Книга Страна за горизонтом - Леонид Спивак

истово насаждаемый им в России табак – «трава никоциана» – был представлен лучшими сортами с плантаций Вирджинии.

Эдвард Хоппер «Полуночники» (фрагмент), 1942

Одна из американских энциклопедий утверждает: «Исключительную историческую роль Петербург сыграл в годы Революции и, затем, Гражданской войны». Истинный петербуржец – по обе стороны океана – не сможет не согласиться с таким заявлением. Только в истории США эти два важнейших события разделяют восемьдесят лет. А во время войны 1812 года американский Петербург получил прозвище «Кокардовый город» из-за залихватских, украшенных перьями шляп, которые носили его защитники. Несмотря на всю лихость и гусарство, «гроза двенадцатого года» не обошла обе страны: Наполеон спалил Москву и Кремль, британцы же захватили и сожгли американскую столицу с Белым домом и Капитолием.

В 1833 году в Петербурге была открыта первая железная дорога, связавшая между собой два американских штата. Покорение времени и пространства поражало воображение: путешествие из Петербурга в Северную Каролину длилось всего двенадцать часов. Наблюдательный путешественник Платон Чихачев, один из учредителей Русского географического общества, писал в 1839 году в журнале «Отечественные записки», что американские железные дороги, «рассматриваемые как орудие просвещения, имеют также свою поэтическую сторону», в них есть своя романтика: «…они могут так же сильно возбуждать страсти и какую-то всеобщую восторженность, как и какой-нибудь ритурнель из любимой оперы Беллини или грациозный пируэт Тальони».

Другой американский Петербург расположен на севере страны, в центральной части штата Иллинойс. Так и хочется написать: «Среди бескрайних, необжитых земель, под северным небом, в первой трети XIX века был основан город». Этот Петербург находится в центре огромного сельскохозяйственного региона в окружении необъятных кукурузных полей. Ближайший к нему городок носит название Афины. От Петербурга до Афин просто рукой подать: меньше часа езды.

Впрочем, и в такой глухой провинции кипели свои нешуточные страсти. Среди первых петербуржцев был молодой Авраам Линкольн, работавший в 1830-х годах землемером и почтмейстером. Историки утверждают, что здесь будущий президент США повстречал свою первую любовь Анну Ратледж. Та повесть была печальной: юная Анна была обручена с другим, а когда неудачная помолвка распалась, Анна, к великому горю Линкольна, скончалась от чахотки в возрасте 23 лет. История, достойная пера лучших представителей петербургской романтической прозы.

Писательский «форд» на заправке. Фото И. Ильфа

Американская литература подарила миру вымышленный город Санкт-Петербург, который, тем не менее, известен каждому. В этом городе жили любимые литературные герои Марка Твена – сорванцы Том Сойер и Гекльберри Финн. Под именем Санкт-Петербурга писатель вывел Ганнибал (Hannibal), штат Миссури, город своего детства.

«Одноэтажный» травелог Ильфа и Петрова полон иронии: «Есть несколько Парижей, Лондонов. Есть Шанхай, Харбин и целый десяток Петербургов… Есть Одессы. Не беда, если возле Одессы нет не только Черного моря, но и вообще никакого моря. Помещается она в штате Техас. Какого это одессита забросило так далеко? Нашел ли он там свое счастье, – этого, конечно, уж никто не знает».

Название южному городу дали немцы-колонисты из Украины, железнодорожные рабочие, которые помогали осваивать Техас – отсюда ностальгическое сравнение широчайших равнин-прерий с причерноморскими степями.

Обнаруженная здесь нефть вдохнула жизнь в маленькую Одессу, население которой быстро перевалило за сто тысяч жителей. Символ американской Одессы – кролик. С 1932 года здесь проходило родео, на котором бравые ковбои заарканивали… местных диких кроликов. Никто не спорит, что одесситам всегда было присуще особое чувство юмора. Необычное родео перестали проводить в 1977 году, когда возмутились защитники животных. Памятник, установленный здесь, – не просто длинноухий образ-китч, но самая большая статуя кролика в мире.

У Владимира Набокова в «Лолите» есть множество аллюзий на произведения Ильфа и Петрова, что заслуживает отдельного исследования. Есть и «черноморская» каламбурная запись, оставленная для Гумберта беглецом Куильти в мотельной гостевой книге: «П. О. Темкин, Одесса, Техас».

О небольших населенных пунктах американцы говорят: «one stoplight town» («городок с одним светофором»). В русской прозе встречалось похожее: «селение с полустанком». Ильф и Петров продолжают тему: «Через город проходит главная улица. – Называется она обязательно либо Мейн-стрит (что так и означает Главная улица), либо Стейт-стрит (улица штата), либо Бродвей. Каждый маленький город хочет быть похожим на Нью-Йорк. Есть Нью-Йорки на две тысячи человек, есть на тысячу восемьсот. Один Нью-Йоркчик нам попался даже на девятьсот жителей. И это был настоящий город. Жители его ходили по своему Бродвею, задрав носы к небу. Еще неизвестно, чей Бродвей они считали главным, свой или нью-йоркский».

Местный, почвеннический патриотизм янки во все времена вызывал некоторую насмешливую оторопь у русских литераторов. Ф. М. Достоевский в «Бесах» упоминал об одном американце, завещавшем свою кожу на барабан, «с тем чтобы денно и нощно выбивать на нем американский национальный гимн». У Бориса Пильняка есть хлесткий пассаж: «И – патриоты! – в восторге от самих себя, в восторге от своей страны (пусть у половины американцев даже отцы не родились в Америке)! – Америка – вершина человечества и цивилизации, венец творения! – и американцы – никак не космополиты: – что такое Европа или Азия?! – Афины, это где – в Мексике? – Москва, – ах, да, это, кажется, в штате Кентукки! – Одиссей, Вольтер, – это бондарь со Второй улицы? – но вообще это не важно, Америка никем, ничем и нигде не превзойдена и не может быть превзойдена! – впрочем, если европейцы там что-то придумывают, так это только для Америки! – все остальное – пустяки! – наш национальный флаг – даже на кладбищах!»

Самый крупный из «городов-побратимов» находится на западном побережье штата Флорида – вот здесь душа выходца с берегов Невы может возрадоваться. Южный Санкт-Петербург был назван не в память каких-то малоизвестных англосаксов, а в честь столицы Российской империи. Основателем города считается русский предприниматель Петр Дементьев, проложивший сюда в 1888 году железную дорогу и построивший среди флоридских болот деревянное здание вокзала в русском стиле.

Петр Алексеевич Дементьев, из дворян Тверской губернии, дослужился в императорской гвардии до чина капитана. Эмигрировав в США, он сменил имя на более произносимое Питер Деменс и занялся, с переменным успехом, предпринимательством. К несчастью, строительство железной дороги и закладка Санкт-Петербурга полностью разорили его. Ныне здесь, у берега моря, разбит парк его имени, где находится гранитный постамент в память основателя города.

В 1914 году «град Петра» стал свидетелем грандиозного по тем временам события. Здесь открылась первая в мировой истории коммерческая авиалиния. Петербургские аэропланы совершали полеты над заливом – не Финским, но Мексиканским. Пассажирский билет стоил немалые деньги: пять долларов.

Субтропический Санкт-Петербург быстро стал центром туризма, ибо «солнечный город» со всех сторон окружен водой и великолепными пляжами. Средняя зимняя температура флоридского Сент-Пита, как зовут его жители, равна средней летней температуре русской «Северной Венеции». Коренные