Книга Повелитель теней - Нейл Оливер

Джон Грант оторопел от удивления, в его голове возникло множество вопросов.

– Дочь Бадра? – спросил он, а затем покачал головой и вздохнул. – Откуда ты можешь это знать?

Ленья снова побежала вперед. Он опять догнал ее и повторил свой вопрос:

– Откуда ты можешь это знать?

– Обещаю, что расскажу тебе об этом, – чуть запыхавшись, произнесла она. – Но не здесь и не сейчас. Поговорим об этом в другом месте и в другое время.

Они бежали по крытым галереям и узким проходам, пока наконец не оказались в тени одного из зданий, находящегося неподалеку от дворца.

– Что это за сооружение? – спросил он.

– Тюрьма Анемас, – ответила она. – Я сомневаюсь, что мы смогли бы пробраться в нее в мирное время, да и вряд ли у нас возникло бы подобное желание. Но сейчас… Сейчас, скажем так, у местных стражников появились другие заботы, так что это здание почти заброшено.

Они отыскали дверь в массивной стене здания тюрьмы и, зайдя через нее в караульное помещение, увидели там двух дремлющих стражников. Глядя на измазанных в грязи мужчин, Джон Грант подумал, что они, наверное, недавно вернулись оттуда, где им пришлось выполнять гораздо более трудные обязанности.

Конечно, он понимал, что защитников Константинополя осталось уже слишком мало для того, чтобы ими можно было разбрасываться, и поэтому не стал убивать этих уставших мужчин. Вместо этого они с Леньей оглушили стражников быстрыми и бесшумными ударами по голове (от которых, можно сказать, их сон просто стал более крепким), а затем связали их и вставили им в рот кляп.

– Сладких снов вам, милые ребятишки, – сказал Джон Грант, покидая караульное помещение.

– Как мы ее найдем? – спросил он у Леньи, когда они пошли под высокими внутренними арками тюрьмы.

Освещение здесь обеспечивалось лишь масляными светильниками, прикрепленными к стене. Некоторые уже погасли, потому что в них закончилось масло, и при тусклом коричневато-желтом свете остальных лишь с трудом можно было что-то рассмотреть.

Хотя здание тюрьмы казалось почти пустым, в воздухе ощущался запах человеческих испражнений и пота. А еще здесь пахло человеческими страданиями. Этот запах висел в воздухе, вызывая неприятные ассоциации.

– Я думаю, что найти ее – это твоя задача, – ответила Ленья.

Не успела она договорить, как он вдруг почувствовал «толчок» – почувствовал его во второй раз за эту ночь. Он исходил откуда-то из-под каменных плит пола.

– Темницы вообще-то находятся под землей, – сказал он. – Нам нужно разыскать лестницу, ведущую вниз.

В дальнем углу одного из помещений, куда они прошли через такой низенький дверной проем, что ей пришлось сильно пригнуться, Ленья обнаружила самую верхнюю из спускающихся вниз по спирали каменных ступенек, которые вели куда-то в темноту, черную, как воды Стикса[36]. Джон Грант насчитал четырнадцать ступенек, прежде чем достиг пола подвального этажа тюрьмы. При тусклом свете, исходящем от масляных светильников, он увидел по обеим сторонам подвала множество дверей, закрытых на прочные засовы.

Из-за некоторых дверей доносились какие-то негромкие звуки, стоны и слова, произносимые так тихо, что их было невозможно понять. Полагая, что здесь нет никакой охраны, Джон Грант и Ленья смело пошли по полутемному коридору. В его дальнем конце они обнаружили еще одну камеру, побольше по размерам. В закрытой на засов двери этой камеры имелось зарешеченное окошко, через которое можно было заглянуть внутрь. Там и оказалась та самая девушка. Она сидела на деревянном стуле возле большого квадратного стола, положив подбородок на руки, и задумчиво смотрела перед собой.

Ленья подошла к окошку и, ухватившись пальцами за прутья решетки, позвала:

– Ямина!

Джон Грант аж остолбенел.

Девушка резко опустила руки на стол и посмотрела в сторону зарешеченного окошка. Затем она встала и оттолкнула стул, отчего раздался самый громкий звук из всех, которые они слышали с того момента, как зашли в тюрьму.

– Откуда тебе известно мое имя? – спросила она.

– Я находилась в тронном зале, когда тебя представили твоему будущему мужу, – сказала Ленья. – Я слышала, как они называют тебя.

Глаза Ямины сверкнули при мысли о том, что теперь о надвигающемся на нее несчастье стало известно и какой-то незнакомке.

– Тот актер никогда не будет моим мужем, – сказала она. – Я не… я не допущу этого.

Она опустила глаза, уставившись в пол своей камеры.

– Ты знаешь, где хранятся ключи? – спросила Ленья. – Кто замкнул твою дверь?

Девушка покачала головой, чувствуя смущение и растерянность.

– Два человека… Стражники, – сказала она. – Грязные типы… они выглядели так, как будто до этого спали в канаве.

Сразу все поняв, Джон Грант повернулся и побежал обратно. Он мчался, перескакивая через две ступеньки, и наконец добежал до караульного помещения.

Один из стражников шевелился и постанывал так, как будто уже начал приходить в сознание. Джон Грант подбежал к нему и ударил его ногой по затылку – сильнее, чем было необходимо. Опустившись затем на колени, он стал обыскивать одежду этого стражника. Он нашел карманный нож, ложку, вырезанную из рога, – и больше ничего. Придвинувшись затем ко второму стражнику, он стал рыться и в его одежде. На этот раз он обнаружил висящую на поясе связку ключей, зазубренные концы которых от частого использования отполировались и теперь поблескивали, как серебро.

54

– Думаю, я знаю, кто ты такая, – сказала Ленья.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Ямина.

– Как зовут твою мать?

– Моя мать умерла.

– Прости, – сказала Ленья. – Пожалуйста, прости меня за это. У нас остается мало времени. Пожалуйста, скажи мне имя твоей матери.

Ямина пристально посмотрела в лицо Леньи. Во взгляде этой женщины не чувствовалось ни агрессивности, ни даже подозрительности. Единственное, что она заметила в выражении ее лица, так это грусть.

– Иззи… Изабелла, – сказала она. – Мою мать звали Изабелла. А почему ты меня об этом спрашиваешь?

– Я, по правде говоря, не знаю, с чего и начать, – сказала Ленья.

Ленья улыбнулась девушке и, окинув ее взглядом, подумала о том, что ее лицо очень даже знакомо ей. Почти в силу прихоти ей пришел в голову еще один вопрос:

– Ты умеешь разговаривать на галисийском языке?

Ямина не только удивилась, но и явно смутилась, услышав, что интересует незнакомку.

– Что?

– No tengo mas que darte, – произнесла Ленья.