Книга Герой Рима - Дуглас Джексон

гостеприимство и останетесь гостем города.

Валерий открыл было рот, чтобы отказаться, но Юлий появился рядом с ним прежде, чем он успел заговорить. — Центурион Юлий Криспин приветствует тебя, — отчеканил он, и в его голосе прозвучало уважение, удивившее Валерия. Потребовалось много усилий, чтобы завоевать уважение Юлия. — Как поживаешь, примипил?

Фалько прищурился, сосредоточившись на лице новоприбывшего.

— Юлий? Офицер? Нет, не может быть. Я когда-то знал Юлия, который годился только для уборки. — Валерий ждал взрыва, который неизбежно последует за этим оскорблением, но Юлий только рассмеялся.

— А я когда-то знал первого центуриона с плечами, как у быка, а не с животом, как у него.

С ухмылкой Фалько потянулся вперед, взял центуриона за запястье и притянул его к себе в объятиях, которые больше походили на объятия отца и сына, чем на встречу равных в военном отношении. — Ради богов, рад снова тебя видеть, Юлий. Центурион, и притом настоящий центурион. — Он потянулся, чтобы коснуться медалей, свисавших с груди молодого человека. — Где ты добыл эти фалеры?

Юлий что-то пробормотал и покраснел, как мальчишка, а Валерий решил, что ему лучше спасти центуриона. — У вас будет возможность продолжить это воссоединение позже, — предложил он. — Я хотел бы, чтобы когорта устроилась и накормилась. Юлий? Найдите зернохранилище и организуйте пополнение наших запасов.

— Командир!

— Я могу проводить тебя. Вы согласны, трибун? — предложил Фалько. — Мои люди отведут вас к лагерю. Сегодня вечером никаких копаний для Двадцатого. Оборона подготовлена, отхожие места готовы.

Валерий кивнул. — В таком случае мы их наполним, как только накормимся. Солдаты заслуживают чего-нибудь после недели марша. Трех часов в городе должно хватить. Но убедитесь, что все знают, что я хочу, чтобы они вернулись до наступления темноты, или я сдеру с них кожу. — Он сделал паузу, вспоминая предыдущие ночи. — И я хочу, чтобы они вернулись одни. Неплательщикам стоять на страже.

Фалько покачал головой. — Здесь нет необходимости в охране. Мои люди с радостью выполнят для вас свой долг. В любом случае, это Колония; вы не найдете более тихого места во всей провинции.

— Возможно, центурион, — мягко сказал Валерий. — Но Первая – это моя когорта, и ни одна из моих когорт не ложится в кровати на ночь без охраны. Ни в Колонии; ни даже если бы мы были на Форуме в Риме.

Фалько ответил на осуждение с улыбкой. — Вы позорите меня, трибун. Как видите, прошло много времени с тех пор, как я служил. Десять лет назад я надеюсь, что мой ответ был бы точно таким же. Пойдем, Юлий, нам нужно многое обсудить.

Валерий проследовал за почетным караулом через арку к главной улице Колонии. Как только они оказались в городе, он огляделся. Стены инсул были из белой штукатурки, пронизанной маленькими окнами с закрытыми ставнями. Многие нижние этажи были заняты лавками, предлагающими товары, которые можно найти где угодно в Империи: тонкая стеклянная посуда и украшения, ткани и полотна всех цветов и качеств, гарум, рыбный соус, без которого не обходится ни одно блюдо, фрукты, даже фиги, которые, как он знал, должны были быть привезены с дальнего востока, и, конечно же, вино в амфорах, без которых жизнь в любой римской колония остановилась бы в течение дня. Конкурирующие торговцы называли свои цены, а кожевники и гончары демонстрировали свои изделия. Все говорило о зажиточном, процветающем и оседлом сообществе. В его ноздри ударил резкий смрад кожевенной лавки, а сильный запах мочи подсказал ему, что неподалеку работает красильщик. Когда-то здесь правил легион, но теперь Колонией управляет избранный городской совет. Толпа выстроилась вдоль улицы, и дети приветствовали проходивших легионеров, и он знал, что легионеры выпятят грудь, а центурионы будут рычать им в уши, если они поставят ногу не на то место. Небольшой триумф в своем роде, но любой триумф нужно было смаковать. Солдаты вообще настороженно относились к гражданскому населению. Прибыль можно было получать, но солдаты означали дополнительные рты и дополнительные налоги, а гражданские не любили налоги. Колония была другой. Это был армейский город, с армейскими женами и армейскими детьми. Они знали, как обращаться с воином.

Но была ли это настоящая цивилизация? Его взгляд снова обратился к зданиям вокруг него, и он заметил, что многие из них были просто повторно используемыми казармами, разделенными на дома. Даже те, что были перестроены, имели признаки того, что их бросили в спешке. Он считал Колонию истинным образцом римского провинциального города, но теперь, изучив его, понял, что это карикатура на один из них. В нем не было ни комфортной прочности, ни глубоких корней, которые можно было найти даже в Галлии или Испании. Ощущение усилилось, когда они повернули налево, к тому, что раньше было виа принципалис, мимо Форума и курии, которая была просто частью первоначального комплекса штаб-квартиры, расширенного и с добавленным дополнительным этажом. Здесь на ступенях собрались городские старейшины в тогах, но он не сводил глаз с фронта и лишь украдкой провел когорту мимо. Должен соблюдаться протокол. Сначала, он устроит своих людях. Затем он будет ждать их приглашения, которое поступит в свое время.

Фалько сдержал свое слово. Линии палаток были расположены с симметричной точностью, и на их установку уйдет несколько минут. Сегодня не нужно было рыть канавы. И здесь по крайней мере, оборонительная стена была цела, вероятно, потому что местность еще не была отведена под застройку. Старый солдат был прав; они были в такой же безопасности, как и в крепости Глевум. Тем не менее, подумал он, сегодня и каждую ночь будет охрана. Цивилизация могла сделать солдата мягким, а он этого не допустит. Им нужно было быть твердыми для того, что их ждало весной. Он позаботится о том, чтобы они были.

За плоской затвердевшей землей палаточного лагеря виднелись зачатки полукруглой постройки, которая, должно быть, была городским театром. И сверх того снова нечто, поразившее его.

Храм Клавдия.

Конечно, он слышал рассказы о его величии, но ничто не подготовило его к реальности. Это была слава Британии. Построенный из кремово-белого мрамора и сияющий, как маяк, даже в плоском свете раннего осеннего дня, храм затмил все вокруг. Широкие рифленые колонны в пять или шесть раз выше человеческого роста поддерживали огромный треугольный архитрав с декоративным мраморным фризом, изображающим быка, которого ведут на жертвоприношение, и другим, изображающим императора Клавдия, едущего в колеснице. Золотые статуи крылатой Победы возвышались