Книга На что способны блондинки - Николас Фрилинг

— К сожалению, у нас ничего такого нет. Есть икона, но не думаю, что мог бы ее отдать — страховка… На самом деле она принадлежат Марианне Колин из Парижа. Вы могли бы попробовать обратиться к Папенхейму с Лейдсестраат.

— Он направил меня к вам. Кстати, вы — Дик?

— Оддинга — к вашим услугам. Но я, кажется, с вами незнаком?

— Так познакомьтесь, — с довольно нахальной усмешкой, от которой Дику стало немного не по себе, он сам не знал почему.

— А откуда вам случилось узнать мое имя?

— От друга — того же человека, который дал мне имя Ларри Сента. Он предположил, что вы могли бы мне помочь. Немножко чудной, — сказал Дэнни, посмеиваясь. — Полицейский — не из тех, про кого подумаешь, что он что-то знает об искусстве.

Дик застыл, словно свежевыловленная макрель.

— Гм… и как же его зовут?

— Такая трагедия — полагаю, вы читали об этом в газете. Застрелен каким-то психопатом — профессиональный риск, как я полагаю. В свое время был комиссаром в криминальной бригаде. Да вы наверняка его знали. Пит Ван дер Вальк.

— Знал его? — одеревеневшими губами спросил Дик. — Нет, этого я сказать не могу. Откуда мне?

— Ну и ладно, — сказал Дэн, от души рассмеявшись, — а вот он, кажется, откуда-то вас знал. Предложил мне наведаться к вам, когда я однажды заговорил об антиквариате — странно, прямо перед самой его смертью. Ну, вообще-то он упоминал Сента — интересный человек, сказал он, и дело знает. Но поскольку он упомянул вас в том же контексте…

— Вот как? И что же это был за контекст? Не знаю почему, но меня любопытство разбирает. Все это кажется странным.

— Хм, я уже подзабыл. Кажется, что-то насчет часов, но я с трудом припоминаю. Так, насчет антиквариата. Я заинтересовался, потому что старина Пит был просто кладезем сведений о всякого рода странных вещах, особенно здесь, в Амстердаме. Ну ладно, я потопал; жаль, что нет «Мадонны», пойти разве спросить Питера Уилсона, ха-ха-ха. Между прочим, скажите Ларри, когда увидитесь с ним, что Пит велел передать ему привет — это несколько запоздало; извините за шутку, она в дурном вкусе, да? И тем не менее привет есть привет, все равно передайте весточку. Всего хорошего! Надеюсь, что буду иметь удовольствие еще как-нибудь с вами встретиться.

И Дэнни радостно вышел на улицу, оставив Дика в полном оцепенении.

Он должен рассказать об этом Ларри. Но где Ларри? Он точно не знал. Тот пользовался квартирой, но нерегулярно. И возвращался не каждую ночь. Но он должен об этом знать, безусловно. Кто это парень? Черт возьми, он не назвался. Сказал, что побывал у Папенхейма, попробуем позвонить.

— Алло? Мистер Папенхейм, это Оддинга из магазина Принца. Вас, случайно, не спрашивали про Мадонну Кватроченто?

Дик был слишком встревожен, чтобы заметить, насколько странно это прозвучало.

— Что? — произнес голос на другом конце провода, не веря своим ушам.

— Видите ли, у меня тут был довольно странный тип, который спрашивал, нет ли у нас…

— Ах, вот оно как! И как ты поступил — посоветовал ему обратиться в «Маркс энд Спенсер»?

— Нет, не олеограф, какой-то художник, судя по виду. Возможно, хотел сделать с нее копию или еще что-нибудь.

— А почему он не пошел в Рейксмюсеум?

— Да, мне это тоже показалось странным, но может быть…

— Что все это значит? — У Папенхейма зародилось подозрение, уж не заход ли это со стороны Луи, который окольными путями дает знать, что у него есть «Мадонна», или есть клиент, которому она нужна, или… — Почему ты спрашиваешь меня о таких вещах?

— Ну, просто… э… я, разумеется, сказал, что у нас нет, и предложил ему спросить у вас, а он сказал, что уже спрашивал.

Теперь Дик окончательно увяз.

— Что? Ты думаешь, что у меня она есть? А почему Луи сам меня не спросил?

— Нет, нет… о, черт… понимаете, просто у парня, кажется, не все дома, и я был немножко озадачен, а поскольку он сказал, что уже к вам обращался, я подумал: надо бы справиться у вас, что на самом деле могло этому парню понадобиться, поскольку это мог быть просто предлог для чего-то другого.

— Я ни с кем не виделся, ничего не об этом не знаю. По-моему, все это бред какой-то. Когда тебе попадаются психи, не присылай их ко мне, чтобы от них отделаться, прошу тебя, мой мальчик.

— Да, конечно. Простите, что я вас побеспокоил.

Послышалось бурчание, и в трубке щелкнуло. Дик вытер лоб, нащупал сигарету, так ему необходимую, сожалея о дурацком порыве, поддавшись которому он позвонил, не подумав. Папенхейм — такой подозрительный ублюдок. Он неделями будет думать, что где-то был подлинник четырнадцатого столетия, возможно, выставленный на продажу, и Луи пытался выяснить, предлагали ли ему эту картину! Люди говорят одно, а подразумевают другое, и в этом скользком мире Дик еще далеко не всегда чувствовал себя уверенно. Он выпустил дым изо рта, потер голову и спросил себя, что все это значит.

Дэн ликующе сообщил, что Сента не оказалось дома, зато молодой человек чуть не сорвался: они шли по горячему следу. Трикс, как было решено, проведет следующую атаку. Она смущенно хихикнула, но сказала, что уж кто-кто, а она-то не оробеет.

Дик не видел Ларри в обеденный перерыв, в квартире тот, видимо, тоже не появлялся. Дик раздумывал, не оставить ли записку в записной книжке, но решил этого не делать. У него было время на то, чтобы остыть. «Не дергайся», — сказал он себе. Он представлял себе саркастический, выразительный взгляд Ларри — что, снова паника? Он решил ничего не предпринимать. Просто совпадение, которое выветрится из памяти. Нужно помнить: если бы что-то было известно, он бы услышал об этом гораздо раньше.

Когда Дик увидел Трикс, его позабавил этот великолепный экземпляр несколько претенциозных амстердамских буржуа. Процветающая лавочница — за версту видно! Трикс, разодетая в пух и прах и густо надушенная, пребывала в затруднении — с чего начать, что нисколько не беспокоило Дика. Эта разновидность покупателей, с деньгами и убежденностью, что предметы антиквариата повысят их общественный статус, а также станут выгодным вложением капитала, хорошо известна. Дик был достаточно молод для них, чтобы держаться покровительственно. А это придавало им уверенности. Таким образом он провернул несколько удачных сделок — обстоятельство, которое весьма забавляло Ларри.

— Конечно. Может быть, что-нибудь из мебели? А вот эффектная вещица, и чрезвычайно элегантная — видите, она раскладывается в письменный стол. Bonheur-du-jour[89] — подлинная лакировка в стиле Людовика XV. Она не подписана, но мы оформим вам нашу письменную гарантию. Это очень хорошо смотрелось бы в вашей гостиной.

«Ну конечно, черта с два», — подумала Трикс, но вслух сказала:

— Видите ли, многие из них — поддельные.