Книга Улей. Книга 3 - Алекс Джиллиан

свои пределы, шагнув за которые человек признается в чем угодно. Даже если ничего не совершал. А я хочу услышать правду.

— Приведите его в чувство.

Один из парней поднимает с пола канистру с ледяной водой и выливает все содержимое на голову батлера. Гейб приходит в себя через минуту. Отплевывается и мычит от боли. Лицо искажено уродливой неузнаваемой гримасой, хотя он и раньше не был красавчиком.

— Ты еще с нами, приятель? — я встаю так, чтобы Гейб меня видел. Он моргает в знак согласия. — Я еще раз повторяю свой вопрос. Какой приказ ты отдал своим бойцам?

— Никакого, — сплевывая кровавую слюну, батлер повторяет то, что я уже слышал. — Какой смысл мне врать? Я, блядь, больше всех хотел, чтобы тебя поставили на место Кроноса.

— То есть, ты настаиваешь на том, что десять бойцов покинули шестой уровень без твоего специального разрешения?

— Разрешение было, — скрипучим голосом признается Гейб. — Но клянусь, Бут, я не знал, зачем они ей нужны.

— Кому?

— Бриане. Эта старая сука приказала выделить ей моих лучших парней. Что мне было делать? Послать?

— И ты не спросил у нее — для каких целей? — я кладу руку на рычаг, запускающий пыточный механизм, и вращаю его в обратную сторону, немного ослабляя натяжение канатов. Гейб начинает вопить на опережение, но быстро утихает, не почувствовав нового приступа разрывающей боли.

— Спросил, — быстро кивает батлер. — Бриана сказала, что они будут сопровождать опасный груз.

— Какой груз, Гейб? — подхожу практически вплотную.

— Шершней, — задыхаясь от страха, отвечает он.

— А говорил, что не знаешь, зачем они ей нужны, — качнув головой, я лениво поглаживаю металлический рычаг. Батлера сотрясает крупная дрожь, лихорадочно горящий взгляд мечется по моему лицу

— Я не знал, куда они летят… Не знал, что за тобой. Бут, ты же меня знаешь. Зачем мне подставляться сейчас? Я, блядь, жить хочу.

— Сильно хочешь? — вкрадчиво уточняю я, вытаскивая из кармана брюк белый платок и протирая им взмокший лоб Гейба.

— Пиздец как сильно. Скажи, что мне сделать. Я докажу… — горячо убеждает меня батлер.

Жить он и правда хочет пиздец как сильно. А главное отчетливо понимает, что его жалкая жизнь сейчас висит на волоске, и я в любой момент могу его обрубить.

— Про Эйнара расскажешь? — прижав платок к уголку окровавленных губ, пристально смотрю в расширившиеся зрачки.

— Что? — хрипло выдыхает он, как-то резко сникнув.

Ну вот, а я начал верить, что мы договоримся.

— Он знал, что ему помогают выживать на стримах?

— Да, — Гейб обреченно кивает. — Но Эйнар — парень толковый. За все время Кронос дважды вносил изменения в сюжет стрима, чтобы его подстраховать, в остальном он сам справлялся.

— Ты докладывал Кроносу, что я забирал Эйнара для выполнения личных распоряжений?

— Нет, — Гейб нервно трясет головой. — Жизнью клянусь. Бут, я бы никогда…

— Хватит, — резко обрываю сбивчивую речь батлера, и бросив испорченный платок на пол, отступаю назад. — Мы закончили. Развяжите его и доставьте на медуровень, — приказываю застывшим трутням.

— Закончили до следующего допроса или это всё? — Гейб нервно дергается, когда к нему приближаются мои прилежные исполнители, которые еще час назад находились в его подчинении.

Уверен, что эти шестьдесят минут, проведенные на дыбе, Гейб не забудет никогда. Как утверждают психиатры — между палачом и жертвой очень часто устанавливается стойкая эмоциональная связь, разрушить которую без профессиональной помощи практически невозможно. И это действительно так. Подсознание Гейба благополучно заблокирует воспоминания о том, кто был инициатором пытки, и зафиксирует другие — именно я сохранил ему жизнь, хотя мог поступить иначе.

— Это всё, — сухо подтверждаю я.

— Спасибо, Бут. Ты не пожалеешь. Я тебя не подведу. — От облегчения у Гейба прорезается голос.

— Уверен, что не подведешь?

— Я за тебя любого урою, из-под земли достану и снова закопаю.

— Отлично, — киваю я. — Мне как раз нужен правильно замотивированный старший батлер на освободившееся место. Эйнар, как ты уже знаешь, меня подвел. Не повтори его ошибку, Гейб.

***

Пыточную Медеи я покидаю в приподнятом расположении духа. Не люблю пытать людей, но иногда этот процесс здорово помогает снять накопившееся напряжение и одновременно запускает резервные механизмы, способствующие более ясному и свежему взгляду на текущую ситуацию.

Допрос Гейба закрыл сразу несколько вопросов. Один кадровый, второй — личный. Ну и заодно снял подозрение с основного кандидата на должность старшего батлера тринадцатого уровня. Жесткое и нетривиальное получилось посвящение, но зато доходчивое и результативное.

Эйнара тоже стоило изначально с пристрастием проверить, чтобы избежать дальнейших эксцессов. Для меня он был мелкой сошкой, обычным трутнем, пусть и с высоким показателем выживаемости. Признаю, я его недооценил, или переоценил себя, но свою ошибку учел и проработал. Осталось только найти ублюдка и наказать, используя все приспособления пыточной. Почему-то я уверен, что за час мы не управимся. Растяну его агонию так долго, как смогу. Если решит сдохнуть быстро, вызову реанимационную группу. Откачают и продолжим веселье.

— Бут? — мелодичный голосок окликает меня в двух шагах от спальной зоны, где я планировал принять душ и переодеться в новый смокинг, потому что этот пропах потом и кровью, хотя на меня ни капли не попало. После многолетних утех Медеи вонь в пыточной въелась в стены. Никаким чистящим средством не вытравить.

Остановившись, я нахожу взглядом миниатюрную фигурку в крошечном платье цвета фуксии, облепившем стройное тело, как вторая кожа. Короткая стрижка, яркие губы, выразительные раскосые глаза, которые мне хорошо знакомы. Ее реабилитацией и обучением занимался не я, но взаимодействовать приходилось часто. Девушка неловко топчется возле дивана в гостином отсеке, пугливо поглядывая в сторону террариума с питоном.

— Меня доставили сюда, сказали ждать, — дрогнувшим голосом поясняет она.

Нервничает крошка. Трясётся вся. Еще бы. В королевский лофт пчелок с тринадцатого уровня вызывают крайне редко, в отличие от трутней. К слову, последним теперь дорога сюда тоже закрыта.

— Дао, — проговариваю вслух ее имя, вынужденно меняя курс. — Долго ждешь?

— Нет, полчаса. Не больше, — она робко улыбается и, покорно склонив голову, с благоговейным ужасом наблюдает за моим приближением.

Правильная пчелка, послушная, не болтливая, знающая свое место и наученная угождать. Чем больше на нее смотрю, тем отчетливее понимаю, почему выбор Верховного Совета упал именно на Дао. Угождать она будем всем. И вашим, и нашим.

— Не догадываешься, зачем я тебя вызвал? — пройдя мимо напряженной, как струна азиатки, я опускаюсь в мягкое кресло и жестом прошу подойти.

— Нет, — девушка отрицательно качает головой, грациозно двигаясь на десятисантиметровых шпильках.

Каблуки немного компенсируют невысокий рост, но для королевы она все равно мелковата. Ничего не имею против хрупких малышек,