Книга Золушки нашего Двора - Лесса Каури

Первый глоток воды скрутил в желудке скользкий тяж. Редьярд плохо помнил последние месяцы: запой, в который он ушел после смерти отца и последующей коронации, слишком затянулся!

– Сколько мы уже женаты? – поинтересовался он, залпом опустошая стакан и наливая еще.

Королева аккуратно отпила несколько глотков:

– Год минул, Рэд…

– Я плохо его помню!

От горькой усмешки в углах ее рта появились морщины, делавшие лицо значительно старше.

– Зато я – слишком хорошо!

– Что, было всякое?

– Было…

Король встал, прошелся по комнате. Рейвин впервые видела его таким… никаким. Даже в пьяном угаре, в хлеву со свиньями, в объятиях простой прачки он оставался великолепным, шикарным, мощным самцом, не зная характера которого можно было бы самой себе позавидовать и поздравить с таким мужем. А сейчас он казался растерянным, если не сказать – раздавленным.

– Мы с тобой не с того начали, Рейв, – хрипло сказал король, останавливаясь за спиной жены. Спиной, натянутой как струна, готовая вот-вот лопнуть. – Мы обманывались друг в друге – ты желала видеть во мне любящего мужа, я в тебе – покорную жену. Ни я, ни ты таковыми не были и не будем!

– Не будем… – эхом повторила королева и согласно склонила голову.

Тонкая шея, маленькая голова, увенчанная копной великолепных темно-каштановых волос. Его первенец, Аркей, унаследовал этот цвет – головенка сморщенного орущего человечка уже при рождении была покрыта густыми темными волосенками, вызвавшими у Редьярда целый шквал противоположных чувств – от умиления до брезгливости.

– Давай начнем заново? – он положил руку ей на плечо, и она вздрогнула – то ли от страха, то ли от отвращения. Что же он делал с ней все это время, раз она не выносит его прикосновений?

– Я тебя не трогаю! – Редьярд убрал ладонь. – И больше не трону, ежели на то не будет твоего желания, обещаю!

Она обернулась так резко, что у него потемнело в глазах. Мгновение в выражении ее лица надежда боролась с рассудком. И рассудок победил.

– Сейчас ты сядешь рядом со мной, Рэд, как то подобает доброму супругу, – негромко и абсолютно спокойно сказала она, – и расскажешь мне все об этом ребенке… И тогда мы вместе решим, что с ним делать!

Король смотрел на эту хрупкую женщину сверху вниз и впервые со дня смерти отца не ощущал себя одиноким.

* * *

Матушку разбудили теплые губы любимого. Она ответила на поцелуй, улыбаясь и не открывая глаза. Опустившийся рядом с ней на пол Кай потрепал преданно изображавшего подушку волкодава по загривку и поинтересовался у обоих:

– Без меня разгульничаете?

– Ой! – окончательно проснулась Бруни. – Я уснула? Ну надо же! А сколько времени?

– Время ужинать, родная! Тебя ждут Туссиана и еще несколько горничных. Они помогут переодеться.

– Но зачем?… – начала было Матушка. И замолчала.

Привычка придворных переодеваться после каждого чиха не раз высмеивалась уличными труверами.

Принц помог ей подняться, засмеялся, когда она пошатнулась – голова закружилась от выпитого. Воистину, гаракенское оказалось коварным вином!

– У меня есть пьяная женщина! – прошептал он на ухо невесте, разворачивая и прижимая ее к себе. – И это так здорово!

Не отвечая, Бруни потянулась к его губам. Пресветлая, как, оказывается, она соскучилась по нему за долгие зимние дни и ночи! Жадно целуя, Кай подхватил ее на руки и отнес на диван.

– А как же горничные? – так же жадно отвечая, поинтересовалась Матушка.

– Мы быстро! – по-мальчишески улыбнулся принц.

Они действительно управились быстро. Лишь позволили себе полежать немного после, молча и счастливо улыбаясь, прижавшись друг к другу на тесном для двоих диване.

Затем Аркей поднялся, чтобы переодеться – слуги для этого ему не требовались, что Матушку несказанно порадовало. Она впервые посмотрела на его сильное тело взглядом собственницы и не собиралась позволять подобное еще кому-то. Потому свежую рубашку подавала ему сама и пуговицы на камзоле – ужин ожидался приватным, и принц не надел мундир – застегивала тоже сама. Кай не мешал ей, кажется, наслаждаясь процессом.

– Тебе нужна гардеробная, – констатировал он наконец, когда она, вытащив рукава его белоснежной рубашки из-под обшлагов камзола, расправила на них кружева.

– Мне не нужно ни единого помещения вне этой башни! – взглянув на него потемневшими глазами, промолвила Матушка.

Аркей улыбнулся и зычно крикнул в сторону двери:

– Войдите!

Спустя пару минут створку открыл Кройсон, впустил первую горничную Сузон и шестерых девушек, несущих упакованное в чехол платье. Все семеро дружно, будто на показательных выступлениях, сделали книксен. Глазенки младших служанок от любопытства блестели, как у мышат, учуявших сыр. Бруни чуть не рассмеялась, так они были похожи на них! Заметив одобрение в глазах Туссианы, она и вовсе воспряла духом.

Сузон аккуратно поставила рядом с ней малиновые туфельки с золотыми пряжками, а девушки принялись распаковывать платье.

– Я подожду тебя в кабинете, – сказал принц и вышел.

– Что пили, моя госпожа? – помогая Бруни раздеться, шепотом поинтересовалась Туссиана.

– Так заметно? – расстроилась та.

– Красивый румянец, – деликатно усмехнулась горничная. – Так что это было?

– Гаракенское розовое.

– Поднимите руки… Вот так… Оно, к счастью, легко выветривается! Катарина!

Темноволосая девушка тут же отозвалась:

– Да, госпожа Туссиана?

– Сбегай к мэтру Жужину за букетиком разумицы. Такие мелкие цветочки, – она повернулась к Бруни, – нежно-розового цвета. Они подойдут к новому платью, а их аромат приведет вас в чувство.

– Туссиана, что бы я без вас делала! – пробормотала Бруни.

Горничная иронично блеснула глазами, однако ничего не ответила.

Новое платье оказалось темно-малиновым, вышитым редкими золотыми звездами. Бруни в жизни не видела подобной роскоши!

– После ужина вас будет ожидать мастер Артазель, – пояснила Сузон, зашнуровывая обновку. – Так туго? Нет? Вот и хорошо… Свои шедевры он шьет только по ночам, говорит, старческая бессонница суть движитель вдохновения! Так что ваше свадебное платье обещает быть чем-то выдающимся!

– Только этого мне не хватало! – вздохнула Матушка, представив себя в белом, пышном и выдающемся – кочан капусты, а не невеста!

* * *

– «Твое участие в его судьбе вызовет слишком много любопытства и кривотолков»… Так Рейвин сказала тогда! – Редьярд снова выпил ласуровку, не чокаясь.

А шут, слушая друга, позабыл о выпивке. Подпер подбородок длинными сплетенными пальцами, глядел с горечью. В год рождения Арка Дрюня еще не был королевским шутом. Просто приятелем, с которым весело проводить время в бесконечных попойках. Те попойки он прекрасно помнил, а вот о событиях, происходивших во дворце, слышал из уст Редьярда впервые.