что Альдобрандини фактически спас ее от растерзания, и когда 12 августа 1530 года осада была снята, а Климент VII снова стал править своим родным городом, ходатайствовала за своего конвоира, добившись замены смертной казни изгнанием. После освобождения Екатерина навестила монахинь в Мурате и отпраздновала с ними счастливое окончание этой грустной истории. Она поддерживала с монастырскими сестрами контакт на протяжении всей своей жизни, регулярно писала им и делилась доходами с принадлежащей ей собственности. Екатерина не прощала неповиновения, но никогда не забывала добра.

Очень скоро девочка снова стала центральной фигурой в международной политике Климента VII и переехала в Рим, где ее «дядя», как он сам себя величал, приветствовал свою родственницу с необычайной теплотой. Старый лицемер сумел убедить зрителей, что именно ее он «любит больше всех на свете». Другой наблюдатель замечал, что на личности юной Екатерины сказалось пережитое ею под властью врагов семьи: «Она не могла забыть дурного обращения, от которого пострадала, и только об этом могла говорить».