Книга Харбин - Алексей Воронков

– Что это вдруг тебе пришло в голову? – по-прежнему стараясь быть дружелюбным, спросил он. – А может, сорока на хвосте что принесла? Мне ведь тоже о тебе такое рассказывают, но я же не пристаю к тебе с вопросами.

– Прекрати паясничать, Болохов!.. Дело серьезное, так что отвечай по существу…

Александр никогда не видел Сержа таким разгневанным и одновременно растерянным. Даже в прошлый раз, когда у них произошла размолвка, причиной которой была Лиза, тот был другим. Отчаявшимся, резким, но не раздавленным. А тут его трудно было узнать. Его буквально трясло, когда он говорил, и каждое его слово звучало, как выстрел.

– Я повторяю: ты чекист? Ответь только «да» или «нет», – снова наступал Шатуров, поливая его свинцом слов.

– О том же самом меня спрашивала недавно Лиза… – сказал Болохов. – Вы что, сговорились все?

Ротмистр с ненавистью смотрел на него.

– Я знаю, что ты ей ответил… Знаю! – повторил он.

– Ну коль знаешь, что тогда спрашиваешь? – ухмыльнулся Александр, пытаясь не выказать внутреннего напряжения.

– Я хочу услышать это от тебя, – решительно заявил Шатуров. – Ну так «да» или «нет»?.. – Болохов молчал. – Что, испугался, что я выдам тебя? Не бойся, этого я не сделаю… Как-никак ты был моим другом…

– Был? – вопросительно посмотрел на него Александр. – А сейчас что, я уже не друг?..

Шатуров продолжал мерить шагами кабинет.

– Теперь я знаю, что это был за портфель… Я еще спросил тебя, почему он такой тяжелый… – вместо ответа сказал Серж.

– Не понимаю тебя… – удивленно посмотрел на него Александр.

– Да все ты понимаешь! – бросил в его сторону ротмистр. – Там была бомба… Но тогда появилась Лиза, и в тебе вдруг проснулось что-то человеческое… Что ж, похвально… Ну а если бы не она? Ты представляешь, сколько бы людей погибло? И я бы погиб вместе со всеми… Тогда какой же ты мне друг?..

И тут Болохов не выдержал.

– Прости, Сережа… прости, если можешь! Но, будь ты на моем месте, уверен, ты бы тоже меня не пощадил. Это же борьба, и ты это понимаешь…

– Я бы что-нибудь придумал, но тебя бы убивать не стал! – неожиданно заявляет Шатуров.

«Вот ты каков! – изумился Болохов. – А может, это все слова? Хотя нет, он бы и впрямь не стал меня убивать, глядя на то, как тщательно ротмистр выверял каждое свое слово».

– Как ты мог, Болохов? Ну как ты мог? – в сердцах бросил Серж. – Я же тебе верил, а ты… И как ловко ты это все обстряпал! Всех обманул: и меня, и Лизу, и ее родителей… Разве мы знали, что пригрели на своей груди змею?

Болохов угрожающе задвигал желваками.

– Ты это полегче со змеей-то! – уколов его взглядом, предупредил он ротмистра. И вновь его рука непроизвольно потянулась к оружию.

– И ты еще смеешь обижаться? – спросил Серж. – Теперь не только я, но и Лиза знает, что под маской бедного художника, каким ты предстал перед нами, скрывался самый настоящий враг!.. Что молчишь? Или я не прав? Враг ты… враг, коль пришел вредить нам.

– Кому это вам? – невольно вырвалось у Болохова.

– А то ты не знаешь! – недобро усмехнулся Шатуров.

– Боже мой! Да кому вы нужны? – с жаром произнес Александр. – Вы же тут не живете – доживаете. А в России сейчас идет созидательная работа. Новая Россия строится, учится, набирается сил. Ей нужны светлые головы и горячие сердца. Вот где все вы должны сейчас быть, а не гнить на задворках истории.

Шатуров был потрясен.

– Ты… ты… Ты страшный человек! – прокричал он. – Я знаю… Борис мне все рассказал о тебе.

Болохов скрипнул зубами.

– Борис ему рассказал! – передразнил он его. – А что он может знать обо мне?

– Он встретил человека, который тебя опознал!..

– Вот как! – усмехнулся Александр. – Интересно было бы повидаться с этим человеком. – Он сделал паузу – видно, что-то соображал. – Ну, хорошо… допустим, Карсавин сказал тебе правду – и что? Станешь на всю улицу кричать, что я враг? – неожиданно спросил он ротмистра.

– Стану! Да-да, стану, если ты вздумаешь забрать с собой Lise, – решительно заявил ротмистр. – Сознайся, ты же хочешь ее увезти?.. А ты не подумал о том, что тем самым можешь ее погубить?.. Нет, я тебе не дам этого сделать!

– Ну тогда беги, рассказывай всем обо мне! Ну что стоишь? – по-звериному прорычал Болохов.

– Но ты же знаешь, что я не посмею… Я не подлец, понимаешь? И вообще я не хочу, чтобы ты счел это за месть. – Шатуров похож был в эту минуту на загнанного волка. Он зол, он напуган, он раздавлен. Метался по комнате, не находя себе места. – Не хочу!.. – повторил он и вдруг: – Ну послушай же меня, Болохов! Ладно, она тебя любит. Но не увози ты ее, ради бога, в красную Россию! Не увози, молю тебя…

В этот момент дверь распахнулась, и на пороге появился штабс-капитан Шульженко, ночевавший в соседнем кабинете. Он был в галифе и нижней рубашке.

– О, все те же на манеже! Что у вас тут стряслось? Почему так орете? – спросил он.

– Дела амурные… – соврал ротмистр.

– Э-эх, мне бы ваши проблемы… – усмехнулся контрразведчик и вдруг нахмурился.

– Что-то стряслось, Иван Нилыч? – сделав над собой усилие, чтобы успокоиться, спросил Шатуров.

– Еще как стряслось! – ответил тот и начал искать сигареты в кармане.

– Пожалуйста, только не здесь… – увидев, как тот пытается закурить, попросил Александр.

Штабс-капитан выматерился и спрятал сигарету.

– Так что же все-таки случилось? – спросил его Серж.

Тот махнул рукой.

– А-а, что говорить… В общем, второй день наш московский источник не выходит на связь, – сообщил он по секрету. – Есть подозрение, что его арестовали…

Ну, слава богу! – обрадовался Болохов. Он был уверен, что это именно его информация помогла вычислить «крота». Может, после этого Центр изменит свое решение и не станет отзывать его в Москву?.. Но в эту минуту он почему-то вдруг вспомнил о Карсавине. А что, если тот выдал его сведения за свои?.. Да, да, видно, так оно и есть. Но это же подло! Эх, Карсавин, Карсавин! По чужим костям идешь, подлец, – карьеру на мне хочешь сделать. Впрочем, это стало уже в порядке вещей в стране победившего социализма…

– Как вы, господа, насчет того, чтобы опрокинуть рюмочку-другую? – неожиданно предложил Шульженко. – Я там припрятал кое-что на всякий случай… Все равно ведь спать не ляжете, а так хоть с интересом время проведем.

Ротмистр покачал головой.

– Не знаю, как господин поручик, но у меня что-то сегодня нет настроения, – заявил он. – Пойду-ка я к себе.

– Я тоже пас, – поспешил заявить Болохов, который, испытывая глубокую неприязнь к штабс-капитану, мечтал поскорее избавиться от него.