Книга Оборотень - Аксель Сандемусе

Трудно сказать, сколько человек совершили это убийство, но полиция считает, что это сделал один человек. Даже если убийц было двое, проведенная экспертиза показывает, что это кровавое преступление должно было занять не больше получаса. Иными словами, если бы в этом был замешан кто-нибудь из обитателей усадьбы, он должен был бы отсутствовать больше часа.

Были ли у кого-нибудь из обитателей усадьбы мотивы для убийства Фелисии Венхауг? Все расследования и предположения это отвергают. Можно сказать, что у всех есть коллективное алиби. Некоторым такое безусловное алиби даже кажется подозрительным. Трое из обитателей усадьбы доказали во время войны, что в случае необходимости они могут заручиться любым алиби. Однако это алиби все-таки не спасло их тогда, и им пришлось бежать в Швецию. Глупо предполагать, будто четырнадцать человек, в том числе и несколько детей, составили заговор против хозяйки дома, тем более что все очень любили ее. Ходят разговоры, что полицейский, первый занявшийся этим делом, добрый знакомый тех трех мужчин, которые могли оказаться главными действующими лицами этой трагедии, замешкался с расследованием потому, что вместе с Яном Венхаугом и двумя другими принимал участие в ликвидации предателей во время войны и теперь якобы пытался прикрыть своих старых товарищей. Но это чересчур надуманно. Никто не поверит, чтобы известный и уважаемый норвежский полицейский стал во главе четырнадцати лжесвидетелей.

Именно связь вышеназванного полицейского с этими людьми во время войны позволила ему ближе других подойти к тому, что, по-видимому, случилось в Венхауге. Можно не сомневаться, он тщательно проверил, где каждый обитатель Венхауга находился в критическую минуту, однако в то же время он вел расследование и в других направлениях. Нам известно, что он почти сразу же постарался выяснить у Яна Венхауга, Эрлинга Вика и садовника Андерссена, с кем из военных соратников у них или у Фелисии Венхауг сложились после войны недружественные отношения или с кем из них они имели открытые столкновения во время войны. Ему хотелось проверить, нет ли в этом, казалось бы, бессмысленном убийстве мотива мести. Так он узнал о встрече Эрлинга Вика с Турвалдом Эрье, который во время оккупации был полицмейстером в Усе. Возможно, полиция слишком поторопилась, задержав Эрье. Когда выяснилось, что его алиби тоже в порядке, это была вода на мельницу предателей родины. Мы опять услыхали жалобы на то, что в Норвегии продолжают преследовать людей, которые уже давно искупили свою вину. Хотя не новость, что, расследуя преступления, полиция в первую очередь обращает внимание на людей с подмоченной репутацией. Теперь-то уже никто не сомневается, что Турвалд Эрье все-таки сыграл определенную роль в этом деле, только слепой может этого не заметить. Просто ему не повезло, что у нас в стране подозреваемого не берут под арест ради того, чтобы сохранить ему жизнь.

Турвалд Эрье был найден убитым в квартире, которую он снимал на Маридалсвейен, и тогда сочли, что тьма вокруг этого дела окончательно сгустилась. Нам же это представляется дымовой завесой вокруг того факта, что Эрье был замешан в убийстве Фелисии Венхауг, — его убийство явно указывает на какой-то след. К сожалению, в это время были неправильно истолкованы некоторые поступки Эрлинга Вика, из-за чего ряд возможностей оказался упущенным.

До того Эрлинг Вик говорил, что Эрье способен на многое, но совершить убийство не может. Садовник Андерссен ничего не сказал, что он думает по этому поводу. Очевидно, он, как и Ян Венхауг, пребывал в сомнении. В том же, что Эрье мог быть организатором любого преступления, не сомневается никто. Знал ли Эрье, кто убил фру Венхауг? Стоял ли он сам за этим убийством? Поплатился ли за свои старые и новые грехи, когда кому-то стало ясно, что на него нельзя полагаться, когда этот некто побоялся, что Эрье не сможет держать язык за зубами, если полиция еще раз выйдет на него и уже не позволит ему выкрутиться?

Расследованию очень повредило, что Эрлинг Вик случайно оказался в числе подозреваемых в убийстве Турвалда Эрье, полиция придерживается того же мнения. Эрье нашли убитым ночью, и уже утром об этом передали по радио, днем это попало во все газеты. Газеты, конечно, не умолчали о том, что есть явная связь между этим убийством и убийством в Венхауге. Потом в полицию пришла женщина и заявила, что видела Эрлинга Вика поздно вечером в Скойене. Это далеко от Маридалсвейен, но ведь никто и не считает, что, совершив злодеяние, убийца будет спокойно сидеть на одном месте. Эта женщина сказала, что Эрлинг Вик постарался, чтобы она его не заметила. Как только об этом стало известно, другие лица тоже заявили, что видели Эрлинга Вика в разных местах, где ему, по их мнению, нечего было делать. Но кто из нас не оказывается в том или ином месте, не объявляя об этом заблаговременно через газеты? Когда речь заходит об Эрлинге Вике, особенно часто высказывается мнение, как следует или не следует себя вести. Вот уж про кого по праву можно сказать: он-то знает, где бегает заяц. Это, конечно, шутка, но появляться там, где его не ждут, стало особенностью Эрлинга Вика. Именно на это опираются показания людей, утверждающих, что он странно петлял, чтобы незамеченным уехать из Осло в Лиер. Там он и был задержан на основании того, что последний свидетель клялся и божился, что вечером в день убийства Турвалда Эрье видел Эрлинга Вика на Маридалсвейен, где жил убитый.

Как утверждает полиция, не требуется особой проницательности, чтобы вычислить все связи. Поэтому убийство Турвалда Эрье и вызвало такой большой интерес. И сомнительные свидетели со своими не менее сомнительными показаниями обрушились на полицейские участки страны, словно скопища саранчи.

Свидетелей допросили снова, прежде всего ту женщину из Скойена, показаниям которой придавали большое значение, потому что она была лично знакома с Эрлингом Виком и должна была лучше других знать, видела ли она именно его или это был кто-то другой. Она настаивает, что это был он. Полиция сообщила, что свидетельница подтвердила свои показания, но, скорей всего, она ошибается. Показания других свидетелей — плод их фантазии.

Словом, когда Эрлинга Вика привезли из Лиера в полицию на Меллергатен, ему тут же сообщили, что он свободен. Если хочет, его отвезут обратно домой. Где Эрлинг Вик находился в тот вечер, когда его видели в самых разных местах Осло, это его дело и уже не имеет значения, потому что убийство произошло за сутки до того дня. Так показало вскрытие. А на тот вечер у Эрлинга Вика имеется неоспоримое алиби. Тот вечер и даже весь тот день, когда был убит Эрье, Эрлинг Вик провел в Венхауге.

Сегодня с него сняты все подозрения в убийстве Турвалда Эрье. Однако мы не можем считать его совершенно непричастным к делу Эрье — есть его косвенная вина в том, что полиция “из-за буйной фантазии некоторых людей” упустила другие следы. Но, может, именно полиции в данном случае не хватило фантазии? Только одна свидетельница продолжает настаивать, что видела Эрлинга Вика в Осло на другой день после убийства Турвалда Эрье. Но разве нельзя представить себе, что полицейские, которые тоже люди, почувствовав себя в дураках, на втором допросе невольно оказали на свидетелей небольшое давление? В том смысле, что на повторном допросе сказали им примерно так: Послушайте, Турвалд Эрье был убит не в тот вечер, когда вы, по вашему утверждению, видели Эрлинга Вика в Осло, сам же Эрлинг Вик заявляет, что не был в тот вечер в Осло, и потому нам с ним больше говорить не о чем. Разве нельзя представить себе, что сбитые с толку свидетели устыдились или были разочарованы тем, что никого больше не интересовало, где и когда они видели Эрлинга Вика? А как повели бы они себя, если б с самого начала знали, что Турвалд Эрье был убит не тогда, когда предполагалось, а накануне? И как полиция отнеслась бы к ним в том случае? Может, полиции следовало не обливать их презрением, а припереть к стенке, чтобы они освежили свою память?