Книга Возвращенная любовь - Элизабет Бикон

– Это меня нисколько не обременит, – тихо заверил он.

Фрея не знала, предпочитает ли Орландо, чтобы она накрылась, чтобы он не смотрел на нее, мечтая о разных заманчивых возможностях, или же он понимал, что ей неуютно сидеть с обнаженными плечами и руками.

– В таком случае должна заранее поблагодарить вас за заботу. – Фрея впервые посмотрела ему прямо в глаза после того, как он увидел ее нагую.

– Не за что, леди. – Орландо поклонился почти так же вежливо, как и его сын. Ясно, откуда у юного Генри такая грация и важный вид.

Поклон свидетельствовал о том, что перед ней джентльмен, обладающий силой и свободой выбора, преклоняющий колени исключительно по собственной инициативе. Фрея представляла его безупречно одетым красавцем, который после обеда с важным видом идет по улице Сент-Джеймс навстречу своим дружкам, чтобы предаться запланированным заранее развлечениям. Хмуро подумав, что Орландо таит в себе тайн больше, чем ей показалось, Фрея постаралась прикрыться насколько было возможно в ее скудном одеянии. Если бы она, впервые выйдя в свет, встретила бы его в какой-нибудь лондонской гостиной, вряд ли он избавил ее от всех мелких унижений, которые она выносила в последние годы. Возможно, он был бы уже женат и перестал появляться на блестящих лондонских сезонах к тому времени, когда она впервые выходила в свет. Конечно, при условии, если бы вел себя достаточно скромно. Так что даже хорошо, что его там не было, ведь присутствие такого мужчины могло бы смутить ее еще больше.

– Где же дети? – спросила Фрея, чтобы отвлечься от неразумных мечтаний.

– Где-то здесь. Обычно они слушаются меня – на свой лад, конечно. По крайней мере, Атлас вместе с ними, – ответил Орландо, отойдя в сторону и пропуская ее вперед.

– Не лучше ли будет, если вы пойдете впереди меня? Я передвигаюсь очень медленно, несмотря на палку. Кстати, спасибо, что вы предусмотрительно нашли ее для меня.

– Утрата, кто знает, что может случиться, если предоставить вас самой себе? Вдруг наткнетесь на медведя, а тот устроит погоню за вами.

Фрея рассмеялась, услышав намек на самую поразительную цитату из Шекспира – «сошел со сцены, преследуемый медведем», – и решила почитать «Зимнюю сказку». Произведения Шекспира стояли на полке рядом с ее кроватью. Орландо приходилось экономить каждый дюйм маленького дома.

Рич не желал слышать хриплый, хотя и совершенно естественный смех определенного типа женщин. Он живо вспомнил визгливое хихиканье дебютанток и их старших, более раскованных сестер, которые изо всех сил пытались очаровать неуловимого Сиборна, внука герцога, близкого родственника и друга необузданного и уклончивого Джека, герцога Деттингема. Сейчас хрупких влюбленных красавиц и заблудившуюся принцессу разделяла такая же пропасть, как его Аннабель и всех остальных представительниц женского пола. Следовательно, надо быть настороже.

Это поразительное сочетание девушки-женщины во многих отношениях так не походило на его любовь, что даже сравнение казалось странным. Утрата по природе своей высокомерна, но при этом бесстрашна, как и Аннабель. Намного выше ростом, руки и ноги длинные и изящные. В то бесконечное мгновение, когда в судомойне в нем проснулась волчья страсть, он заметил, что изгибы ее тела круче, чем у Аннабель. При мысли о высоких и твердых грудях его гостьи, легко помещавшихся в ладонь мужчины, его охватила дрожь и пронзила волна соблазна. Фрея стояла перед ним обнаженная, стройная, совершенная, потрясенная, он не удержался и стал прикидывать, какие наслаждения она сулила.

Орландо напоминал себе, что на нем лежит большая ответственность. Он был и отцом, и опекуном, считавшим, что похоронил вечные желания наслаждения женским телом и славой, когда Аннабель лежит в могиле. Тем не менее при виде красивой попки другой женщины, обрисовавшейся под тонким хлопковым платьем жены, которое та переделала в летнее покрывало для постели, его чресла заиграли, его дыхание сделалось прерывистым. Усилием воли пришлось переключиться на другие мысли, чтобы не утонуть в сладострастии.

«Чем сейчас занимается сумасшедший Джек Сиборн?» – спросил он себя и убедился, что это не помогало отвлечься от навязчивых дум. Зная кузена, Рич почти не сомневался, что Джек в этот утренний час занимается любовью со своей женой. Он криво усмехнулся, вспомнив Джека и прелестную решительную Джессику Пендл. Оба так любили друг друга, что не оставалось времени на глупые размышления о династических браках, от которых страдали многие представители их круга. Едва узнав, на ком Джек собирается жениться, он понял – это точно брак по любви, хотя будущий муж утверждал, будто в жизни ничего подобного не бывает. «Джессика стала ему хорошей женой», – подумал Рич, плетясь за другой решительной женщиной и считая это проклятием, поскольку он из семьи, полагавшей, что любовь бывает на всю жизнь.

Рич вспомнил мать, единомышленницу его аристократического отца. Лучше думать о том, как эта женщина справилась бы с повседневными обязанностями, чем отгонять неприятную мысль, что он может оказаться не столь стойким, как казалось, и раскиснуть перед леди с характером и неотразимой красотой. Из своих источников информации он узнал, что леди Генри Сиборн настаивала на том, чтобы уединиться в хорошеньком доме в деревне Эшборн после того, как ее племянник Джек, Персефона, сестра Рича, и его брат Телемах один за другим заключили браки со своими пассиями. Ему так хотелось снова увидеть мать и рассказать, что он очень любит ее. Даже при мысли о ней так называемая мисс Роуан должна поблекнуть. Но, подумав о том, как поразится леди Генри, узнав, что старший сын жаждет заблудившуюся гостью, которая нуждается не в обольщении, а в защите, Рич понял – такие мысли могут лишь создать новые проблемы.

Обрадовавшись, что они почти дошли до дома, он отогнал прочь роковые фантазии о том, как быстрее завести эту женщину внутрь и тут же заняться с ней любовью. Какое-то мгновение он мучительно думал о том, какие у нее родятся дети, львята с ее золотисто-янтарными глазами и густыми каштановыми волосами, спускающимися на плечи. Его преследовал соблазн потрогать эти волосы. Или же они унаследуют зеленые глаза Сиборнов и станут такими же упрямыми, как большинство его родствен ников. Возможность сочетания черт отца и матери казалась ему, как мужу Аннабель, не посмевшему назвать свое настоящее имя и вступить в новый брак, столь же невероятной.

– Атлас может остаться, если вам не по душе одиночество, – сказал Рич нарочито холодно, будто, пока они медленно возвращались назад, думал о состоянии государства.

Рич видел, что гостья обдумывает это предложение. Не стоит искать в этом что-то привлекательное и одновременно тревожное. Утрате не стоит думать, что ее следующий шаг или слово могут стать безрассудством или ошибкой, она, видимо, не следовала укоренившейся привычке. Сиборн никак не мог смириться с тем, что сильная женщина, ограниченная своей ролью в жизни, вдруг потеряла способность вести себя естественно.

Вероятно, злоключения лишили ее оболочки, в которую заворачиваются многие юные аристократки. Рич не считал, что это плохо, даже если ей грозила опасность превратиться в коварную соблазнительницу, хотя и не осознавая этого. Он тут же вспомнил, что по природе волк, а не послушный домосед, каким сейчас казался.