Книга Романовы. Запретная любовь в мемуарах фрейлин - Игорь Оболенский

(Генерал Петр Васильевич Оржевский родился 11 августа 1839 года в семье тайного советника, директора Департамента Полиции. Жена — княжна Наталья Ивановна Шаховская, фрейлина императрицы Марии Александровны.

В 1873 году назначен начальником Жандармского округа Варшавы, а три года спустя — флигель-адъютантом Александра Третьего. С 1882 года — Товарищ (заместитель) министра внутренних дел, командир отдельного корпуса жандармов. Сенатор Правительствующего Сената. Умер 31 марта 1897 года. — Прим. перевод.)

Они жили в штаб-квартире Департамента, ранее известного как Третье Отделение, на Фонтанке. Само здание пользовалось у публики дурной репутацией, о нем говорили, как о темнице с подземельем. Говорили, что несчастные узники часто попадали туда безо всякого суда и потом бесследно исчезали.

Моя комната находилась рядом с личным кабинетом генерала. Из своего окна я могла видеть, как заключенные прогуливаются в тюремном дворике.

1 марта, когда мы завтракали, генерал Оржевский сообщил нам, что раскрыт заговор против императора Александра Третьего. Все было сделано вовремя, и покушение удалось предотвратить. Оказалось, что Оржевский и его супруга знали о существовании заговора, но не говорили об этом, пока полиции не удалось арестовать заговорщиков. Среди них был Александр Ульянов, брат Ленина.

(Александр Ильич Ульянов, 21-летний студент физико-математического отделения Санкт-Петербургского университета, был арестован 1 марта 1887 года за участие в покушении на жизнь императора Александра Третьего.

По приговору Особого присутствия Правительствующего Сената был приговорен к смертной казни через повешение. Приговор был приведен в исполнение 8 мая 1887 года в Шлиссельбургской крепости. — Прим. перевод.)

Генерал рассказал нам, что в течение нескольких дней двое или трое студентов со свертками под мышкой, в которых якобы находились книги, были замечены возле Аничкова дворца. (Именно здесь, на набережной реки Фонтанки, опасаясь террористов, жил император с семьей. — Прим. перевод.)

Так как 1 марта император Александр Третий перед своим отъездом в Гатчину должен был проследовать из Аничкова дворца в Петропавловскую крепость, полиция была на чеку. Студенты были арестованы, и в их свертках обнаружили совсем не книги, а бомбы.

Генерал Оржевский был чрезвычайно горд, что его Департаменту удалось предотвратить трагедию, и, как руководителю, именно ему полагались вся слава и почет.

Но так получилось, что во время прибытия императора на Балтийский вокзал, где его ожидала императрица, он указал на начальника Петербургской полиции генерала Гресера и произнес: «Тому, что вы видите меня живым, — я обязан ему». При этом имя генерала Оржевского даже не было названо.

Выходило, что именно генерал Гресер, а вовсе не Оржевский удостоился славы и наград.

Что, конечно же, было горьким разочарованием для мужа моей подруги.

Но его карьера от этого недоразумения не пострадала. Со временем он стал сенатором, а затем генерал-губернатором Вильно.

Глава 8

В 1887 году я снова была в Петербурге, где остановилась у мадам Оржевской.

Во время этого визита я посетила три Придворных бала. Два из них имели место в Концертном зале Зимнего Дворца, а один — в Эрмитаже.

На одном из балов великий князь Михаил Николаевич представил мне своего сына, и я танцевала с Георгием Николаевичем, а его кузен Петр и графиня Игнатьева танцевали как наши визави.

Графиня должна была выйти замуж за второго сына великого князя Михаила Николаевича, но его мать, великая княгиня, была категорически против этой партии. И в итоге великий князь оставил Россию и уехал в Англию, где позднее женился на графине Торби.

(Графиня Торби, урожденная София Меренберг, родилась 20 мая 1868 года в Женеве в семье принца Николая Вильгельма Нассауского и Натальи Александровны Пушкиной, дочери великого поэта.

В 1891 году вышла замуж за великого князя Михаила Михайловича. Брак считался морганатическим. Из-за женитьбы сына на Софии Меренберг его мать великая княгиня Ольга перенесла удар и вскоре скончалась.

Титул графини Торби придумал сам великий князь, взяв за основу фамилии название деревни Тори в боржомском уезде Грузии, где жила семья его отца.

Александр Третий не признал брак своего двоюродного брата и запретил великому князю въезжать на территорию России. Лишь в 1901 году брак был признан. Но семья все равно осталась за границей. До 1910 года графиня и великий князь жили в Каннах на вилле «Казбек», а затем переехали в Англию.

В 1908 году великий князь Михаил Михайлович написал посвященный жене роман «Never say die», в русском переводе — «Не унывай». На родине автора произведение, поднимающее тему запрета неравнородных браков, было запрещено.

Умерла графиня 14 сентября 1927 года.

Ее брат, граф Георг-Николай фон Меренберг, тоже состоял в родстве с Домом Романовых — он был женат на дочери Александра Второго, рожденной от Светлейшей княгини Юрьевской. — Прим. перевод.)

Во время того танца я запомнила, как танцевала императрица Мария Федоровна со своим сыном Николаем, впоследствии Николаем Вторым.

Наряды приглашенных менялись в зависимости от того, где проходили приемы. Когда балы устраивались в Эрмитаже, офицеры являлись в белых гусарских мундирах, расшитых шнурами. Если же празднество имело место в концертном зале, то был обязателен красный костюм, а гусарский мундир просто набрасывался на одно плечо.

Меня забавляло видеть, как великие князья и другие офицеры раздевались по прибытии, снимая с себя маленькие белые льняные жакеты, которые носили под шинелями, чтобы не испачкать белые мундиры.

Из Петербурга я отправилась в Царское Село, где мой брат Михаил отдал мне свою квартиру, а сам поселился со своими однополчанами в другом месте.

В том же 1887 году император Александр Третий решил посетить Кавказ. Мой брат Георгий должен быть сопровождать императора. Но действующий адъютант, генерал князь Дадиани сказал Наместнику царя князю Дондукову-Корсакову, что он снимает с себя ответственность, если князь Шарвашидзе будет приставлен к свите императора, так как он не считает его «политически надежным».

В итоге кто-то другой занял место брата, а Георгию приказали покинуть Кавказ на время визита императора.

Я находилась в Царском Селе с моим младшим братом Михаилом, когда мы впервые услышали, что Георгий в письме к министру Двора Воронцову-Дашкову жаловался на обращение, которое он получил и просил просветить его о причинах.

Вскоре после этого мы узнали, что репутацией политически неблагонадежного Георгий был обязан инциденту, связанному с похоронами князя Кипиани, который, как утверждали, был убит по приказу властей Тифлиса.