Книга Я умер вчера - Александра Маринина

– Ася, хочешь, я тебе продам грандиозную идею? И твои мечтывоплотятся в явь.

Он говорил шутливым тоном, но глаза его были серьезны. Настямедленно положила ручку на стол. Ей было страшно даже обсуждать это. Потому чтоона очень хорошо знала своего давнего друга и коллегу Юру Короткова и моглавполне безошибочно предугадывать ход его мыслей.

– Юра, не смей, – твердо сказала она. – Дажедумать об этом забудь.

– Да чего ты, Ася? Все сделаем как по маслу, комар носа неподточит.

– Я сказала – не смей. Не дай бог что не так, мы до смертисебе не простим.

– Да ну тебя, – Коротков огорченно махнул рукой, –вечно ты прямо в полете крылья подрезаешь. Ты сегодня злая, и я тебя не люблю.Вот проспишься за ночь, завтра и поговорим.

* * *

Татьяна не торопясь вышла из женской консультации. Она ипозавчера сюда приходила, и вчера, и вот еще сегодня. Шла она тяжело иосторожно, и лицо у нее было расстроенное. Доехав на метро до своей станции,она вышла и дальше добиралась на автобусе. Автобусная остановка была далеко отдома, и Татьяна шла медленно, глубоко вдыхая теплый воздух, наполненныйвесенними ароматами. Единственное достоинство новостройки, думала она, –это невысокая по сравнению с центром Москвы загазованность. Здесь хоть подышатьесть чем. Возле магазина она еще больше замедлила шаг, размышляя, нужно личто-нибудь покупать домой. Кажется, холодильник забит битком, все необходимоеесть. Но вдруг глаз на что-нибудь упадет? На что-нибудь невероятно вкусное исоблазнительное. Весь период беременности Татьяна мучилась неожиданными инепредсказуемыми гастрономическими желаниями. То ей хотелось салата из морскойкапусты, хотя за всю предыдущую жизнь она его ела раза два и без всякогоудовольствия, то, как недавно, мучительно хотелось мороженого, к которому онавсегда была равнодушна.

Она вошла в магазин и почти сразу увидела его, того самогожурналиста с добрыми глазами. Теперь она знала его фамилию – Лутов. Он покупалв молочном отделе йогурты и пудинги. Татьяна решила не окликать его иостановилась возле ближнего к двери прилавка.

– Татьяна Григорьевна, – услышала она его голос.

Повернувшись, Татьяна изобразила вежливую улыбку.

– Здравствуйте. Вы опять навещаете маму?

– Да, опять. Я часто у нее бываю. Просто удивительно, что мыс вами раньше здесь ни разу не встретились. Как ваши дела?

– Неважно, – она грустно вздохнула. – Проблемы создоровьем.

– Да что вы? – сочувственно сказал Лутов. –Что-нибудь серьезное?

– Боюсь, что да. Знаете ли, первые роды в моем возрасте –это всегда сложно. А тут еще лишний вес, сердце не справляется. Врачи говорят,что мне нужно очень беречься, потому что малейшее волнение или испуг могутоказаться роковыми. Короче, сплошные беды на мою голову. И чем я так передсудьбой провинилась?

– Ну полно, полно, Татьяна Григорьевна, – ласковозаговорил Лутов, – не надо так убиваться. Кстати, вы подумали над моимпредложением?

– Я… Знаете, мне как-то не до этого было. Я очень плохо себячувствую, и все мысли у меня сейчас о ребенке. Извините, я не хотела васобидеть.

– Что вы, – он улыбнулся ей приветливой и очень добройулыбкой, – это вы меня извините, что пристаю со всякими глупостями, когдау вас столько проблем. Может быть, вам нужны хорошие врачи? Могу помочь, у меняесть связи в медицинском мире.

– Да нет, спасибо вам, у меня и так хороший врач. Но даже онпредупредил, что бессилен перед моим сердцем. Мне надо быть очень осторожной,расстраиваться нельзя, плакать нельзя, нервничать нельзя. Короче, жить вредно,от этого умирают.

Она резко повернулась и пошла к выходу. Лутов не стал еедогонять.

* * *

– У нас хорошие новости. Перед Томилиной стоит реальнаяугроза потерять ребенка. Так что если мы ей в этом поспособствуем, никто ничегоне заметит и не заподозрит.

– Так, может, не надо дергаться зря? Все само собойпроизойдет.

– А если не произойдет? Вдруг она окажется такой крепкой,что сможет его нормально доносить? Нет, на судьбу полагаться не будем. Врачиговорят, что ей ни в коем случае нельзя волноваться, нервничать и пугаться. Аведь жизнь кругом полна неожиданностей. В любой момент и в любом месте можетслучиться что-нибудь, что ее испугает или расстроит. Ей станет нехорошо,закружится голова, заболит сердце. И тут как тут под рукой должен оказатьсяврач со шприцом и лекарством. Ты понял меня? В любой момент и в любом месте.Глаз с нее не спускать.

– Да ладно, раскомандовался, тоже еще. Власть почувствовал,пока шеф в отъезде? Вот он на днях вернется, покажет тебе власть.

– Так то, милый мой, на днях, а не раньше. А пока я здесьглавный, заруби это на своем искривленном носу. Чтобы через час были врачи слекарством наготове. Три человека как минимум, чтобы работать в три смены и непримелькаться. И круглосуточно дежурить возле дома, где живет Томилина. Кактолько она выходит на улицу, быть с ней рядом неотлучно. Упустите момент –башку оторву.

* * *

Сегодня Настя наконец ночевала в своей московской квартире.Состояние свекра стабилизировалось, и его перевели в общую палату, гдекруглосуточно дежурить родственникам уже не разрешали, да и необходимости вэтом не было.

Квартира показалась Насте какой-то запущенной и чужой.Особенно по контрасту с только что отремонтированной и сверкающей чистотойквартирой Стасова. «Что поделать, – подумала она, – у Стасова двеэнергичные домохозяйки, а в этой квартире только одна, да и то, во-первых,ленивая, а во-вторых, работающая с утра до ночи. Но меня это, конечно, неоправдывает. Я веду себя просто безобразно».

Приготовить ужин было не из чего, она не была здесь большенедели и никаких продуктов не покупала, а то, что оставалось в холодильнике,или уже пришло в негодность, или не годилось для употребления в чистом виде.Масло, майонез, лимон – из этого, как говорится, каши не сваришь. Остаткидокторской колбасы скрючились от горя и одиночества и даже слегка позеленели отзлости на то, что их вовремя не съели. Единственный выход – сварить гречку иупотребить ее со сливочным маслом. Как Лешка ее учил? Кажется, залить крупукипятком в пропорциях два к одному и варить на маленьком огне. Ладно,попробуем, не помирать же с голоду.

Поставив греться воду, Настя пошла в комнату раздеваться. Неуспела она стащить через голову свитер, как требовательно зазвенел телефон. Этооказалась ее приятельница по университету. Они перезванивались очень редко, новсе эти годы сохраняли друг к другу искреннюю симпатию. Приятельница по имениЛена была замужем за каким-то преуспевающим адвокатом, но Настя не была с нимзнакома и ни разу не видела его.

– Настя, ты извини, что я без предисловий. Мне нужна твояпомощь, – заявила Лена. – Ты все еще в розыске работаешь?