Книга Философия для полярных исследователей - Erling Kagge

они так бедны. На самом деле, если я попрошу почти любого норвежца - в том числе и себя - оценить свое счастье по шкале от одного до десяти, ответ обычно будет одинаковым: семь, иногда восемь.

Если я и забыл о том, как мало может отделять чувство счастья от чувства уныния, то по дороге домой с Карибских островов, когда мне был двадцать один год, я вспомнил об этом. Я был в компании двух друзей-ровесников, Хаука Вала и Арне Саугстада, когда на нашей тридцатипятифутовой парусной лодке к северу от Азорских островов разразилась серьезная непогода. Паруса были разорваны ветром на ленты, люк перед мачтой оказался за бортом, и лодка была на грани затопления. В таких ситуациях лучший насос на рынке - это испуганные мальчишки с ведрами, так что вместе нам удалось спасти эту лодку.

В таких обстоятельствах настроение меняется быстрее, чем обычно. Сначала наступило отчаяние, когда передний люк был смыт за борт и лодка начала набирать воду, затем - полный восторг, когда, вопреки всему, нам удалось найти люк, плавающий в море, и таким образом избавить наше судно от воды. Затем наступило полное недоумение, когда чудовищная волна буквально снесла грот, ситуация усугублялась тем, что у нас не было двигателя, туалет был заблокирован, а единственное приспособление для приготовления пищи сломалось. Мы питались сырой солониной, сырыми крекерами и сырым картофелем, а когда нам нужно было облегчиться, мы свесились с борта. Вы можете представить себе наше чувство радости, когда мы наконец добрались до Бриксхема, маленького рыбацкого городка в Девоне на юго-западе Англии. Впервые за пятнадцать дней после отплытия с Азорских островов мы снова могли ходить по твердой земле, сидеть и пить, не промокнув и не волнуясь. Дело в том, что все состояния - как позитивные, так и негативные - проходят. С негативными часто приходится просто пережить их.

"Либо я счастлив, либо нет, вот и все", - писал австрийский философ Людвиг Витгенштейн. Его определение счастья вполне могло бы описать то наше путешествие домой с Карибских островов. В один момент мы чувствовали себя в раю, в другой - в аду.

О том, как природа дала нам боль во благо, рассказывает греческий философ Сократ. Его арестовали и заковали в цепи. Когда с его ног наконец-то сняли цепи и он почувствовал, как они болят, он задумался о том, как прекрасно было от них избавиться. Сократ прекрасно понимал взаимосвязь между удовольствием и болью, а также то, как эти чувства дополняют друг друга, вызывая и преследуя одно за другим.

Я редко испытывал большее чувство благополучия, чем в тех случаях на пути к Северному полюсу, когда, несмотря на то что температура опускалась до пятидесяти градусов и еда была одна и та же изо дня в день, я мог лежать в палатке и чувствовать, как тепло вливается в мое тело, и мог есть, чтобы заглушить сильный голод. Тогда я понял, что Сократ был прав. Я не сомневался, что нахожусь в прекрасной форме и ем лучшую кухню, которую когда-либо пробовал. И по сей день я в этом не сомневаюсь.

В книге "Странник играет на приглушенных струнах" норвежский писатель Кнут Гамсун рассказывает историю заключенного, которого везут на место казни. Он сидит на телеге, и гвоздь задевает его задницу. Это больно, и узник меняет положение. Сразу же он чувствует, что его положение стало более комфортным. Счастливые моменты или хорошие переживания - они бывают у каждого из нас, заключает Гамсун.

Аристотель считал, что на жизнь нужно смотреть целостно. Если человеку удается реализовать свой потенциал, значит, он прожил счастливую жизнь. Заключение должно подождать, другими словами, до конца. Я отношусь к этой идее с пониманием и как исследователь, и как семьянин. Такую вещь, как самореализация, можно оценить, только взглянув на картину в целом. В то же время мне нравится время от времени останавливаться на месте и просто довольствоваться существующим положением вещей. Например, когда после мороза возвращается тепло, когда дочь радостно обнимает меня, когда я смотрю хороший футбольный матч - значит, жизнь хороша, и я чувствую себя счастливым.

 

9.

Научитесь быть в одиночестве

В больших скоплениях людей и в многолюдных городах я чувствовал себя гораздо более одиноким, чем на пути к Южному полюсу. Находясь далеко во льдах, в 1000 километрах от остального человечества, я почти никогда не скучал по обществу других людей. Время от времени мне не хватало контакта "кожа к коже", но не более того. Мне хватало самого себя, моего опыта общения с природой, ритма и движения вперед, когда я ставил одну ногу перед другой достаточное количество раз. Когда я впервые оказался один в Нью-Йорке летом 1986 года, без гроша в кармане и никого не зная, чувство одиночества было гнетущим.

Когда вокруг толпятся люди, это может напомнить вам, насколько вы одиноки. По пути на Южный полюс я не имел связи с окружающим миром и, возможно, поэтому меньше скучал по человеческому общению. Для меня было большим облегчением, что я не мог ни с кем связаться по радио или телефону. Если бы такая связь была, то какая-то часть моего сознания никогда бы не покинула Норвегию, и я бы упустил многое из того, что могло предложить мне путешествие в одиночестве.

Во время этого путешествия мне напомнили о том, как важно быть в центре своей собственной жизни. Не проживать свою жизнь через других. Прошлое и будущее слились друг с другом и стали малозначимыми определениями. Существовало только настоящее. Ни сериалов, ни рекламы, ни новостей, ни сплетен о знаменитостях, ни кого-либо еще. Только огромные белые просторы до самого горизонта. Солнце и голубое небо двадцать четыре часа в сутки (ну, почти). Такая жизнь дает огромное чувство свободы. Свободу быть одному и свободу следовать за мечтой.

Одиночество, конечно, не является само по себе достоинством. Оно часто ощущается как бремя, но в нем есть и потенциал. Каждый человек одинок - одни больше, чем другие, - но никто не может избежать этого", - пишет норвежский философ Ларс Свендсен в своей книге "Философия одиночества". Многие религии и философские системы на протяжении веков подчеркивали, что одиночество может быть чем-то положительным, но сегодня многие люди воспринимают его как нечто по своей сути негативное. Для меня все дело в том, как я реагирую на ситуацию одиночества, умею ли я использовать одиночество с пользой для себя или просто становлюсь беспокойным или немного суматошным. Часто я обнаруживаю, что в первые часы и дни пребывания в одиночестве мне неспокойно,