Книга Последний завет - Андрей Егоров

Герман спешил, не останавливаясь даже на привалы. Несмотря на то что он почти бежал, ему никак не удавалось догнать Герду, наверное, она тоже взяла самый быстрый темп. Следопыт был уверен, что он идет правильно, читал следы — сломанная ветка, примятая трава, отпечаток ботинка на мокрой земле. Он шел и шел до самого позднего вечера и остановился, когда в лесу уже совсем ничего не было видно и дальнейшее продвижение стало небезопасным — того и гляди ударишься лбом о ветку какого-нибудь дерева. Костер следопыт не разжигал — решил не рисковать. Во время ужина обнаружилось, что Герман второпях забыл на столе в доме Чена Ли свой нож. Он заснул под песни высыпей и, проснувшись, едва рассвело, снова отправился в путь.

Часам к девяти утра Герману стало казаться, что за ним кто-то идет. Несколько раз он останавливался, вслушивался в звуки леса, но преследователь никак не проявлял себя. Еще через три часа, потянувшись к запретному, следопыт на самой границе слышимости различил ровное биение сердца. Убедившись, что это не проявление паранойи и за ним действительно следят, Герман устроил засаду — забрался на одно из деревьев и приготовил ружье. Он потерял целый час времени, но так и не дождался преследователя — то ли он оказался хитрее Германа, то ли просто отстал. Герман повторил сканирование — оказалось, что незнакомец прячется поодаль. Возвращаться, чтобы встретиться с ним лицом к лицу? Это задержит его еще больше, отнимет драгоценные минуты и лишит возможности догнать и спасти Герду. Плюнув на преследователя, следопыт заспешил вперед. Если этому придурку так хочется погулять — а гулять в одиночестве он не может, — пусть идет следом, лишь бы не кусался. Может быть, он ждет, пока Герман снова захочет отдохнуть, чтобы напасть на него во сне, но ему суждено разочароваться — Герман больше не собирался останавливаться, пока не достигнет цели, то есть не нагонит девушку.

Лес перешел в бескрайнюю равнину. Полил дождь, видимость ухудшилась, и следы Герды размыло, дальше идти приходилось, ориентируясь только по сведениям, полученным от охотников клана Лиственников. По всему выходило, что Стопа Дьявола где-то рядом.

Герман снова применил свой Дар Универсала, чтобы определить, нет ли поблизости врагов. Неизвестный преследователь продолжал дышать Герману в спину. Теперь он находился совсем неподалеку. Следопыт обернулся, надеясь, что встретится с незнакомцем лицом к лицу, но различил позади только сплошную стену дождя. Кто бы ни был этот человек, пока показываться он явно не спешил.

«Ну и черт с тобой!» — подумал Герман.

Следопыт продолжал идти вперед, стараясь не думать о незнакомце, и наконец выбрался к большому круглому озеру. Темная гладь воды кипела от падающего с небес дождя. Крутые берега обрывались в воду, словно озеро было не естественного, а искусственного происхождения. Герман нахмурился. Берега озера уж очень напоминали воронку после взрыва. Большого взрыва. Лиственники не рассказывали об этом месте. Так далеко никто из них не отваживался заходить, а те, кто побывал здесь, уже ничего не могли рассказать, потому что в деревню они не вернулись. Герман понял, что находится в самом сердце Стопы Дьявола. Может статься даже, что вот это самое озеро и есть Стопа Дьявола. Какая еще к черту стопа? Скорее огромное, круглое копыто оставило эту отметину в земле. Вот только Герды видно не было. Как, впрочем, и Ангелов. Вокруг царила бы абсолютная тишина, если бы не постоянный шелест дождя…

Непогода между тем усиливалась. Сверкнула молния, осветив добрую половину грозового неба. Потом раздался звук, который Герман поначалу принял за отдаленный гром, но тут же понял, что именно с таким звуком вращаются лопасти винта геликоптера. Раскат настоящего грома ударил с запозданием. Следопыт упал в мокрую траву. Как раз вовремя. Хищная, освещенная посадочными огнями стрекозиная тень, накрыв на мгновение Германа, пронеслась к озеру. Геликоптер прошел над озером… и растворился в воздухе, словно его и не было. Герман опешил. От могучей боевой машины остался только звук мотора, который спустя минуту затих.

«Да это же маскировочное поле! — пронеслась в голове внезапная догадка. — Вот почему никто не мог найти базу Ангелов! Поле-хамелеон! Рука Господа — укрытие! Но Герды нигде нет… — спохватился он. — Значит ли это, что я опоздал?!»

Герман полежал еще немного, затем поднялся и побежал вперед, туда, где предположительно находилось логово людей, родившихся еще до Последней войны.

Продвинулся он недалеко. Внезапно из разреженного воздуха возникли три фигуры в черном — Ангелы. Следопыт схватил двустволку, но синий луч ударил его в грудь. Герман ощутил как мучительной судорогой свело мышцы, попробовал закричать, но не смог. Он захрипел и, теряя сознание, мешком повалился в траву. Глаза его почти закатились, и все же он успел увидеть, как, закрывая грозовое небо, над ним остановились три невыносимо огромных фигуры. В следующее мгновение он провалился в темное небытие, где не было ничего — одна только чернильная пустота.

Глава семнадцатая

ПУСТЬ СУЩЕСТВА, КОТОРЫЕ НАЗЫВАЮТ СЕБЯ ЛЮДЬМИ, ГОВОРЯТ:

И случится так, что придет он в мир из радиоактивного пепла, болезней, тьмы, невежества и страха людского. И будет он похож на детей Господа, но душа его будет чернее грехов людских. И будет жить он среди людей, ложью скрывая свой истинный облик. И случится так, что обрушит он на землю жар дьявольский и приблизит конец света, причиняя детям Господним ужасные мучения. Имя ему — Антихрист.

ВНЕМЛИТЕ ГЛАСУ ЧИСТОГО РАЗУМА:

И настанет ужасный день, когда явится он в мир из радиоактивного пепла, болезней и черных душ теней. И будет он неотличим от теней, ибо каждая из них несет в себе крупицу зла и частичку дьявола. Но душа его будет воплощением тьмы. И будет жить он среди мерзких теней и детей его истинных, скрывая от них истину. И случится так, что обрушит он на землю плеть отца своего — дьявола, и воцарится тогда ад на всей земле. Имя ему — Антихрист.

Последний Завет. Книга Нового мира. Послание заново рожденным. Ст. 300

Первое, что почувствовал Герман, вернувшись к жизни, — сильное головокружение. Вкус во рту был такой, словно он целый год лизал медную трубу. Следопыт со стоном сел. В глазах тут же потемнело, пол качнулся, стены задрожали и поплыли. Усилием воли он удержался и не завалился, хотя очень хотелось послать все к черту и упасть обратно на пол. Стараясь справиться с тошнотой, Герман задышал носом. Потом несколько раз сплюнул, чтобы избавиться от мерзкого вкуса меди. Язык горел, словно на нем развели костер.

— Что, худо? — прозвучало за спиной.

Герман резко обернулся. Лучше бы он этого не делал! Комната тут же закачалась, стены закружились в безумном хороводе, и следопыт со стоном прислонился к стене.

— Так всегда бывает, если вдарят парализатором, — заметил незнакомец. — В тебя, я вижу, всадили дозу, которой хватило бы и медведкочервю. Впрочем, ты парень здоровый, быстро оклемаешься. Сейчас…

Слова доносились до Германа приглушенно, словно от расплывающегося силуэта его отделял прозрачный купол.