Книга Самый Лучший Ветер - Артём Сергеев

Я, кстати, раньше по скудоумию в молодости думал, что бороды у гномов или людских кузнецов — это такой понт корявый, дешевый отличительный знак для своих. Ну, вроде того, как у кавалеристов усы, закрученные колечками кверху, у вояк и стражи просто усы в почете, а у возчиков, лавочников или крепких мужиков усы-батоны. Не у всех, конечно, но у большинства именно в таком порядке.

Так я думал, пока не попал в горячий цех. И неожиданно узнал, что если голову можно прикрыть шапкой или банданой, глаза защитными очками, тело кожаным фартуком, а руки рукавицами, то подбородок и шею от летящей окалины и беспощадного жара защитить практически нечем, кроме собственной бороды. Вот и отращивают себе кузнецы веники на половину груди, если наследственность позволяет. Те же, кто еще и с механизмами возится, вот как наш Далин, те относятся к делу осторожней и бороду имеют густую, но короткую, чтоб ненароком не сунуть ее в токарный станок или какой-либо другой работающий агрегат.

— Собирается, как старая пробл…дь, — еле слышно выдохнул Арчи мне в ухо.

— Ага, на последний в жизни съем, — поддержал я его так же тихо.

Далин подозрительно покосился на нас, видимо что-то расслышав, но тут входная дверь без звука отворилась и на пороге нарисовался Антоша, Сан Санычев племянник. Мы в некотором обалдении уставились на него, потому что уж кого-кого, а его тут точно не ждали. Парень немного потоптался в проходе и наконец промямлил: — Здрасьте…

— Забор покрасьте, — недружелюбно ответил ему Далин, — ты ничё не попутал, друг? А то ведь можешь, совершенно ничего не опасаясь, закрыть дверь с той стороны. Легко и просто.

— Не, — замотал головой тот, — дядя сказал мне сюда идти, он сейчас сам подойдет.

И действительно, дверь снова отворилась, и Антоша сделал несколько быстрых шагов вперед против своей воли от богатырского толчка ладони в спину.

— Вот сколь раз тебя нужно в загривок пхнуть, — раздраженно сказал Саныч, — чтоб ты понял, не стой, не стой на продоле! Мешаешь ведь другим-то!

— Здорово, комендант, — перебил его Далин, — случилось чего?

Сан Саныч в ответ молча подошел и лично поручкался с каждым, после чего уселся на диван и устало откинулся на спинку, хлопнув широченными ладонями себе по коленям. Антоша попытался было повторить его маневр, но под нашими удивленными взглядами быстро сник и вернулся стоять на коврик у двери.

— Это ты правильно сделал, — подбодрил его гном, — потому что я пока ничего не понимаю. И заметь, Саныч, я к тебе в гости со своими племянниками не хожу, хотя мог бы.

— Дело у меня к вам серьезное, мужики, — даже не улыбнулся в ответ тот, — а ты, Антоша, за дверью подожди пока.

Саныч дождался, пока племяш выйдет, и собравшись с духом, произнес: — Вот скажите мне, друзья, я полезный человек? Тут дело такое, помочь мне надо, а кроме как к вам, идти не к кому. Я все понимаю, но и вы меня поймите.

— Загадками говорить изволите, — откликнулся Арчи, — неужели сейчас начнешь прикатывать нас контрабанду возить? Или похуже чего?

— Тьфу на тебя, скажешь тоже, — чуть не поперхнулся Саныч, — и без вас желающих хватает.

— Ну так жги тогда, — немного раздраженно посоветовал ему Далин, — а то ты сейчас очень на своего племяша похож. Мужик ты или нет?

— И то правда, — наконец собрался Сан Саныч. — А дело у меня вот какое — хочу своего Антошу к вам в экипаж пристроить. Стой, молчи, гноме, — и он заткнул жестом руки кинувшегося было спорить Далина, — вот я сначала все скажу, а потом уже вы думать будете.

Саныч нервно потер лоб рукой и продолжил: — Во-первых, я знаю, что у вас недобор, маловат ваш экипаж-то. Квалифицированные люди у нас сейчас большая редкость, а мой племяш не такой дурак, как может показаться. Глубоких знаний у него нет, это верно, но вершков он здесь, на аэродроме, понахватался. Прямо говорю, любому из вас, кроме Арчи, хорошим помощником будет. Ну и вообще по хозяйству может шустрить. Во-вторых, дело в доверии. Никто и никогда не берет в экипаж людей со стороны, это все равно что в семью приблуду какую с улицы привести. Но Антоша мой молодой еще, неиспорченный, друзей приблатненных у него отродясь не водилось, и корысти такой, чтоб себе на уме, у него не было никогда. И я, опять же, за него отвечаю. В-третьих, вы здесь новики, хоть и опытные, но многого не знаете, не со всеми нужными людьми знакомы. А вот Антошка мой, хоть и молодой совсем, каждую собаку здесь в лицо знает. И в конторе аэропортовской его бабы местные очень привечают, хоть в бухгалтерии, хоть почта.

— Нас грузоперевозки и фрахт не очень интересуют, — направил в нужное русло его я, — но коррупция дело хорошее. Не знаешь, когда и пригодится.

— Вот, а я о чем толкую, — обрадовался поддержке Сан Саныч, — да там все отделы целиком из баб состоят, только начальство из варягов присланных. А племяш мой, телятя ласковый, целыми днями может там чаи гонять. Материнские чувства он у этих змей подколодных пробуждает, видите ли. Сами туда не лезьте шибко. Коли невзлюбят, то жизнь попортить могут.

— Ну так и сунь его в контору, если его там так любят, чего тебе еще? — влез Далин, пожимая плечами, — в чем проблема?

— И сам Антоша не хочет, и варяги эти самые не дают, — повернулся в его сторону Саныч. — Враги мы с ними, понимать должен. Меня сюда поставили прежде всего для того, чтобы им жизнь мёдом не казалась, но по факту власть моя маленькая. На аэродроме я командир, да. А управа за забором, и я там чужой, по большому счету. Там у них свои порядки.

— Рассказывай, ага, — Далин лишь недоверчиво хмыкнул в ответ на эти неожиданные откровения. — Может, тебя еще пожалеть надо?

— Рассказываю, — отмахнулся Саныч от язвительного гнома. — Недавно вот прижал одного, но как? Стыдно и сказать, и вспомнить — через интриги, ей-богу.

Арчи весело заржал, и комендант повернулся к нему всем телом.

— Ты вот эльф почти, — припомнил Саныч происхождение мага. — Значит, должен заценить, не то что эти обалдуи. Смотри, прислали нам из столицы одного год назад. Да такого потешного, сил не было никаких, чмо самое настоящее, высокомерное. Фигой было до носа не достать, ей-богу не вру. На нас смотрел как солдат на вошь, но при этом первые две недели, до получки, питался в столовой только в обед и только пшенной кашкой, самой дешевой, на воде. Возьмет две тарелочки, хлебушка позавчерашнего, бесплатного, наберет и сидит кушает так аккуратненько. Вся управа и наши бегали смотреть на этот цирк, до генерального история дошла даже.

— Криминала не вижу, — упрямо набычился Далин. — Кому какое дело, может трудно было человеку? Смеяться тут не над чем.

— Ты не видел просто, — примирительно подмигнул ему комендант. — Никто бы и внимание не обратил, но там понты зашкаливали с самого начала, вот и все. А народу только дай повод зубы поскалить, сам знаешь. Но потом мне резко не до смеха стало, мутить он начал по всем признакам тут что-то очень мутное. Я сигнализировал куда следует, конечно, да только посоветовали мне не умничать и не лезть не в свои дела, вот и все.