Книга Книга убийств - Джонатан Келлерман

Он опустил одну руку и коснулся живота. А потом рассмеялся:

— Око за око, нога за ногу. Я разрушил немало жизней и теперь расплачиваюсь за свои грехи. Я едва не погубил Эйми. Я дал ей наркотик — большую дозу ЛСД. Идея принадлежала ее братьям, но я ведь мог и не соглашаться. Мы заставили ее проглотить эту гадость — какая замечательная шутка, ха-ха-ха. Она просила пощады, кричала и плакала, а я стоял рядом и смеялся.

Уилли закрыл рукой невидящие глаза.

— Несчастная бедняжка, галлюцинации преследовали ее четыре дня. Возможно, это повлияло на ее нервную систему. Она стала еще более заторможенной, а ее жизнь заметно осложнилась, а уж, поверьте мне, Эйми всегда приходилось нелегко. В следующий раз я увидел ее на четвертый день после приема ЛСД. Харви и Бобо предпочитали грибы, которые я им поставлял. Как обычно, мы встретились в горах, а она сидела на заднем сиденье автомобиля, все время раскачивалась, стонала и плакала. Харви и Бобо хохотали, они рассказали мне, что она так себя вела с того самого момента, как ей дали ЛСД. А еще о том, как она пыталась сунуть руку в кипящую воду и едва не выпрыгнула из окна второго этажа. В конце концов им пришлось привязать ее к постели, она ни разу не мылась за четыре дня и ничего не ела. Они смеялись, но испытывали беспокойство, поскольку родители должны были вернуться домой и едва ли одобрили бы их поведение. Тогда я помог Эйми прийти в себя при помощи барбитуратов.

— Родители ее не любили? — спросил я. .

— Ни капельки. Эйми не такая, как все, она вела себя странно, а их родители недавно разбогатели, им хотелось хорошо выглядеть в глазах своих новых знакомых. Загородные клубы и все такое. Парни были гнилыми до самой сердцевины, но они хорошо одевались, ходили к модным парикмахерам, пользовались дорогой туалетной водой, и все были довольны. А Эйми не знала, как это делается, и ее не удавалось научить. К ней относились хуже, чем к собаке, сэр, и Харви с Бобо этим пользовались. Они устраивали всякие безобразия, а потом все сваливали на сестру.

— Какие безобразия?

— Да все, что угодно, — воровали деньги, продавали наркотики другим богатым парням, устраивали поджоги ради развлечения. Однажды убили соседскую собаку. Бобо сказал, что она слишком громко лаяла и действовала ему на нервы. В конце концов он отравил кусок мяса и, убедившись, что соседи не смотрят, подбросил ей. А после того как собака умерла, Харви несколько раз прошелся мимо дома вместе с Кэролайн, чтобы соседи обратили на них внимание. Ну, они и решили, что во всем виновата Кэролайн. А потом хвастались мне о своих подвигах, считая себя очень крутыми и остроумными. А о сестре говорили так, словно она грязь у них под ногами. Даже не знаю, почему я начал ее жалеть, потому что тогда я от них ничуть не отличался, но так уж получилось. В ней было что-то… я всегда ее жалел, даже не знаю почему.

— Очевидно, вы были не таким, как Коссаки.

— Вы очень добры, если так говорите, но я отлично знаю, каков я на самом деле.

Уилли снял зеркальные очки, открыв черные впадины на месте глаз, почесал переносицу и вновь водрузил очки на место.

— Вы стали ее жалеть и начали за ней присматривать, — сказал я.

— Сначала за деньги, — признался Уилли. — Я сказал братьям, что готов оставаться с ней, пока их родители в отъезде, если они будут мне платить. Они посмеялись и заявили: «Если начнешь ее использовать, будешь платить деньги нам». Они думали, я собираюсь заниматься с ней сексом или намерен стать ее сутенером. Братьев такой вариант вполне устроил бы. Я стал заезжать за ней на своем «кугуаре» и возить в разные места.

— И Кэролайн соглашалась ездить с вами?

— С радостью. Она всегда была покладистой и доброй.

— Она не ходила в школу?

— Бросила после пятого класса. У нее возникли проблемы с обучением, предполагалось, что она занимается с учителем, но до этого так и не дошло. Она до сих пор очень плохо читает, да и со счетом дела обстоят неважно. Эйми умеет только готовить и печь, но тут у нее настоящий талант.

— И куда вы ее возили? — спросил я.

— Всюду. В зоопарк, на пляж, в парки, она даже сопровождала меня, когда я проворачивал свои дела. Иногда мы просто катались и слушали музыку. Сам я часто находился под кайфом, но ей больше ничего не давал — после того как увидел, что с ней сотворил ЛСД. По большей части я что-то ей рассказывал — пытался учить разным вещам. Уличные знаки, погода, животные. Жизнь. Она ничего не знала, я никогда не встречал человека, который имел такое смутное представление о мире. Я не отличаюсь особым интеллектом, а тогда и вовсе был глупым продавцом наркотиков, но мог очень многому ее научить, так что вы понимаете, в каком жалком положении она находилась. — Он склонил голову набок. — Могу я попросить вас принести еще бутылочку минеральной воды, сэр? Мне постоянно хочется пить — сахарный диабет.

Я принес новую открытую бутылку, и Уилли почти сразу ее выпил.

— Большое спасибо. Вы должны знать еще одну вещь: я не занимался с ней сексом. Ни разу, никогда. Тут нет моей заслуги. Я был наркоманом, а вы доктор и должны знать, как наркотики влияют на желание заниматься сексом. А потом за дело взялся диабет, и вопрос окончательно отпал. И все же мне хочется верить, что я поступил бы так же, даже если бы дело обстояло иначе. Я ее уважаю, понимаете? И не хочу пользоваться ее наивностью.

— Получается, вы уважали ее с самого начала.

— Я бы и сам хотел так думать. Вы говорите в точности как доктор Гаррисон. Пытаетесь сказать мне что-то хорошее… так или иначе, но такова история моих отношений с Эйми. Я сам выбрал для нее имя. Семья назвала ее довольно странно, да и относились они к ней отвратительно, поэтому она заслужила шанс начать все сначала. Эйми, кажется, по-французски значит «друг», а я всегда мечтал поехать во Францию. Эйми мой единственный настоящий друг. Кроме доктора, конечно.

Уилли положил руки на рукоятки кресла, откатился на пару дюймов и улыбнулся. Словно малейшее движение доставляло ему удовольствие.

— Я скоро умру, и меня радует, что доктор Гаррисон позаботится об Эйми.

— Не сомневаюсь. Неожиданно он перестал улыбаться.

— Конечно, он уже стар…

— Вы с ним строили какие-то планы?

— До этого еще не дошло, — ответил Билл. — Но больше нельзя тянуть… Я вас замучил своими проблемами. Вы приехали, чтобы узнать, что случилось с девушкой Инголлс?

— Да, — сказал я.

— Бедная Джейни. Я и сейчас отчетливо вижу ее лицо. — Он постучал пальцами по зеркальным линзам. — Мы не были знакомы, но я не раз ее видел, она часто прохаживалась по Сансет, останавливала машины. Гуляла вместе с подружкой, хорошенькой блондинкой. Я решил, что они подрабатывают проституцией, ведь только шлюхи ловят машины на Сансет. А оказалось, что они просто глупые девчонки. В ту ночь, когда я их подвез, я собирался на большую вечеринку, где планировал провести несколько серьезных сделок. Они стояли на Сансет и не знали, что делать. Они были совсем рядом от места, где устраивалась вечеринка, но не знали, куда идти. И я их посадил в свою машину. Я и сейчас часто об этом вспоминаю. Что бы с ними стало, если бы тогда я проехал мимо?