Книга Не бойся друзей. Том 1. Викторианские забавы «Хантер-клуба» - Василий Звягинцев

– Да какие там мыслеформы, – мотнул головой Воронцов, – обыкновенный анализ текущей обстановки. Мне известно, что ваши научные занятия, пока с нами взаимодействовать не начали, никаких вмешательств подразумеваемых сил в предыдущие века не вызывали. Так?

Дмитрий даже здесь и сейчас не захотел, повинуясь всё той же интуиции, упоминать вслух Держателей, Чёрных и Белых Игроков, прочую нечисть. Знал он, что даже во времена его военной службы существовала аппаратура, способная включаться, услышав некие «ключевые слова».

– Нам и своих оппонентов хватало, – согласился профессор.

– Вот я на это и рассчитываю. Если вы займётесь своими привычными упражнениями, внимания моих «партнёров» это не привлечёт. Если же нам очень повезёт, они возьмут ложный след. Прямо сейчас, с поправкой на разницу времён, следует слетать на остров Мармор, вам, Константин Сергеевич, хорошо известный, встретить там нашу делегацию и организовать наблюдение за обстановкой и, в случае необходимости, магическое прикрытие. С огневым и политическим мы сами справимся. Хорошо?

– Чего же тут хорошего для нас? – впервые подал голос реб Тов. – Желающих свести с нами счёты и без того достаточно.

Удолин строго посмотрел на иудейского мага, выглядевшего несколько легкомысленно в голубых форменных брюках и рубашке с воротом апаш.

– Мы в одной команде, почтеннейший, тем более – долг платежом красен, если вы подзабыли.

Два других мага согласно кивнули, поддерживая предводителя.

– Мы сделаем всё, что в наших силах, – сказал Удолин. – Но надо, пожалуй, набросать хотя бы предварительную диспозицию. Только минуточку, мы поставим вокруг универсальную защиту.

Универсальная, с точки зрения профессора, защита над пароходом, и так мощно и многослойно защищённом и от межвременных, и от чисто механических воздействий, должна была полностью исключить проникновение сюда всех известных ему ментальных и некробиотических волн и воздействий.

Тот же реб Тов, любимый ученик ребе Бен Бецалеля, принимавший участие даже в формулировании пресловутого «Белого Тезиса»[162], подобно пауку, держащему сторожевую нить, не чувствовал ни малейших дрожаний эфира.

Магам потребовался весь вечер, перешедший в южную ночь и захвативший приличную часть утра, чтобы они усвоили и творчески переработали всю полученную от Воронцова информацию. Особенно – касающуюся «валькирий», сохранённую в памяти тех аппаратов корабля, что занимались медицинскими обследованиями девушек.

При этом Воронцов не счёл нужным сообщать Удолину, что «валькирии» вооружены полным комплектом аггрианского снаряжения, способного превратить каждую из них в почти неуязвимую общеупотребительным человеческим оружием боевую машину.

Оно, конечно, и хорошо подготовленный лейтенант российской морской пехоты с автоматом «АКМС», десятком магазинов в поясных подсумках и несколькими «Ф-1» и «РГД-5» мог при случае учинить такое, что и роте американских «Морских котиков» не приснится. Только тут другое.

– Спасибо за приём, Дмитрий Сергеевич, – политесно сказал Удолин, который, при необходимости, умел быть вежливым соответственно своему последнему званию «экстраординарного профессора» Императорского Университета. – Мы прямо сейчас и приступаем.

…Маги из команды Удолина, которых недостаточно посвящённый (в духе марксистско-ленинского материализма и повести Лагина «Старик Хоттабыч» воспитанный) человек мог при поверхностном знакомстве воспринимать скептически и иронически, были личностями гораздо более заслуживающими уважения. Некоторое воображение требуется, чтобы представить, как некто, хотя бы просто «заживо сожжённый», не говоря о более мучительных способах умерщвления, сохранил после этого желание продолжать свои интеллектуальные забавы бескорыстно, «из чистой любви к искусству», зная, что подобная судьба не исключена и впредь.

Обдумав и творчески переосмыслив слова Воронцова, Удолин распределил задания своим коллегам согласно профессиональной специализации.

Панцеркройцу и дю Руа было поручено создать вокруг острова защитную пентаграмму, исключающую проникновение внутрь охраняемой территории мистических сил, выступи они в материальном или исключительно ментальном облике. Или как минимум – способную заблаговременно оповестить о такой попытке.

Реб Тов занялся отслеживанием ментаграмм и аур самих гостей. Басманов и Уваров были слишком ясны и прозрачны, за ними специального наблюдения не требовалось. Девушки казались более интересными той частью своей психики, которая носила следы инопланетного воспитания. После времени, проведённого на Валгалле, маги научились легко дифференцировать человеческие и аггрианские мыслеизлучения, если и не в содержательной части, то в эмоциональной.

Особый интерес представляла сложная, многослойная конструкция личности Катранджи. Удолин обнаружил в главаре «Чёрного интернационала» черты, роднящие его с Аграновым: определённые сверхчувственные способности, что самое интересное – лишённые фиксированной этической ориентации. То есть в зависимости от обстоятельств турок был способен выступать на стороне сил добра или зла, иногда осознанно, иногда подсознательно, и никакой «сшибки» между разными уровнями его «Я» и «сверх Я» у него, как и у Якова Сауловича, не отмечалось. Этот феномен заинтересовал профессора, и он решил им заняться лично. Но в настоящий момент угрозы от Катранджи не исходило, он был настроен на сотрудничество. Страха перед жизнью и своим нынешним окружением, способного зачастую толкнуть человека на безрассудные поступки, тоже не испытывал.

Переместился Удолин с товарищами в крепость на острове без помощи Воронцова и его «механики». Если враг готовится перехватить тебя всеми силами своего, условно говоря, «ПВО-ПРО», а ты тихонечко пойдёшь пешком, болотами, шансы подставиться у тебя минимальные. Вот и они воспользовались верными, надёжными заклинаниями как раз с табличек царя Ашшурбанипала, никем не использованными последние две тысячи лет. И оказались как раз там, куда аппаратура СПВ доставила бы их за сопоставимое время, но с грохотом, сотрясающим мировой эфир, как идущая по ночному городу колонна танков, всего через десять минут после отлёта в Стамбул Басманова с гостями.

Не составившим большого труда Константину Васильевичу образом он внушил коменданту, что принадлежит к той же делегации, что недавно расселил здесь, а потом увёз в Стамбул полковник Басманов. Просто они немного задержались в дороге. Получил комнаты для себя и своих коллег, а также и право беспрепятственно посещать все имеющиеся бары, давно ему известные, а кое-какие – даже лично организованные.

Позволил магам, утомлённым напряжением, необходимым для эфирного пробоя, продегустировать редкие сорта турецкой ракии, попутно раздавая поручения и распределяя обязанности.

Некроманты дружно уверили, что надёжно защитят порученный им объект от нематериальных сил, а уж материальными пусть занимаются рейнджеры Югороссии, которых в распоряжении местного командования имелось достаточно.