Книга Леди-послушница - Симона Вилар

— Ох, простите. Но мне нужно видеть его милость Херефорда. Он здесь? — указала она на дверь, которую Доната старалась загородить собой.

— Леди Милдрэд, прошу вас… — что-то залопотала та, даже как будто попыталась удержать саксонку за руку. — Сейчас нежелательно… Было бы не к месту…

Но Милдрэд, как и все, уже привыкшая не особенно обращать внимания на Донату, потеснила ее и распахнула дверь. При розоватых лучах заката, вливавшихся в узкое окно, девушка увидела стены округлого помещения в башне, скамьи вдоль них, большой, крытый зеленым сукном стол посередине. И еще уловила какие-то звуки — бормотание, стук, прерывистое громкое дыхание.

— Милорд Херефорд, там прибыл…

Обогнув стол, она вдруг увидела распростертого на полу Роджера — и замерла. Вальтер навалился сверху, словно стремясь придавить брата своим телом к половицам. Вначале Милдрэд показалось, что они дерутся, затеяли какую-то возню, но тут Вальтер повернул к ней искаженное лицо и, еще сильнее навалившись на бьющегося под ним Роджера, закричал:

— Вон отсюда! Вон! Ко всем чертям!..

— Миледи, давайте уйдем, — бормотала рядом Доната, даже взяла Милдрэд за руку, старалась увести. Но тут в покой как вихрь влетела леди Сибилла и грубо вытолкнула обеих за порог.

В полутьме лестничной площадки Милдрэд растерянно взглянула на Донату.

— Что все это значит? Они подрались?

— О, что вы, миледи! Вальтер очень любит брата. А это… Это просто так.

И все же Доната выглядела испуганной, ее личико скривилось, будто она собиралась расплакаться, но не посмела. Милдрэд стало не по себе. Возникло ощущение, что она увидела нечто лишнее, не предназначенное для ее глаз.

Из-за закрытой двери доносились приглушенные голоса, шаги, потом она смогла различить негромкий голос Роджера, слышались причитания его матери. Неожиданно дверь распахнулась и вышел Вальтер — всклокоченный, с багровым и злым лицом, тяжело дышащий, его богатая цепь с подвесками наискосок сбилась на плечо.

— Доната! Я велел никого не впускать!

И с размаху ударил жену кулаком по лицу, так что бедняжка упала.

Милдрэд ахнула. Конечно, мужья имели право поучать жен, так ей говорили. Но ударить при чужих знатную даму… А Вальтер и на Милдрэд посмотрел так, что она попятилась. Она едва узнавала этого любившего душиться и завивать локоны щеголя, который при всяком удобном случае посылал ей то улыбку, а то и воздушный поцелуй.

— Уходите! Нечего вам тут делать, миледи.

Она не заставила просить себя дважды. Уже в своем покое подумала, что видела обычную потасовку братьев, но что-то ее все же смущало: некая напряженность происходившего, стремление все утаить.

Милдрэд даже спросила у одной из служанок, случалось ли братьям Фиц Миль драться. Та поглядела удивленно: ну, может, когда они еще были детьми. Порой избалованный матерью Вальтер вел себя неподобающе и старший брат поколачивал его, но то в прошлом. Сейчас братья весьма привязаны друг к другу, и Вальтер почитает графа. Ведь после того, как валлийцы заняли уэльские замки Фиц Милей, Вальтер с супругой живут, по сути, на его иждивении.

Милдрэд заставила себя отвлечься, спустилась в зал в надежде увидеть Артура. И впрямь застала его там, за беседой с Роджером. Последний выглядел как ни в чем не бывало, но в какой-то миг, когда граф повернулся, девушка заметила, что у него рассечена бровь и он прикладывает к ней кусочек корпии. Артур тоже увидел юную леди, но продолжал разговаривать с графом, причем тот слушал его с превеликим вниманием.

Во время вечерней трапезы о происшедшем никто и не упомянул, зато все обсуждали, что Донате снова досталось от мужа: ее щека опухла и потемнела. Вальтер же был весел и опять поспешил приложиться к ручке Милдрэд.

— Обворожительны, как всегда. И как же вам идет этот желтый шелк! Вы словно маленькое солнце в нашем суровом замке.

Как заметила Милдрэд, сегодня леди Сибилла была необычайно мила с ней: усадила девушку поближе к камину, просила помочь разматывать нити и при этом развлекала повествованием о том, из какого известного нормандского рода де Нёфмарш она происходит, перечисляла предков, их замки в Нормандии и в Уэльсе, брачные союзы и полученные вследствие этого выгоды. На эту тему она могла говорить бесконечно, Милдрэд уже выучила историю рода де Нёфмарш назубок, но молча слушала, лишь порой украдкой поглядывала туда, где в стороне от всех переговаривались граф и Артур. Причем их окружили вассалы Херефорда, рассматривали разложенную на столе карту, Артур что-то пояснял. Пару раз он вскидывал голову и встречался с Милдрэд взглядом, но тут же отворачивался, словно они незнакомы. И это задело девушку больше, чем она могла себе представить. Даже драка братьев Фиц Миль ее уже не волновала.

А потом Роджер вызвал сенешаля и велел готовиться к отъезду: они отправятся завтра на рассвете. Леди Сибилла была так поражена этим сообщением, что выронила клубок и кинулась к сыну, зацепившись за нитку и окончательно погубив все их с Милдрэд труды.

— Ты не можешь сейчас уехать, Роджер!

Граф поглядел на нее с высоты своего роста, и Сибилла, сама не маленькая, отступила под его холодным властным взглядом.

— Мадам, вы забываетесь!

— Но, милорд, — стушевалась графиня. — Вы еще так слабы…

— Я в полном порядке. К тому же я получил известие, что Генриху с несколькими спутниками удалось вырваться из окружения Ковентри и сейчас они пробираются к Вустеру. Мой долг выступить ему навстречу, пока его не настигли ищейки Юстаса!

И, развернувшись, пошел прочь, сопровождаемый свитой.

Еще затемно Милдрэд разбудил звук трубы, голоса и шум во дворе. Накинув широкий бархатный балахон, она спустилась в зал и увидела Херефорда уже в полном воинском облачении. Он отдавал последние указания, был решителен и тверд. Даже графиня не смела перечить ему, а просто стояла в стороне и смотрела.

В какой-то миг Роджер подошел к Милдрэд и взял ее руку в свои — только чуть звякнули кольчужные перчатки, свисавшие у его запястий.

— Вы остаетесь под покровительством моей семьи. Не знаю, насколько затянется поездка, но молитесь за меня, — он слегка улыбнулся. — Жаль, что мы так мало пробыли вместе. Но мысль о вас будет согревать мою душу.

У Милдрэд защемило сердце. Роджер смотрел на нее нежно, но все с тем же налетом легкой грусти. Но сейчас грусть была оправдана предстоящей разлукой. И когда граф на миг склонился к ней, она подставила ему губы для поцелуя, но он только почтительно поцеловал ее в лоб.

Потом все вышли на крыльцо, графиня благословила сына, он попрощался с братьями и сестрами, даже жавшуюся в стороне Донату обнял и похлопал по плечу, словно подбадривая. И пожалуй, Доната рыдала горше всех, когда граф выезжал под аркой ворот во главе своих конных ратников.

А вот леди Сибилла почти обожгла Милдрэд взглядом своих карих глаз.