Книга Королевская кровь. Проклятый трон - Ирина Котова

Полли сидела, слушая тонкий и слабый стариковский голос и чихая от дыма; впрочем, сторожа это не смущало, он продолжал курить и дымить. И говорить.

– Во-о-он туда посмотри, принцессочка, – дребезжал старик таинственно, помахивая папиросой. – Видишь, старые липы будто арку отсюда образуют? Во-он арка, во-о-он! А как липовым духом пахнет, густо, сладко, э-э-эх… там, где липы, нежить не встанет – солнечные они, живые…

Она кивала, видя волшебные зеленые ворота из колышущейся солнечной листвы и сплетенных ветвей, и черные толстые стволы, и светлую, прозрачно-желтую россыпь липового цвета.

– Во-он там, за склепом Славина, где сокол держит дубовый лист, – видишь, символ крепости, две маленькие башенки? Похоронены в них твои, принцессочка, пратетки. А наискосок от левой башенки и будет усыпальница, в ней-то ход потайной и сделан. Только найти его нелегко. Э! Куда собралась?

– Сокровища искать, – честно призналась Полина, уже успевшая отбежать на десяток шагов.

– Не тревожь покой мертвых без надобности, – серьезно и весомо сказал старик, меланхолично выпуская дым. Он весь был какой-то скукоженный, этот сторож, маленький, сильно усохший с возрастом. – Духи праздного любопытства не любят, влупят, несмотря на то что несмышленыш и родная кровь. Да и говорили мне, что там ловушек от таких любопытных носов, как твой, понаставлено. Пропадешь – мама плакать будет. А если дверь обратно открыть не сумеешь? Так и останешься в подземелье, помрешь ведь, принцессочка.

Пол представила себе плачущую маму, и ей стало очень стыдно, вообразила себя, запертую в темноте, – и покрутила носом, надула губы: себя было жалко. Хотя с духами пообщаться очень хотелось.

– Ваше высочество! – вопила издалека несчастная няня, увидев беглянку из-за ограды кладбища. – Вернитесь! Матушка ваша уже о вас спрашивала!

Пол вздохнула и медленно побрела к няне. Только именем матери четвертую принцессу можно было призвать к порядку.

Сейчас Полина сидела на той же скамейке, медленно остывая после бега, и искала взглядом старые липы.

Их не было – неужели срубили? Зато легко просматривались вершины двух изящных башенок – какие только причудливые формы не использовали для усыпальниц! И она пошагала туда, обдумывая появившуюся идею. Конечно, версия о том, что недостающие записи Седрика Победоносца спрятаны в подземелье, притянута за уши. Поля и в существовании-то тайного хода сомневалась. Но за неимением другого развлечения сойдет и это.

Четвертая Рудлог остановилась на мгновение у двух широких, размером с круглый столик, почерневших пней, огляделась вокруг. А лип-то не видно. Высадили клены, молоденькие дубки, тополя, а старые деревья порубили. Зачем? Или уже сами подошли к концу своей жизни? Липа долго живет, если не болеет; Полина смутно припомнила, что старый сторож, обожавший широкие раскидистые деревья, говорил, будто высадили липовую аллею чуть ли не при самом Седрике, а это больше четырехсот лет назад…

Охранники легко шагали следом, а принцесса прошла мимо левой сестринской башни, обошла несколько склепов, серых, блестящих каменными гранями на солнце, с обязательным опустившим крылья траурным соколом Рудлогов на крыше, с памятными табличками на стенах. Где же может быть вход в подземелье?

– Пратетушка Эвелина или прабабушка Александрина? – пробормотала она себе под нос, разглядывая два близко расположенных друг к другу строения. Придется проверять оба.

Но то ли старый сторож все же придумывал про тайные ходы и подземелья, то ли она ошиблась – говорил он много, и сколько стерлось из памяти! – но в тускло освещенных помещениях не было ничего похожего на проход под землю. Только зря просила охранников помочь открыть тяжелые кованые двери усыпальниц – скрип и скрежет стояли такие, что духи, ежели они наблюдали за неугомонной дальней внучкой, в ужасе должны были смыться за высокий Иоаннов курган, расположенный в старой части семейных захоронений.

Внутри усыпальниц было пусто. Стояли возле дальних от дверей стен каменные плиты, под которыми покоились останки тетушки и бабушки; сами почившие леди укоризненно взирали на далекую правнучку с потемневших портретов. Стены были ровные, каменные – никаких рычажков, никаких западающих кирпичей, которые открыли бы спрятанный проход.

Полли упорно простучала стены под недоумевающими взглядами охранников, потопала по полу, пощупала могильные плиты в поисках знаков или – а вдруг? – стрелочки с подписью «тайный ход здесь». Все оказалось покрыто толстым слоем пыли, и следы от пальцев смотрелись неряшливо. Подумала, что надо в знак извинения прийти, протереть тут все тряпочкой. И масел ароматических принести, капнуть, какие там у нас для мертвых? Розмарин и можжевельник, да.

Двери с тем же душераздирающим скрипом закрыли, и Полина, тряхнув длинным светлым хвостом, покрутила плечами, попрыгала на месте, мягко опускаясь пружинящими подошвами на подмерзшую землю, – и, почти услышав тяжелый дружный вздох сопровождающих ее мужчин, побежала обратно, ко дворцу, мимо бесчисленных траурных соколов, охраняющих покой почти ста поколений ее предков.

За ужином надо обязательно рассказать семье о своих мыслях и сообщить, что она собирается заняться поисками недостающих свитков из дедова наследия. И с Алинкой поговорить – сестренка наверняка будет в восторге и захочет присоединиться к поискам. И со Стрелковским. Ведь если в одном из склепов существует выход из подземного хода, то где-то в бесконечных подвальных помещениях дворца наверняка должен быть вход. А кому еще быть в курсе о тайнах дворца, как не человеку, много лет служившему начальником Управления госбезопасности?

Алина уже вернулась из университета, когда Пол, взмыленная, даже не забежав к себе переодеться и принять душ, ввалилась к ней в покои.

Пятая Рудлог была не одна. На узком диванчике перед большим телевизором вместе с будущей волшебницей сидела и Каролинка. Девчонки следили за происходящим так зачарованно, что даже не поприветствовали сестру – мазнули по ней взглядами и отвернулись. Полли прошла в гостиную, заглянула в экран и хмыкнула почти горделиво. Там ее Демьян как раз впечатывал в жуткого тха-охонга огромный молот, и она залюбовалась будущим мужем – настоящим воином, сильным, бесстрашным. Все-таки как ей повезло.

Алинка держала на коленях большую коробку с чем-то, сильно напоминающим черную треснувшую яичную скорлупу – только вот яйцо это должно было быть от очень большой курицы. Полина присмотрелась и скривилась, заметив сочленения и чешуйки.

– Добытчица, – поддразнила она сестренку, усаживаясь рядом, – уже успела достать?

– Как я тебе завидую, что ты его вживую видела, – несколько невпопад ответила пятая Рудлог. – Это же чудо! Невероятное что-то!

– Это чудо вполне могло порезать нас всех на фарш, – резковато ответила Полина, вспомнив свой страх и огромную башку с шевелящимися жвалами и тупыми блестящими глазами, бьющуюся о сотрясающиеся щиты. – Столько людей погибло, Алин. Эта дрянь, поверь мне, совсем не то, что стоит видеть вблизи.