Книга Тридцатого уничтожить! - Виктор Доценко

После нескольких часов пребывания в полицейском участке, комиссар полиции решил выпустить его на свободу, предупредив на прощание, что следующий даже незначительный инцидент, который заставит полицию заниматься его личностью, может окончиться для него лишением свободы. По всей вероятности, комиссар в этот день был в самом добром расположении духа, так как его работа была отмечена с хорошей стороны мэром города в интервью, прошедшем по национальному каналу».

Рассказов на мгновение задумался, потом решительно набрал код принтера, чтобы распечатать данные. Что заставило его заострить внимание на этом случае? На этот вопрос он не знал ответа, но почувствовал, что этот парень, оказавшийся к тому же его земляком, может ему пригодиться.

Аркадий Сергеевич очень тщательно подбирал людей для своей организации, и каждый обязательно проходил жесткую проверку и отбор. И чем сложнее ему предстояла работа, тем более серьезное испытание он проходил.

Сейчас на территории бывшего Союза было построено несколько баз, и каждая была настолько мощной, насколько и засекреченной. Самое современное оснащение, лучшее в мире вооружение, на некоторых имелись даже бронетранспортеры и вертолеты, и единственная сложность — человеческий материал. А для того, что задумал генерал, нужны были не просто люди, а сильные, смелые, бесстрашные: как говорится, «без страха и упрека».

Пора ему, бывшему генералу, всплывать на поверхность! Пора всем показать свои силы! Хватит довольствоваться мелкими кусками! Кто сильнее, тот и прав! Да и время сейчас более чем подходящее: народ недоволен, функционеры грызутся между собой за власть, армия в полной растерянности, потеряла жесткую дисциплину и жесткое руководство.

Так… сейчас май. Что же, осенью, когда многие будут заняты уборкой урожая, самое удачное время, а сейчас нужно форсировать накопление оружия, это во-первых, во-вторых, успеть подготовить человека, который будет выполнять важную миссию. И от выполнения этой миссии, возможно, будет зависеть удачный исход всего, что задумал он.

Аркадий Сергеевич взглянул еще раз на монитор, выключил его, затем вытащил из принтера листок с текстом. Савелий Говорков. Нужно обязательно сделать запрос в Москву. А пока, — он задумался, — пока его надо найти и понаблюдать. Все, решено!»

Плен и побег Савелия

Фронтовые будни в Афганистане были тяжелыми и непредсказуемыми. Были дни без единого выстрела и, как говорится, врага днем с огнем не найти, но чаще были другие идешь по солнцепеку, вокруг — ни души, чуть расслабился, и зажужжали вокруг тебя автоматно-пулеметные очереди. Именно в таких случаях и гибли молодые солдаты, только что прибывшие с Большой земли.

В роте капитана Воронова смертность была намного ниже, чем в других ротах. Капитан завел неукоснительное правило — каждый новичок обязательно прикреплялся к опытному бойцу, и тот становился ответственным за его жизнь. Зачастую они даже спали рядом, и молодые перенимали не только опыт у своих старших наставников, но и их привычки, манеру говорить, даже их походку.

С приходом Воронова Савелий стал чуть уравновешеннее и уже не бросался в опасные ситуации безоглядно. В нем как бы открылось второе дыхание, появилось желание жить, и все потому, что рядом находился человек, которому он был нужен.

Однажды их группа попала в жестокую переделку, когда они под руководством капитала Воронова в количестве пятнадцати человек возвращались после выполнения задания. Более суток они уже были в пути без отдыха, без сна, когда их группа подверглась нападению душманов. Это произошло настолько неожиданно, что в первые же секунды боя погибло восемь человек. Если бы не Савелий, то и Воронов оказался бы среди погибших. Савелий успел заметить скрывавшегося за валуном душмана и дал по нему длинную очередь, однако тот все-таки выстрелил в Воронова, и Савелий, бросив вперед свое тело, защитил его. Одна пуля попала в грудь, вторая — в бедро.

— Братишка! — закричал капитан, осторожно приподнимая голову Савелия, — Как же так, братишка?

— Хлопотно все, Андрюша, — попытался улыбнуться Савелий, хотел еще что-то добавить, но потерял сознание.

Бой стих так же внезапно, как и возник: душманы словно растворились среди скал, прихватив с собой убитых. Выставив охранение. Воронов быстро и умело перевязал Говорком, затем связался с командованием по рации. Доложило происшествии и попросил о срочной помощи вертолетом.

До площадки, куда послали вертолет, нужно было добираться часа полтора, и Воронов, отказавшись от помощи своих солдат и рассредоточив их в боевой порядок, взвалил на себя беспомощное тело Савелия и двинулся к месту встречи.

Измученные от постоянного напряжения, уставшие и голодные, они двигались очень медленно. Капитан из последних сил тащил Савелия, но на все просьбы старшего сержанта Давиденко, здоровенного украинцам поменяться с ним ношами (старший сержант нес ручной пулемет, казавшийся в его руках игрушечным) получал категорический отказ. Он сам хотел нести своего «братишку».

До встречи с вертолетом оставалось полчаса пути, когда старший сержант, шедший впереди, неожиданно вскрикнул: «Духи!» — и тут же открыл яростный огонь из своего пулемета прямо с рук.

На какое-то мгновение этот огонь заставил душманов прижаться к скалам и дал возможность их немногочисленной группе рассредоточиться дал обороны.

Капитан Воронов осторожно опустил Савелия на пушистый снег за каменным выступом, затем крикнул молодому солдату, совсем еще пацану:

— Акимов, автомат!

Тот бросил ему один из двух автоматов, висевших у него на плече, и они стали вести прицельный огонь по душманам. Позиция была очень невыгодной: они находились ниже душманов и хорошо просматривались.

Первым был убит старший сержант Давиденко, который не захотел прятаться, продолжая стрелять из пулемета до последнего, пока его не сразила вражеская очередь. Потом погиб Акимов вместе со своим наставником из Тулы, худощавым высоким парнем. Туляк ни разу не был ранен за два года службы в Афганистане. У него была странная фамилия — Негремный. Он был настолько худым, что даже отшучивался: «Меня пуля не берет потому, что попасть в меня трудно — худой больно». И действительно, погиб он не от пули: их вдвоем, вместе с его подопечным, парнишкой из Омска, убило гранатой.

Не прекращая ни на минуту своего огня. Воронов видел, как погиб веселый парень из Москвы, который очень любил стихи и писал сам. Почти все свободное время он отдавал им, и часто его можно было увидеть с блокнотом в руках. Поэта многие любили, но самым большим его другом был Саша, который и сейчас находился рядом с ним. По иронии судьбы у Саши отчество было Сергеевич, и его то ли за то, что он был тезкой великого поэта, то ли за то, что знал многие его произведения наизусть, однополчане прозвали Пушкиным. Скорее всего, ребят и сблизила любовь к поэзии. Когда Александр увидел гибель своего друга, он вскочил во весь рост, сорвал с пояса гранату:

— Ну, гады, ловите! — крикнул он и бросил ее в сторону «духов».