Книга Это серьезно - Джеймс Хедли Чейз

Гирланд нахмурился, его шея снова заныла.

– Тогда, черт возьми, почему я о нем ничего не слыхал?

– Он ненавидит рекламу. Но прекрасно знает всех газетных заправил и помогает им. Он распутник в финансах, крупнейший магнат мира.

– Сколько он стоит?

– Не имею ни малейшего представления, но готов побиться об заклад, что он может не моргнув глазом выложить на стол десять миллионов фунтов стерлингов и при этом ничуть не поколебать своего финансового состояния. Это гигант, Марк. Воистину так, поверь мне.

– Он постоянно живет в отеле?

– У него нет постоянного места жительства. В Париже у него свой дворец и дома во всех странах, но он редко живет в них. Предпочитает хороший отель. Пару лет назад у него умерла жена, и теперь он все время в движении. Недавно вернулся из России, и я не удивлюсь, если он снова махнет туда на уик-энд. Такой он человек!

Гирланд насторожился.

– А что он делал в России?

– Не знаю, – пожал плечами Берни. – Какие-нибудь дела… Никогда бы не подумал, что ты им заинтересуешься, Марк.

– Это просто так, для записной книжки, – сказал Гирланд, поднимаясь. – Спасибо, Жак, извини, что оторвал от работы.

– Я тебя ни о чем не спрашиваю, – озабоченно сказал Берни, – но по-дружески хочу предостеречь: не связывайся с Радницем, это очень опасно.

– Еще раз благодарю, – улыбнулся Марк. – Как только заведутся деньги, я веду тебя в ресторан.

Махнув рукой на прощание, он вышел из кабинета и поехал домой.

Ночью он думал о таинственной женщине, Раднице и Генри Кейри. Он думал и о Росленде с вырванными ногтями. Последней его мыслью была Тесса с ее золотистыми волосами, стройными ногами и красивым те-лом.

Услышав телефонный звонок, Дорн очнулся от легкой дремоты. Он сидел за столом, положив голову на руки. Джанин, дремавшая на диване, тоже подскочила.

– Алло, Дорн слушает.

– Это О'Халлаген. Я звоню из аэропорта Орли.

Капитан Тим О'Халлаген был один из лучших офицеров отдела службы безопасности.

– Мы здесь всех проверили. За последнюю неделю прибыло около сотни сенегальцев. Она могла быть среди них, но я сильно сомневаюсь. Я просмотрел все регистрационные карточки. Большинство женщин были с мужьями. А не мог это быть мужчина, мистер Дорн?

– Не знаю. Не исключено.

– О'кей. Заставлю кого-нибудь покопаться среди женатых. Но на это уйдет уйма времени. Но раз нужно, значит, нужно. Она могла прибыть и на пароходе. Пару дней тому назад прибыл «Аскервиль». Я уже связался с полицией Марселя и попросил выяснить. Был еще грузовой пароход из Дакара. Он пришел в Дюнкерк…

– Сколько времени понадобится на все?

– Минимум пять дней. Все, что могу, – сделаю.

– К тому времени она может уехать из страны…

– Вряд ли, мистер Дорн, теперь она от нас не улизнет. Мы контролируем все поезда, аэропорты и пароходы. Чтобы ее найти, нужно время, но уехать она не сможет.

– Ладно, капитан, приложите все усилия, дело очень серьезное.

Джанин вопросительно смотрела на Дорна. Он сказал:

– Ты была права, мы опоздали. Если Радниц пошел на убийство, значит, ему нужно было что-то очень важное.

– Почему бы не послать кого-нибудь на квартиру Росленда и не поискать как следует? У него должны быть списки агентов.

– Если нас там застанут, мы попадем в хорошенькую переделку. – Он немного подумал, затем подошел к телефону. – Можно поручить Керману, – сказал он, набирая номер.

На той стороне провода чей-то заспанный голос произнес:

– Что надо?..

Дорн быстро объяснил обстановку.

– Дело срочное, Керман. Перерой там все вверх тормашками, но найди список агентов Росленда.

– Попытаюсь, – лаконично ответил Керман и повесил трубку.

– Может, что-нибудь и найдет… – пожал плечами Дорн.

– Мы все время опаздываем. Может, этот человек Росленда уже давно мертв!

Дорн сказал:

– Я пошлю доверенных людей следить за отелем. Если они засекут молодчика с бородкой, то притащат его сюда, и мы поговорим с ним так же, как он поговорил с Рослендом.

Джанин поднялась и потянулась.

– Ну, действуй, Джон, а я домой… Очень хочется спать.

– Можешь остаться у меня, есть свободная комната.

Джанин улыбнулась и отрицательно покачала головой.

– Предпочитаю свою кровать, даже когда не одна. Пока!

– Если будут новости, я позвоню тебе, – сказал Дорн, не вставая.

– Но не раньше десяти, если, конечно, не срочные, – ответила Джанин, надевая манто.

Жаря утром яичницу с беконом, Гирланд все еще морщился от боли, когда поворачивал голову. Раздался стук в дверь, и он пошел открывать. На лестничной площадке стоял Борг в кожаном пальто и шляпе.

– Вот ты где, приятель, – сказал Борг, и губы его расплылись в дружеской улыбке. – Ну, как шея?

– Жжет как в аду, – ответил Гирланд, отступая в сторону и пропуская Борга. В руках у того был черный портфель.

– Сейчас вправим на место… Чертовски приятный запах!

– Угощайся, мне одному много, – предложил Гирланд, закрывая дверь.

Борг огляделся по сторонам.

– У тебя здесь очень мило. Только вот эта чертова лестница!

– Может, кофе? – спросил Гирланд, наливая себе чашку.

– От кофе не откажусь, – Борг снял шляпу и пальто и сел напротив Гирланда. Он налил себе кофе без сахара и закурил. Оба молчали, пока не допили кофе.

Когда Гирланд понес тарелки в раковину, Борг спросил:

– Помнишь Кида Хогана? Лучший легковес в прошлом. Одно время я тренировал его, потом он сошел, потеряв звание чемпиона мира. Тогда и я расстался со спортом. Так что вправлять шейные позвонки – по моей части…

– Ну, тогда валяй, вправляй, – сказал Гирланд, домывая чашки.

Борг вынул из кармана маленькую белую жестянку.

– Ложись-ка!.. Это медвежий жир. Немного пахнет, но средство первоклассное.

Минут через десять Гирланд встал, подвигал головой и удивленно воскликнул:

– И в самом деле помогло!

Борг довольно хмыкнул и отправился к раковине мыть руки.

– А ты думал!.. Вот тебе деньги, босс передал…

Гирланд подошел к портфелю, но Борг отстранил его.

– Подожди, радость моя. Здесь семь тысяч баксов. Когда удостоверишься, что она действительно знает, где Кейри, дашь остальные, но не раньше. Понял?