Книга Электрическое бессмертие - Анатолий Евгеньевич Матвиенко

брата. И ещё упоминали какого-то всемогущего босса. А, он и есть серьёзный, о котором вы говорили? Как мне его найти? Что значит – не надо? Надо, и прямо сейчас. Нет? Ладно, завтра буду к девяти.

Утро вечера мудренее? Быть может, только не известно – осталось ли время у Олежки. Есть шанс, что он у этих, весьма неприятных ребят. Ждём. Но не долго.

Тёзка провёл спокойную ночь.

- Повезло. За вечер – десяток пьяных хулиганов, с ними дежурка разрулила.

Беседа завязалась около входа в РОВД, внутри забора с колючкой поверху, придававшей милицейскому учреждению неприятный тюремный вид.

Лейтенант перехватил взгляд москвича.

- Раньше здесь райвоенкомат собирались поместить.

- Чтоб призывники не сбежали? Понятно. Что по нашему делу?

- Мало что успел. Праздник. Проверил по милицейским учётам. Не задерживался, в поле зрения не попадал. Регистрировался в гостинице, убыл.

- Это я сам узнал. Дальше.

- В Минске, Минской и Брестской области его нет ни в больницах, ни в моргах. Я прозвонил по всем населённым пунктам от Негорелого до Бреста.

- Хорошо, что он не в морге. Хреново, что он вообще неизвестно где. Мобло?

- Запрос послал. Очень убеждал, есть знакомые. Иначе заняло бы несколько дней. За сутки обещают. Неофициально, надеюсь – раньше.

- Понял. Теперь жду впечатляющего рассказа о клоунах на «Лексусе».

Начинающий мент крутнул головой в сторону входа, кивнул, здороваясь с проходящими коллегами. Палец зацепил ворот несвежей белой рубашки точь-в-точь тем же движением, что и у вокзального копа.

- Людвиг Вацлавович Войцехович, кличка – Люда. В девяностых и в начале двухтысячных занимался контрабандой через польскую и немного через украинскую границу. В стрёмные дела – наркоту и оружие – не лез. Так, мелочёвка: угнанные тачки из Германии, мобильные телефоны без таможенного оформления. Потом для вида остепенился, начал легальный бизнес с поляками. Внешне отмылся, но замашки те же. У него прадед типа пострадал от Иодко, пана-кровопийцы. Короче, Люда провозгласил, что для восстановления справедливости должен захватить Над-Нёман в собственность. Пока бабло копил, усадьбу объявили памятником и исторической ценностью, под охраной государства.

- Ну да, - Наркевич нервно раскурил сигарету. – Видел я, как государство его охраняет. День и ночь.

- Это не означает – сторожить. Запрещена продажа, строительство. Лет через двести накопим денег и отреставрируем замок, как Мирский и Несвижский.

- Если останется что реставрировать. Так что Люда?

- Рассвирепел. Приказал взорвать самую ценную историческую часть – башню, где были метеостанция, лаборатория и музыкальные воздушные трубы. Как их… А, эолова арфа.

- Сука он.

- Не то слово. В общем, готов был разнести Над-Нёман по кирпичикам, но тут зашевелились высоколобые из Академии Наук Беларуси, подняли кипишь. Менты, тогда крышевавшие Люду, объяснили ему – сиди на заднице и не отсвечивай.

- Сейчас у него есть крыша?

- В прежнем виде – нет. Иначе стало. Он, конечно, поддерживает отношения с нужными людьми. Если по новой полез в Над-Нёман, с кем-то добазарился.

- Например?

- Ну, я человек молодой, новый, далеко не всё знаю. Тем более Войцехович не наш, живёт в Барановичах, Брестская область. Мне опер из старожилов про Люду рассказал.

- Брат уверял, что для решения этого вопроса нужно идти к Президенту страны.

- Ну, это точно не уровень контрабандиста, - усмехнулся сыскарь. – Скажите, Игорь Владимирович, что мог ваш Олег натворить? У нас за просто так людей не крадут и не убивают.

- Хрен его знает. А притязаниями на наследство Иодко он не мешал?

- Конечно – нет. Сами посудите, если бы Беларусь признавала старых наследников, и Мирский, и Несвижский замки пришлось бы отдать потомкам Радзивиллов.

- То есть мелкий гнал пургу. Хотя чему я удивляюсь…

Пиликнул рингтон у милиционера.

- Да, я… Где? Спасибо. С меня причитается. Да, жду официально, - он поднял глаза на Игоря. – Получается, его труба последний раз регистрировалась в Негорелом по роумингу в сети МТС через десять минут с покупки железнодорожного билета. Дальше ни один из операторов связи GSM её не поймал.

Вот оно что! Теперь понятно, почему при наборе слышно «вы связались с ящиком для голосовых…», а SMS-ки не проходят. Между лопатками пробежал неприятный холодок. Конечно, есть вероятность, что трубу элементарно спёрли, симку выбросили… Если бы одновременно не залегла на дно кредитка.

- Он где-то здесь. На него напали, забрали телефон и бумажник.

- Причём он сам оказался важнее денег, - добавил опер. – Иначе попытались бы выбить пароль и снять наличку в банкомате. Хотя бы мелочь оплатить в магазине, где нет видеокамер и не нужен пин-код.

Игорь торопливо набрал свой офис, услышав удивлённый голос дежурной секретарши в приёмной. До десятого мая звонки – редкость. Она связалась с банком и перенабрала через пять минут. Не только списания средств, но и попыток воспользоваться картой не зарегистрировано.

- Говорят, трубу можно засечь, если выключена, но симка и аккумулятор на месте. Слухи?

Милиционер с сомнением качнул головой.

- Не знаю. Если и есть такая аппаратура, то у гэбистов. Не наша епархия.

- Тёзка, можешь доложить начальству, чтобы возбудили уголовное дело?