Книга Брестская крепость - Ростислав Алиев

материала.

А.О. К.4 A.H.Qu., 29 августа 1941

Iа

Начальнику военного архива в Потсдаме.

25.8.41 в присутствии фюрера и верховного главнокомандующего вермахта командующий 4–й армии генерал–фельдмаршал фон Клюге перед итальянским главой государства Муссолини сделал доклад о захвате цитадели Брест–Литовск 45.I.D. Главная военная комендатура Брест–Литовска перешлет Вам использованные при этом карты.

По особой команде фюрера по причинам сохранения в тайне в докладе не было упомянуто участие тяжелых метательных аппаратов и шестиствольных минометов. В этом отношении карты неполны.

Копия письма главной военной комендатуре Бреста прилагается.

От командования армии начальник штаба объединения Подпись (Блюментритт)

Источник: NARA T312 roll 147.

№ 146. «Комендант Брест–Литовска» (из воспоминаний коменданта Брест–Литовска генерала пехоты Вальтера фон Унру (визит Гитлера и Муссолини, борьба с партизанами).

В середине августа меня посетил начальник штаба армии полковник Блюментритт. Своего спутника — молодого стройного полковника — он представил мне как офицера генерального штаба, чего я не ожидал. Целью посещения было убедиться — считаю ли я цитадель и город абсолютно надежными, дал ли бы я для этого любую гарантию. Я подтвердил это. Загадка этого посещения должна была скоро проясниться. Через несколько дней я получил тайное сообщение, что Гитлер и Муссолини высадятся на аэродроме Тересполя, чтобы осмотреть цитадель. Я должен встретить их на аэродроме, обеспечить оцепление вплоть до цитадели и во второй половине дня заботиться об их безопасности вплоть до вылета.

2. Визит Гитлера и Муссолини.

В конце августа, около 9 ч. утра, на аэродроме Тересполя сели 2 «Юнкерса». Из одного вышел Гитлер с сопровождением, из другого — Муссолини с сопровождением. Я представился, впервые увидев фюрера, который поблагодарил обыкновенным приветствием, подняв руку, не заметив тех, кто стоял за мной, Муссолини и его сопровождение подали мне руки. Руководство встречей вел командующий 4–й армией фельдмаршал фон Клюге, которому я раньше уже показал цитадель.

Сначала поездка шла к обоим 60 см орудиям, специально к этому посещению привезенных из Ганновера обратно на свои предыдущие орудийные позиции. Командир батареи должен был показать их Муссолини и создать впечатление, как будто бы мы имели еще много таких орудий. Муссолини спросил: «Вероятно, такой снаряд тяжелый? насколько?» В ответ прозвучало: «Довольно тяжелый». Следующим вопросом было, насколько тяжелым является это гигантское орудие? Ответ — «очень тяжелым». Муссолини усмехнулся — он думал то же самое… Третий вопрос: «Как далеко стреляет орудие?» Ответ: «Достаточно, но не слишком далеко». Так он отклонял вопросы. Лицо Гитлера изобразило насмешку. Однако я понял, что большого доверия между союзниками, кажется, не будет.

В цитадели пришлось раньше убрать осколки снарядов химических минометов, поэтому, собственно, кроме обломков и попаданий тяжелых орудий можно было увидеть немного. Однако интерес был большой. Также была показана церковь, которая была обставлена как русский кинотеатр и пришла в упадок. Особенно обратили внимание на предпринятый Советами отвод реки в проток с целью: так как река Буг должна была стать границей, добыть расположенный на западе (за Бугом) остров цитадели для Советского государства. Таким образом, оба господина, Гитлер всегда впереди, гуляли 2 часа по цитадели, не разговаривая друг с другом и без свидетельств вежливости. Затем все вернулись на аэродром, где имелся завтрак из походной кухни. Я как раз хотел удалиться, как полковник, который посещал меня раньше в сопровождении полковника Блюментритта и теперь известный мне как полковник Шмундт, адъютант фюрера, последовал за мной и передал требование, что я должен сесть под шатровой крышей фюрера. Там за столом сидели рядом Гитлер и Муссолини. Я должен был сесть за другой стол, рядом с начальником генерального штаба, Кавальеро, спиной к Гитлеру, с итальянским офицером генерального штаба, Кей–телем и Йодлем. Гитлер рассказывал Муссолини о немецком продвижении, которое уже ушло за Смоленск. Я слышал лишь, что Гитлер не признавал Урал ни как преграду, ни как границу Азии. В это время мне стало страшновато перед таким кажущимся рискованным предприятием. Впрочем, Гитлер слушал мои беседы с Кавальеро, причем, проявив, пожалуй, особенный интерес к моим представлениям о будущем Украины. Я описывал мои переживания с этим испытывающим жажду к свободе народом, выступал за их свободу в качестве независимого государства и высказал свое представление, как следует организовать украинцев для защиты их страны.

Я слышал позже от Кейтеля, что Гитлер якобы говорил: этот генерал действительно имеет чутье, пусть работает, но его взгляды были вздором. Я думаю совсем иначе об украинском вопросе. Я не буду себя связывать с заботой о всеобщем будущем.

Не обратив на меня внимания, он снова отбыл теми же самолетами.

3. Область вокруг Брест–Литовска.

В этот период украинцы в моей области действительно мне нравились. Однако из различных местностей я получил сообщения об образовании партизанских групп. Поэтому я был вынужден убедиться в этом лично так часто, как только возможно. Сначала было сообщено, что заражена южная полоса. Она растянулась до Владава (восточнее её). Однако, когда я прибыл, я встретил только абсолютное спокойствие и миролюбие. У моста через Буг стояла охрана — немецкие солдаты пограничной таможни, частично — охраняя отсечный рубеж, частично для предотвращения контрабанды из русской в польскую область и наоборот. Шоссе из Бреста в Влодавку к востоку от Буга, которое когда–то шло вдоль за передовым фронтом Советов, на труднопроходимых участках было накрыто стальными перфорированными плитами, вследствие чего она оставалась в проезжем состоянии. Эти плиты были чрезвычайно практичными, позже они были перевезены грузовиками на восток, чтобы в плохой сезон преодолевать болотистые пространства на магистрали. На юго–востоке дурной славой пользовались населенные пункты Малорита, Ратно, Дивин, юго–восточнее Кобрина и в особенности поля к западу от Малориты по направлению к Бугу.

Я отправился туда и посетил старого русского полковника, охарактеризованного мне как влиятельная личность, жившего к юго–западу от Малориты. Я попросил его, чтобы он сопровождал меня к партизанам в леса. Он сказал, что слышал о них, однако точной информацией не владеет. Так, он повел меня в лес к лесосеке, ще жил старик. Тот сказал, что советские солдаты, которые еще недавно там были, ушли на восток. Однако он хотел бы мне кое–что показать. Он привел меня на лесную дорогу, которая была полностью забита застрявшими орудиями. Примерно 100 новейших орудий всех калибров и минометов. Здесь во время бегства от Буга на восток они завязли и были повреждены. Несколько недостающих замков были закопаны поблизости от орудий, но свежевскопанные места можно было легко найти. Людей было не видно, только в следующей деревне я нашел принадлежащие данной колонне машины, передки, колеса, посуду, резиновые шины, всякого рода инвентарь, собранный крестьянами. Они были конфискованы.