Книга Кристина + Сергей = Смерть. Любовь под присмотром КГБ - Леонид Млечин

И она весело рассмеялась.

— Да, — механически повторила вслед за ней Кира, — он не силен в арифметике.

— Ну все, — сказала дежурная, — я пошла. До завтра.

Кира автоматически кивнула.

Среди цветов она увидела белую карточку с небрежно написанными словами: «Моей Кире».

Да, это было послание от Куприянова. Он не желает оставить ее в покое. И она прекрасно понимала, что теперь последует. Она лихорадочно стала запихивать драгоценности, деньги и бумаги в небольшой чемодан. С тяжелым багажом ей не управиться. Вещи безжалостно летели на пол, она отбирала только самое ценное.

Но уйти она не успела.

В дверь настойчиво позвонили. Несколько секунд она стояла не шевелясь. Потом, словно решившись на что-то, подошла и, не спрашивая «кто там?», открыла. На пороге стоял Куприянов. Он легко переступил через порог и самодовольно улыбнулся.

— Я ведь предупреждал, что убью тебя, если ты попытаешься от меня уйти. Может быть, ты мне не поверила?

Кира вспомнила, как однажды они вечером вышли погулять. Какой-то человек, поджидавший их на улице, схватил ее мужа за руку:

— Ты обманул меня. Ты же обещал…

Ее муж схватил этого человека за горло и потащил в сторону:

— Я тебе ничего не обещал. Ты рискнул и проиграл. Заработаешь еще, приходи.

— Верни мои деньги! Ты же обещал!..

Он не успел договорить, потому что Куприянов стукнул его головой о стену дома. Тот замолк и осел на тротуар. Куприянов продолжал пинать его ногами.

Кира в ужасе вскрикнула:

— Что ты делаешь? Прекрати!

Он обернулся. Глаза у него были бешеные:

— Отстань!

Слова словно застыли у нее в горле. Она отвернулась и только вздрагивала, слыша глухие звуки ударов. Когда муж подошел, правый рукав пиджака был в крови. Кира боялась смотреть на мужа. Дома он швырнул пиджак на пол:

— Вот сволочь, такой костюм испортил.

Кивнул жене:

— Налей мне конька.

Проглотил залпом и понемногу успокоился. Он вытащил из разных карманов пачки с деньгами и, не пересчитывая, сложил их в большую сумку, стоявшую в гардеробе. Кира никогда в нее не заглядывала, но замечала, что сумка разбухала с каждой неделей.

Большие деньги не сделали Куприянова более покладистым. Однажды ночью он явился необычно поздно. Лицо и куртка у него были в крови.

— Что с тобой? — спросила она, засуетилась. — Может быть, поедем к врачу?

Он отстранил Киру и прошел в ванную. Она влетела вслед за ним с бинтом и йодом. Куприянов отмахнулся:

— Это не моя кровь. Пришлось тут от одного бездельника избавиться. Представляешь: взял деньги, а отдавать не хотел.

Обиженно добавил:

— Кому теперь верить?

Лицо у Киры стало белым как мел. Она вышла из ванной и без сил опустилась на стул. Куприянов, умывшись, присел рядом. Он вынул из кармана маленький пульверизатор и несколько раз глубоко вдохнул.

Он уже несколько лет страдал от астмы. Без пульверизатора, снимавшего приступы, не выходил из дома. Знал, как страшно остаться без лекарства. Врач предупредил его, что он может даже умереть, если в нужный момент у него под рукой не окажется пульверизатора. Он держал их повсюду — рядом с кроватью, в машине, в карманах всех пиджаков и курток.

— Вот видишь, — вздохнул Куприянов, — как мне трудно приходится. Приласкай меня.

Он растянулся на кровати и прикрыл глаза.

Когда у него случались приступы астмы, ей становилось его жалко. Это были, пожалуй, единственные минуты, когда она испытывала к нему нежные чувства. Но он все разрушил.

Вот тогда Куприянов, широко зевнув, вдруг буднично добавил:

— Если ты когда-нибудь попытаешься от меня уйти, я тебя найду и убью.

И заснул.

После той истории, когда на нее напали на шоссе, Кира сняла квартиру в одном из новых районов, где вокруг стоят одинаковые дома. Поставила в квартире стальные двери, глазок, новые замки. Щедро платила дежурным и уборщицам в подъезде, чтобы они не признавались, что молодая женщина по имени Кира живет именно здесь.

И после долгих размышлений она поставила новую дверь в ванной комнате, снабдив ее прочным запором снаружи. Присланный из ЖЭКа слесарь, возившийся с замком, никак не мог понять, зачем взбалмошной хозяйке запирать ванную. Кого, интересно, она собирается там держать?

Кира вела уединенный образ жизни. Ни разу не позвонила никому из своих прежних подруг и не завела новых. Она не хотела напоминать о своем существовании. Надеясь, что когда-нибудь ее добровольное заточение кончится и она вернется к нормальной жизни.

Так Кира прожила четыре месяца. И даже подумала, что, может быть, Куприянов забыл о ней. Нашел себе другую женщину, моложе. Или увлекся очередной сделкой… Она немного воспряла духом. Но три дня назад она впервые заметила, что за ней следят и поняла: Куприянов ее нашел.

Для начала он изо всей силы ударил ее по лицу. Она полетела на пол, ударилась головой, но сознания не потеряла. Куприянов стащил с себя пиджак. Глаза у него горели. Он получал удовольствие от таких кулачных расправ. Схватил ее за волосы и еще раз ударил по лицу.

— Как ты посмела сбежать, а? Да еще украсть мои деньги? Кто хочешь скажет, что после этого я имею полное право тебя убить. Понимаешь?

Она молча кивнула, следя за его руками.

— Сам себе удивляюсь, почему я просто не приказал тебя придушить, а? Почему сам пришел? Почему с тобой вожусь?

Он вновь ударил ее по лицу. «Может быть, все этим и ограничится, — подумала Кира. — Изобьет и отпустит?»

— Да потому что такие дела никому не поручают, — сам себе ответил Куприянов. — Мужчина обязан отомстить за свой позор. А ты меня опозорила. Из-за тебя важное дело отложил, денежное! Надо одного старого приятеля, с которым росли вместе, на футбол ходили, на тот свет отправить, чтобы не лез в чужие дела… А я тобой должен возиться!

Новый удар был сильнее прежних, и Кира поняла, что он пришел ее убить. Еще один удар пришелся по губам, и брызнула кровь. Она попала Куприянову на рубашку. Он брезгливо оттолкнул Киру и пошел в ванную комнату, пустил холодную воду и стал смывать пятна с рубашки.

Кира со всей силы захлопнула за ним дверь ванной и задвинула засов. Потом она еще и опрокинула шкаф, стоявший в прихожей, и он намертво заклинил дверь. Куприянов не сразу сообразил, что произошло. Он толкнул дверь, но она не открылась. Он навалился плечом, но она не поддалась.

— Открой дверь, дура, — крикнул он. — Ты что, не понимаешь? Выйду, хуже будет.

И он вновь с налету ударил в дверь. Но она держалась.

— Открой немедленно, а то убью! — кричал Куприянов.