Книга Сияющая цитадель - Дэвид Эддингс

— С бастардами это случается, — рассудительнозаметил Стрейджен. — Иные из нас винят в своей отверженности инеприкаянности своих матерей — или же богов. По счастью, мне не довелосьугодить в эту ловушку. Впрочем, я так остроумен и обаятелен, что не чувствуюсебя неприкаянным, а значит, и сетовать мне не на что.

— Терпеть не могу, когда он так говорит, —пробормотала баронесса Мелидира.

— Но это всего лишь голая, неприкрытая правда, моядорогая баронесса, — ухмыльнулся ей Стрейджен. — Ложная скромностьтак смешна, вы не находите?

— Позже порезвишься, Стрейджен! — шикнула на негоЭлана. — Анара, рассказал ли Заласта своему сыну все подробности этогозаговора?

— Да, ваше величество. Помня о натуре сих двоих,откровенность меж ними была удивительна. Скарпа, однако, был молод и имелвесьма преувеличенное мнение о своем таланте, хотя Заласта очень скоро понял,что простейшие стирикские чары, коим выучил он сына во время нечастых своихвизитов в Арджуну, годятся лишь на то, чтобы дурачить сельских ротозеев, однаковряд ли пригодятся для задуманного им дела. Посему привез он своего сына вВерел и отдал в учение Огераджину.

— Когда это было, анара? — с любопытством спросилКааладор.

— Около пяти лет тому назад, мастер Кааладор.

— Тогда это сходится с тем, что узнали мы. Примернопять лет назад Скарпа исчез из Арджуны. Пару лет спустя он вернулся и началзаваривать кашу.

— Обучение было недолгим, — сказалаКсанетия, — однако Скарпа умен и схватывает все на лету. На деле жепрекратил учебу сам его наставник, ибо Огераджина оскорбляла непомернаянаглость сего юнца.

— Похоже, этот Скарпа из тех людей, которых ненавидятвсе кому не лень, — заметил Телэн. — Я с ним не знаком, а он мне ужене нравится.

— Заласта также был неприятно поражен заносчивостьюсвоего отпрыска, — сказала Ксанетия, — и, полагая присмирить егострахом, доставил его в Киргу, дабы увидел Скарпа своего повелителя. Киргондолго и подробно расспрашивал молодого человека и наконец, явно удовлетворенный,наставил его в предстоящих делах. Скарпа же, покинув Киргона, питал к нему небольше почтения, чем когда еще не знал бога киргаев, и Заласта потерял и томалое расположение к своему сыну, что было у него прежде. Ныне мыслит он, что,буде их дело победит, Скарпе не пережить победы. — Ксанетияпомолчала. — Можно сказать, Сефрения, что месть твоя уже начала своенеотступное движение. Заласта — никчемное существо, лишенное бога, лишившеесявсех, кто любил его или звал его другом. Даже то ничтожное чувство, кое питалон к сыну, ныне сгинуло, и теперь он опустошен и одинок.

Глаза Сефрении налились было крупными слезами, но она тут жегневно смахнула их тыльной стороной ладони.

— Мне этого мало, анара, — твердо сказала она.

— Ты слишком долго жила среди эленийцев,матушка, — заметил Сарабиан. Спархок слегка опешил. Он не был уверен,сознательно ли блестящий и сумасбродный император назвал Сефрению этим нежнымпрозвищем, или же просто нечаянно обмолвился.

— Кто привлек к заговору остальных главарей, анара? —спросил Вэнион, ловко выводя разговор из слегка щекотливого положения.

— Скарпа, лорд Вэнион, — ответила она. —Киргон велел ему искать новых пособников, дабы ширить смуту в западныхпровинциях, — тогда, буде Анакха явится в Дарезию с войсками церкви,преградят ему путь мятежники, ибо возлюбленными киргаями своими жертвоватьКиргон не желал. Скарпа же знал некоего обнищавшего даконийского дворянина. Сейдакониец, преследуемый карточными долгами и безжалостными кредиторами, бежал изДаконии и таился одно время в бродячем цирке, где и Скарпа показывал своесомнительное искусство. Сего жалкого дворянчика, барона Парока, отыскал Скарпапо возвращении из Кирги. Парок, к тому времени отчаявшийся и готовый на все,недолго колебался, примкнуть ли ему к бывшему знакомцу, ибо посулы Скарпы быликуда как соблазнительны. Затем посоветовалась бесчестная парочка состириками-изгоями в Вереле и, следуя их совету, отыскала в Эдоме торговцаАмадора, а в Астеле поэта Элрона — были то оба люди весьма самовлюбленные и недовольныесвоим положением в жизни.

Бевьер нахмурился.

— Анара, мы встречали и того и другого, и ни один непоказался нам прирожденным вождем. Неужели это лучшее, что мог найти Скарпа?

— Выбор сей, сэр рыцарь, определен был их готовностьюпримкнуть к заговору. Способность же вести людей за собою речами и тотповелительный дух, что все взоры приковывает к единому человеку, — все сиелегко достичь неким стирикским заклятием. Как бы ни были ничтожны эти люди, онибыли готовы на все, чего и искал Скарпа. И Амадор, и Элрон страдали отничтожности своей и охотно, даже радостно пошли бы на что угодно, только бывозвыситься.

— Мы в Талесии видим такое каждый день, Бевьер, —пояснил Улаф. — Мы называем это «жалобы маленького человечка».Великолепный пример — Авин Воргунссон. Он скорее умрет, чем примирится с тем,что его не замечают.

— Амадор не такого уж маленького роста, — заметилТелэн.

— Мелкие людишки не всегда бывают маленькогороста, — пояснил Улаф. — Анара, как оказался замешанным в это делограф Геррих из Ламорканда? И почему?

— Его, сэр Улаф, привлек Скарпа по совету Заласты.Заласта полагал таким образом устроить беспорядки в Эозии, дабы убедить ЦерковьЧиреллоса, что в ее же интересах отправить Анакху в Дарезию искать корни сихбеспорядков. Из всех заговорщиков лишь Заласта бывал в Эозии, и лишь он одинпонимает образ мыслей вашей церкви. И Элрон и Амадор лишь жалкие пешки. Онимало ведают об истинном размахе дела, к коему примкнули. Более осведомлен баронПарок, однако и он посвящен не во все замыслы заговорщиков. Граф Геррих жезначит для них совсем мало. Он преследует собственные цели, и лишь случайносовпадают они с целями его тамульских собратьев по заговору.

— Я почти что восхищаюсь ими, — призналсяКааладор. — Впервые в жизни слышу о таком сложном и хорошо организованноммошенничестве.

— Однако все это рухнуло, когда Ксанетия проникла вмысли Заласты, — сказал Келтэн. — Едва мы узнали, что он предатель,все их замыслы начали разваливаться на куски. — Он задумался. — Какввязался в это дело Крегер?

— Граф Геррих предложил его Скарпе, — ответилаКсанетия. — Крегер в прежние времена бывал ему немало полезен.

— О да, — сказал Улаф, — мы своими глазамивидели, как он был полезен Герриху под стенами замка барона Олстрома вЛаморканде. Призрак Мартэла все еще преследует нас, верно, Спархок?