Книга Маркиз и маркиза Ангелов - Вера Авалиани

– Должен вас огорчить – камуфляжа из такого лука не получится. Кто вас увидит – никогда не забудет, даже если очень захочет.

– Они запомнят маркиза Ангелов и его маркизу, а не Клода и Софью, – возразила ему Соня. – Образ станет ярче лиц. Я постараюсь сделать отвлекающий макияж – с синими ресницами.

– А я стяну свою гриву в хвост, как у маркизов на картинах, – воодушевился Клод.

– Самое то! – с энтузиазмом сказала Соня. И посмотрела на мужа такими глазами, что он соскочил со своего места и, будто не заметив портного, который в силу его роста в поле зрения не попадал, впился губами в шею жены. Ее кожа в купальнике пошла мурашками, и глаза «поплыли».

Но Карл вмешался в сцену.

– Господа маркизы, у меня всего четыре дня на изготовление эксклюзивных нарядов. Так что вечную любовь можно на полчаса и отложить.

– Вечная не откладывается, – с трудом оторвавшись от жены, пошутил Клод.

– Софья, вы можете одеваться, – скомандовал Карл, – а вы, Клод, раздеваться. Ваш черед быть обмеренным.

Клод развел руками и стал стягивать клетчатую рубашку и джинсы. А Соня – натягивать черные леггинсы и свитер.

Соня подумала, не слишком ли часто в медовый месяц она влезает в «расхожие» вещи? Ведь у них сейчас период, который будет согревать воспоминания всю жизнь. А они даже не фотографируются!

И она достала телефон и начала снимать обмеривание Клода. Его великолепный торс гимнаста, его красивую длинную и мощную шею, его лепную голову. И, не удержавшись, подошла со спины и поцеловала его в шею. По позвоночнику его от неожиданности прошла волна.

Карл вздохнул, отошел и дал супругам поцеловаться снова. Ведь его эта пара заставила вспомнить молодость. Тогда у него тоже были красота и амбиции, с их же помощью, он решил осуществить. Вот только придется нанять трех швей для ускорения работы. Он стал искать в своем телефоне их номера, пока Соня покрывала поцелуями спину мужа. А он вздрагивал от этих касаний губ.

Карл опять отстранил Софью аккуратно и посмотрел в затуманенные страстью глаза ее мужа.

– Советую подумать вам об обуви. Ботинки с таким костюмом не наденешь. – Может, выбрать вместо брюк джинсы и сапоги из натуральной коричневой кожи? Это снизит пафосность стилизации под камзол. – Глаза Клода прояснились, стали сосредоточенными. – Спасибо, маэстро. Как только домеряете, мы отправимся за аристократическими сапогами.

Карл, закончив измерения, потребовал за работу с молодоженов пять тысяч долларов и три из них – в качестве аванса. Ведь ему нужно было сразу оплатить услуги трех помощников. Ему не терпелось начать. Что и говорить – заказ его вдохновил. И даже окрылил.

Тем временем Насте после разговора по скайпу с матерью нужно было еще набраться храбрости и поговорить с Джемом – красавчиком-нотариусом, ведь ему предстояло, по замыслу Насти, приударить за матерью и быть достоверным.

Она рассказала о своих замыслах мужу. Влад помялся, не желая и обидеть тещу, и поддержать двусмысленный план мести.

– А ты не подумала о том, что если мы пригласим Джема на свадьбу, то он может прийти с женой или любимой девушкой?

Настя и правда не учла такой вариант.

– Но давай просто спросим у нотариуса, сможет ли он без ущерба для себя устроить такой розыгрыш.

Влад в ответ с сомнением пожал плечами и стал собираться. Надел пиджак, поискал в шкафу галстук. Его не было в принципе, просто еще не купил. Но, вспоминая Джема, Влад вдруг устыдился своей рассеянности и неаккуратности. Настя говорила, что и отец ее – подтянутый и ухоженный, всегда в костюме. Надо купить галстук – среда его обитания меняется. Надо подстраиваться под общий стиль.

Настя с удивлением наблюдала за сборами Владислава.

– Мы пойдем к Джему вместе. Я тебя к нему ревную, – покраснев, честно признался Влад.

– И очень хорошо, – обрадовалась Настя, – меня еще никто никогда не только не любил, но и не ревновал. Ты во всем у меня – первый. – Влад обнял хрупкую «пацанку», но строго добавил:

– Первый и последний я у тебя.

Настя улыбнулась ему в грудь. Но про себя подумала, что, чего греха таить: она хотела бы переспать с красавцем Джемом. Надо бы уточнить у Сони, нормально ли это или означает, что я Влада не люблю, как надо?

Клод и Софья примеряли обувь в магазине. Это был аттракцион для продавцов. Ножки Сони в закатанных джинсах и на каблуках заставляли их глаза масленеть. А то, как сама красавица со светлыми мелированными волосами смотрела на примерку ковбойских сапог мужем, тут же будило воображение женщин. И от этого «перекрестного огня» взглядов молодоженам не терпелось остаться наедине. Их страсть друг к другу еще и подогревали извне.

Но, вернувшись, они застали Мишу с Фредиком за столом. Малыш тут же перебрался на колени к маме, чтобы она его стала уговаривать съесть полезное. А сами супруги решили сгрызть чипсов, не желая продлевать время друг без друга. Миша по их все разгорающимся и повлажневшим глазам понял, чего они хотят, и вскоре унес малыша укачивать к себе в гостевой домик.

А Соня с Клодом начали дарить друг другу солено-перченые поцелуи от чипсов прямо в гостиной. У Софьи с утра был настрой ласкать Клода. Она наблюдала за ним в зеркале, когда он смотрел на нее в купальнике, воспринимая каждое прикосновение портного к ее телу как повод к ревности. А потом, когда он, такой невообразимо красивый, стоял обнаженным по пояс в мастерской кутюрье, на нее просто накатило желание обладания его скульптурным телом. Она хотела закрыть его собой от всего мира. Никогда ни один мужчина – даже актеры Голливуда – не вызывали в ней такого восторга от их внешности. Она не просто жаждала его, как мужчину, каждой клеточкой тела, у нее еще от совершенства каждой его черточки лица, в буквальном смысле слова, дух захватывало.

А Клод чувствовал любовь к Соне по-другому. При виде обнаженной жены у него внутри все шло волнами. И ритм нарастал, потом внизу закручивался клубок и требовал прикосновения к ней, чтобы развязаться. Кровь буквально закипала, если он ловил на ней чужой взгляд. Он считал себя обладателем сокровища, на которое все и в любой момент могут покуситься и отобрать у него. Поэтому у обоих Таубов сегодня обострилась жажда спрятать друг друга от всех.

– Софи, я должен тебе сказать, что не могу видеть, как кто-то прикасается к тебе. Я возненавидел тогда режиссера, который провел тебе рукой по бедру и спине во время пробы. А что я пережил, когда ты отдавалась капитану полиции, чтобы он закрыл дело, я даже описать не могу! И сегодня этот портной… Давай не поедем на премьеру фильма: я не смогу смотреть, как реагируют зрители на твое тело в постельной сцене. Я давно хотел тебе сказать это. Но ты уже купила материал на платье. Я вижу, как тебе хочется в Москву. И поэтому я рад, что фасоны одежды, которые ты придумала, не дают шанса демонстрировать все твои изгибы и впадины.

Мы будем только авторами музыки и текстов песен, да? Я боюсь, что тебя похитят. – Он, сидя на диване, извлекал грудь из ее бюстгальтера, клетчатая рубашка валялась на полу, а джинсы и трусы Софьи оказались на лодыжках. Губы – верхние и нижние – горели от перца и соли с чипсов, перекочевавших туда с губ и пальцев Клода.