Книга Первый любовник Англии - Кристина Додд

— Вздор! — С силой, не свойственной великосветским дамам, она потянула за собой Тони. — Вы хозяин, и ваша обязанность стоять там, где гости могут вас видеть. Вы, разумеется, позволите мне руководить вами в этом деле, как и в деле вашей женитьбы.

— Моей женитьбы?

— Да, на мне. — Леди Хонора положила тонкую руку на его рукав. — Джин рассказала мне о ваших легкомысленных, пустяковых возражениях. Но вы же мужчина и должны мыслить логически. Уверена, что, подумав, вы очень скоро узрите здравый смысл в моих поступках.

Взглянув на украшенный драгоценностями чепец, прикрывающий ее светлые волосы, Тони задумался, есть ли у него шанс противостоять решимости леди Хоноры и собственной нужде в деньгах. И именно в этот момент в памяти Тони мелькнула та самая девочка, ее волшебный поцелуй, и все планы Хоноры обратились в ничто.

Она изучала Тони, как капрал, набирающий рекрутов в армию Ее Величества. Не обращая внимания на зрителей, леди Хонора заговорила в полный голос:

— Вы, конечно, решите, что наш брак — это ваша идея: мужчине нравится считать, что он хозяин своей судьбы. Но тем не менее исполняйте свои хозяйские обязанности и садитесь на место, которое я обеспечила для вас.

— Черт побери мои хозяйские обязанности! — взорвался Тони. — И черт побери…

Зрители как один обернулись и зашикали на него — только он единственный не был увлечен пьесой, мешал остальным, и даже актерам приходилось повышать голос, чтобы своим красноречием привлечь внимание публики.

— Видите, я права, — по-своему объяснила леди Хонора происходящее. — Все хотят, чтобы вы сели рядом со мной.

Она опять потянула за собой Тони, и он не стал сопротивляться. В конце концов какая разница, где сидеть, где стоять, где думать? Пьеса между тем шла своим чередом, но ее интрига не шла ни в какое сравнение с той интригой, которая зрела в уме Тони. Бормоча вежливые извинения, он стал пробираться сквозь толпу, следуя в кильватере Хоноры. В глубине души Тони был весьма благодарен двум актерам, появившимся сейчас на сцене. Они начали развлекать зрителей своими страстными мольбами, обращенными к некой бессердечной леди Эрлин.

И, словно прочитав его мысли, она появилась — женщина, которую он целовал, женщина, которую он так страстно желал, женщина, которую он, возможно, соблазнит. Ее появление на сцене вызвало одобрительный рев зрителей.

Неужели они знали ее? Может быть, это какая-нибудь дворянка, вышедшая на подмостки шутки ради? Нет, одобрение публики, жаждущей продолжения, относилось не к ней, а к пьесе. Что бы это значило?

Тони наклонился к леди Хоноре и пробормотал:

— Кто она?

— Она — это кто?

— Кто, — Тони опять кивнул на сцену, — она?

Озадаченная, Хонора проследила за его взглядом.

— Это жена, наставляющая рога своему супругу.

— И не об этом. Меня интересует, кто она в действительности?

— В действительности? — Леди Хонора повернула к Токи удивленное лицо. — В действительности она, то есть он — один из актеров труппы сэра Дэнни. А почему вы…

Не дослушав леди Хонору, Тони вскочил как ужаленный. Не обращая внимания на недовольные возгласы зрителей и даже тычки в спину, Тони думал только об одном.

Он целовался с мальчиком! С мужчиной!

5.

Нo было ли так на самом деле?

Лорд Боузи ткнул Тони под колено, и тот рухнул на скамью.

Неужели он на самом деле целовался с мужчиной?

Тони очень хотелось выскочить на сцену и, плюнув на все, дать этому парню в юбке такого пинка, чтобы он хромал всю следующую неделю. Но что-то удержало Тони. Какая-то мелочь. Нечто такое, что послужило бы ключом к разгадке…

Он взглянул на актера в женском платье, продолжающего декламировать свою роль, но, не в силах выносить это зрелище, снова уставился в землю. Потом, опустив плечи, свесил руки между колен и сложил ладони чашечкой. Чашечкой в форме женской груди. Чашечкой в форме… Тони снова взглянул на сцену… В форме ее груди.

Ее груди! На сцене был не мужчина!

Это была женщина.

Женщина!

— Почему вы хватаетесь за грудь и вздыхаете? — прошептала леди Хонора.

Тони, храбро сражавшийся в армии Ее Величества, а затем уже несколько лет командовавший гвардией, был убежден, что приобрел некоторый жизненный опыт и потому мог отличить волосатую мужскую грудь от нежной женской. И, черт побери, какое это было приятное отличие!

Леди Хонора ткнула его веером в бок.

— Чему вы так глупо ухмыляетесь? .

Проклятье, выходило так, что это была женщина, играющая в жизни роль мужчины, чтобы играть на сцене женщину! Тони сощурился, разглядывая актеров, боясь запутаться окончательно.

— А теперь почему вы нахмурились? — снова ткнула его в бок леди Хонора.

Нет, девушке одной не удалось бы так долго разыгрывать этот маскарад. Среди актеров кто-то должен знать ее секрет, но кто? Этот молодой щеголь-самец? Или тот старый негодяй? Путается она со всей труппой или же тайная любовница одного какого-нибудь счастливчика?

Леди Хонора ущипнула Тони за руку так, что тот наконец очнулся.

— Что вы там бормочете? Это же вульгарно!

Ее отец небогат — это очевидно, приданого у нее нет; она не так молода, как ему показалось, и, разумеется, не может быть девственницей… Даже если она доказала, что может зажечь его, как никакая другая женщина, даже если очаровала его своим безупречным телом, он не мог взять ее в жены. Не мог иметь от нее детей. Не мог с ней есть, спать и разговаривать, потому что, женившись на комедиантке, он выставит себя на всеобщее посмешище. Все его надежды на создание собственной династии обратятся в дым. Королева выбросит его, как использованный носовой платок! Двор будет воротить от него нос и говорить: «Вот в нем и заговорила нечистая кровь!» Старая история о его незаконнорожденности, принесшая ему столько страданий, снова всплывет наружу. Его станут жалеть, а, Бог свидетель, как же унизительна для него жалость!

— Вы кажетесь совершенно больным. — Леди Хонора положила руку ему на затылок и сжала крепкими пальцами. — Нагните голову как можно ниже, до самых колен, иначе вы упадете в обморок.

Тони взглянул на леди Хонору, ближайшую подругу своей сестры, женщину, которая могла купить ему право на династию, и содрогнулся. Взглянул на женщину на сцене. Он даже не знал ее имени!

— Вы весь горите. Вы больны? — Леди Хонора убрала руку с затылка Тони и отодвинулась от него.

Всю жизнь испытывая вожделение, он, тем не менее, был осмотрителен и никогда не позволял физической чувственности брать верх над здравым смыслом. Тони всегда смеялся над мужчинами, которые чахли по женщине. А вот он попросту отнимет эту актерку у любого, кому бы она ни принадлежала, и оставит ее для себя. А если бы у них появились дети — тут горло у Тони сжало так, что он едва мог дышать, — им был бы уготован тот же ад, через который в юности прошел он сам. Нет, она не может принадлежать ему! И тут пронзительное чувство потери ошеломило Тони, поставив его в тупик.