Книга Проклятие демона - Роберт Энтони Сальваторе

Вся в жару, она лежала теперь перед Пони, хрупкая и беззащитная.

Усилием воли Пони сосредоточилась на борьбе с болезнью. Ведь у нее есть гематит — магический камень, способный исцелять. Пони все глубже и глубже погружалась в магию камня, в вихрь его энергии, пока совсем не покинула свое тело. Освободившись от телесных оков, Пони взлетела над кроватью, глядя на Колин и на собственное тело, которое по-прежнему держало руку больной. Все свои мысли Пони направила на Колин и вскоре почувствовала ее болезнь, ощутила жар, идущий от истерзанного тела подруги, и сам воздух, пропитанный гнилостным запахом болезни.

Поначалу это зловоние едва не парализовало Пони и не заставило спешно вернуться назад в свое тело. Теперь она поняла, почему старая знахарка с воплями бросилась вон. На какое-то мгновение ей захотелось сделать то же самое. Но Пони собрала всю силу и мужество, напомнив себе, что ей удалось выдержать духовную битву с Марквортом — воплощением демона Бестесбулзибара. Если сейчас она бросит Колин на произвол судьбы, ее подруга непременно умрет скорой и мучительной смертью.

Она не могла этого допустить.

Колин вместе с ней сражалась против тьмы, порожденной демоном-драконом.

Пони не могла допустить, чтобы Колин умерла.

Колин, как настоящий друг, помогла ей тогда и из-за нее подорвала здоровье.

Она не могла позволить ей умереть.

С удвоенной силой и решимостью дух Пони устремился в тело Колин, пойдя в лобовую атаку на болезнь. Она сразу заметила врага, успевшего захватить слабое тело ее подруги. На вид чума была похожа на зеленоватый пузырящийся гной. Руки духовного двойника Пони ярко светились целительным огнем, и она все глубже погружала их в зловонное месиво, именуемое розовой чумой.

Под ее руками зеленый гной начал таять. Он закипал, превращаясь в зловонный пар. Руки Пони погружались все глубже и давили все сильнее. В свое время она победила дух демона. Она обязательно победит и розовую чуму.

Так ей казалось.

Руки ее духовного двойника уходили в зеленоватую массу чумы, словно в котел с гороховым супом. В глубокий котел. Вскоре зловещие «горошины» окружили и облепили ее руки, вцепляясь в них. Тысячи и тысячи маленьких врагов устремились в атаку на ее руки, чтобы пробить оборону и найти доступ в тело Пони. Пони с остервенением продолжала давить, но чума обволакивала ее светящиеся руки, ни на секунду не прекращая наступление. Пусть в прошлом она победила величайшего в мире врага, эта битва была совершенно иной. Злобные солдатики розовой чумы, прожорливые и коварные, стремились победить ее своим числом.

Здесь не было стратегии боя. Здесь силы вражеской армии напирали одной огромной толпой. Их главной целью было прервать ее связь с гематитом. Вскоре Пони сделала еще одно ужасающее открытие. Она десятками, сотнями, даже тысячами уничтожала этих маленьких демонов, но они множились с той же скоростью, с какой Пони их губила! Отчаянно и неистово она продолжала сражаться. Любой промах грозил вторжением розовой чумы в ее собственное тело. Если хотя бы один маленький демон попадет туда, он немедленно начнет размножаться с пугающей скоростью.

Пони знала об этом и направляла в гематит все остававшиеся у нее силы. Руки ее духовного двойника буквально пылали целительным огнем.

Но армия чумы была слишком многочисленной и прожорливой. Пони делала отчаянные усилия, только бы не дать чуме прорваться внутрь своего тела… Неожиданно ее связь с Колин оборвалась, и в следующее мгновение Пони обнаружила, что сидит на полу возле постели своей подруги, а руки продолжают ударять одна другую.

Пони прислонилась к стене, выжатая до предела и разбитая сознанием собственного бессилия. Она не знала, удалось или нет маленьким демонам прорваться в ее тело.

Потом она доползла до постели Колин, кое-как поднялась и села.

Все ее усилия облегчить страдания подруги оказались тщетными.

— Странный корабль. Подает нам сигналы, но к причалу не подходит, — доложил командору Прессо караульный.

Они оба стояли на крепостном валу Пирет Вангарда, тянущемся со стороны залива Короны, и следили за непонятным кораблем. Караульный сообщил, что поначалу корабль подошел к отдаленному причалу Вангарда, но как только солдаты береговой охраны приблизились, чтобы помочь судну пришвартоваться, оно тут же отошло примерно на пятьдесят ярдов.

С корабля прокричали, что у них есть послание для нового настоятеля Сент-Бельфура. Когда солдаты захотели узнать подробности, моряки стали настаивать на появлении командора крепости.

Судно явно было торговым.

— На корабле нет никаких государственных штандартов, — заметил Прессо. — Вместо этого у них вымпел с вечнозеленой ветвью.

И действительно, на бизань-мачте со стороны кормы развевался белый вымпел с символом церкви Абеля.

— Наверное, Агронгерр прислал весть настоятелю Хейни, — предположил командор.

— Но почему они прямо не сказали об этом? — спросил встревоженный караульный. — И почему не подходят к причалу? Мы уже устали запрашивать их.

Командор Прессо, более искушенный в политике, в ответ только улыбнулся.

Государство и церковь знали, какой силой могут обладать сведения, а потому присылаемые сообщения часто бывали секретными. Командора удивило не столько это, сколько само появление корабля в такое время года, когда со стороны Альпинадора уже вовсю дули холодные зимние ветры. Странным было и поведение команды корабля. Если они рассчитывали проделать не весь обратный путь, а зазимовать на острове Данкард, до него остается еще несколько дней пути. При частых зимних штормах корабль легко мог потонуть.

Странно, конечно, — думал Прессо, сбегая вниз по длинным винтовым лестницам и направляясь к причалу. Там по-прежнему толпились солдаты береговой охраны.

— Они собираются прикрепить послание к стреле, — сообщил кто-то из солдат командору.

Прессо огляделся и выбрал место на земляной насыпи неподалеку.

— Иди и скажи им, кто я, — велел он солдату. — Пусть целят стрелу сюда. Скажи, что я даю слово командора сил береговой охраны: послание будет в целости и сохранности отправлено с курьером прямо настоятелю Хейни в Сент-Бельфур.

— Вообще-то им бы следовало сойти на берег, — пробурчал солдат, но приказ есть приказ.

Солдат отсалютовал Прессо и побежал к отдаленному причалу, сигналя кораблю.

Вскоре оттуда пустили стрелу, которая воткнулась в насыпь. Корабль, подав прощальный знак, спешно отплыл, а солдат вытащил стрелу с посланием и понес ее командору.

Константин Прессо немало удивил подчиненных, объявив, что сам доставит это послание настоятелю Хейни. Через час он уже был в Сент-Бельфуре. Его провели в приемную, где новый настоятель сидел за скромным ужином в обществе брата Делмана.

— Полагаю, это прислал отец-настоятель Агронгерр, — сказал командор, тепло поздоровавшись с монахами. — Похоже, это его печать, — добавил он, кладя пергаментный свиток на стол перед Хейни.